— Если так посмотреть, то это покушение не на меня, а на Его Величество. Во время нашей с ним беседы по поводу присуждения мне личного батальона, в кабинет короля ворвался некто в чёрном плаще и маске Аврольда, если не ошибаюсь. Я практически его одолел. Он был уже обезоружен, но в последующий момент он что-то разбил… Не помню что… Не успел разглядеть… А далее — дым, в котором он и скрылся.

— Понятно. Спасибо за информацию, господин Вэйрад. Рассчитываю на ваше скорое выздоровление. Ибо у меня на вас есть ещё кое-какие планы. И да! Вот вам мой презент, — полководец взял корзину у одного из своих стражников, в которой лежало три бутылки вина и виноградные лозы. — И Высший Гвардейский Состав просил передать вам в благодарность, — Нильфад взял ещё одну корзинку, но уже побольше. В ней располагалась огромная кругловатая бутыль, объём которой был не менее одного галлона. — Впрочем, подарок Состава явно слаще, но мой дороже. Будьте уверены, — с лёгкой и непринуждённой улыбкой добавил полководец. Вэйрад улыбнулся в ответ. — До свидания, стало быть. К сожалению, не могу более задерживаться.

— До свидания! Для меня это была огромная честь, что вы навестили меня! И огромное спасибо за гостинцы! — попрощался Леонель, всё ещё безуспешно пытаясь встать с койки. Отсенберд попрощался, отдав воинскую честь. Нильфад ответил тем же.

— Ну-с, дружище! Нужно полагать, что твоя военная карьера пойдёт ныне в гору. Сам полководец Нильфад заинтересован твоей персоной! — хлопая по плечу, поздравлял товарища Фирдес.

— К вам ещё посетители! — вновь прервал беседу ворвавшийся лакей.

— Кто ещё? Неужели сам Главный Гвардейский Состав? — иронизировал генерал.

— Госпожа назвалась Фалько, милсдарь. Вся в слезах… — отрапортовал лакей и тут же вышел, поняв, что взгляд Вэйрада даёт разрешение на пропуск знакомой девушки.

XV.

"Что это? Это одиночество? Или… боль? За что мне это всё? Я никогда не просил ничего подобного… Никогда не просил такой жизни… Всё, чего я хочу, — это быть любимым, быть неодиноким… Зачем мне вся эта мрачная и холодная роскошь? И за что…" — мысли русоволосого мальчика поглощают его, сидящего в одиночестве около старого гниющего дуба. Он не нужен ни отцу, ни его подданным, обязанным выполнять каждый его приказ, ведь иначе их семьи будут голодать. Их семьи живут в любви! Но не этот мальчик. Его отец — король богатейшего государства. Мальчик одинок. Бездушен. Откуда у него может появиться душа? Мать его, недавно умершая, не была способна вдохнуть жизнь в его душу, ведь она сама была такой же одинокой и несчастной. Её не стоит винить за то, что её ребёнок растёт таким же, как и она когда-то. Сейчас она уже мертва.

— Чего сидишь тут? — подошла к мальчишке веснушчатая черноволосая девочка. Её изумительная и добрая улыбка практически развеяла весь мрак, что царил вокруг него. Однако ни слова не сказал. — Чего это ты? Немой? Бедняга… У меня дядя был немым… Вы вообще не похожи.

— У меня мать умерла, — холодно произнёс мальчик.

— Говоришь всё-таки! А вот почему грустишь… Господи, маму потерять… Я даже представить не могу, какого это… Я свою маму никогда не знала…

— Я свою тоже. Она всегда молчала. Хотя не была немой.

— Грустно… А как тебя зовут-то хоть? Меня — Агата.

— Вэйрад меня звать.

— Такое грубое имя… А что оно значит? Моё имя означает доброту и жизнелюбие. Ну, вроде бы как…

— Я не знаю, что значит моё. Возможно, что-то вроде одиночества. Вполне вероятно, — холодно ответил Вэйрад и соскреб клочок земли, сильно сжав кулак, а затем посмотрел на него. — Ты подошла ко мне. Почему? Друзей нет?

— Я люблю общаться с людьми. Особенно, если этим людям сейчас тяжело. Я хоть и маленькая, но я многое понимаю. Я сразу поняла, что тебе сейчас плохо. И решила поговорить. Мне моя бабушка всегда говорила, что если поговорить с человеком, то ему может стать легче.

— Как-то это глупо. Чем мне может помочь чужая девочка… Ты ведь даже не знаешь, кто я… — мальчик грубо смахнул землю.

— А зачем? Я и так могу поговорить. Мне вполне достаточно лишь знать твоё имя. Знаешь, говорят, если взаимно обменяться своими именами даже пусть с чужим тебе человеком, то ты будешь связан узами судьбы с ним. Мне так говорила бабушка. — Вэйрад прижался коленями к груди, свернувшись в калач. — А ты пробовал когда-нибудь рыбачить?

— Нет… Отец всегда говорил, что такие занятия якобы не для меня.

— Ерунда! Рыбалка — это искусство! Не попробуешь — не поймёшь, твоё оно, или нет. Давай завтра встретимся здесь, я тебя научу рыбачить! Точно говорю, тебе понравится!

Вэйрад вскинул голову к стволу дуба и сквозь голые ветви посмотрел на небо. А затем неуверенно сказал:

— Ну, давай… Если ты захочешь вновь увидеться…

— Тогда договорились! В это же время здесь завтра встретимся! — девочка слегка призадумалась, продолжила: — А чем ты увлекаешься? Что любишь обычно делать? Я, к примеру, обожаю рыбачить, но я это уже говорила… А ещё я очень люблю охотиться! Но меньше, ведь отец редко доверяет мне его лук. Говорит, сломаю… а охочусь я всегда только с папой. Ещё я иногда люблю поиграть. Но и это у меня редко удаётся, ведь друзей у меня правда почти нет. Была одна девочка, но она уехала с родителями. Не знаю даже, куда уехала. А до неё подружка моя умерла от оспы… Жалко её… Хорошая девочка была… — сказала Агата, а потом немного заплакала, присев так же, как и Вэйрад.

— Сочувствую… У меня никогда не было друзей. Отец всегда запрещал мне общаться с кем-то чужим. И вообще убегать из дома… а я убежал. Сейчас, наверное, меня ищут. Надеюсь, не найдут… Я хочу пойти с тобой на рыбалку. А кем была твоя мать?

— Моя мама обычной травницей была, а папа в шахтах работает. Обычные рабочие. А твои?

— Мама… не знаю даже… Наверное, никем не была. А отец всегда запрещал разглашать что-то о себе чужим людям.

— Но ведь я тебе уже не чужая… Мы же теперь друзья? Или нет…

— Ты хочешь быть моим другом?

— Конечно! Ты интересный мальчик, и чувствую, что добрый.

— Спасибо… Мне редко когда искренне говорили такие слова… — Мальчик засмущался, задумался, почесал локоть, а затем прерывисто, нечленораздельно произнёс, зажмурив глаза, словно боясь кого-то: — Мой отец — король, двенадцатый в своём роду, Эстороссо Мудрейший, государь королевства северного, наследник трона Фейдиха Золотого, законный