— Рада видеть вас, милорд. Надеюсь, ваша мама здорова…

— Разумеется, здорова. Она сейчас беседует с маркизой Бэнкрофт. — Барон указал на позолоченные кресла.

— Я должна засвидетельствовать ей свое почтение, — сказала Алисия.

Она шагнула в сторону пожилых леди, но Маунтджой, преградив ей дорогу, с усмешкой проговорил:

— Лучше не унижайтесь. Моя мать никогда не признает вас.

Алисия изобразила улыбку:

— Она должна принять мой брак ради старой дружбы между нашими семьями. — Барон снова усмехнулся:

— Дело не в вашем браке. Вернее, не только в нем. Дело также в вашей матери. Она ведь… Как бы это сказать? Видите ли, все знают, что она не в своем уме.

Алисия едва не задохнулась от гнева — во всяком случае, на время лишилась дара речи.

В следующее мгновение Дрейк схватил Маунтджоя за руку, и Алисия, стоявшая рядом, заметила, что лицо барона побледнело.

— Извинись перед леди, — сказал Дрейк с улыбкой. — Мерзавец, как ты смеешь?.. — сквозь зубы проговорил Маунтджой.

Уайлдер еще крепче сжал руку барона:

— Немедленно извинись. Я жду.

Маунтджой перевел полный отчаяния взгляд на Алисию.

— П-простите, миледи, — пробормотал он. — Я сказал это… необдуманно.

Дрейк выпустил руку барона.

— Я ждал не такого извинения, но не стану придираться к вашим дурным манерам, милорд. — Маунтджой простонал:

— О… Как ты посмел? Едва не сломал мне руку.

— Жаль, что не сломал. Нужно уметь вести себя в гостях.

Презрительно фыркнув, барон развернулся, собираясь уйти.

— Я еще не отпустил тебя, — вполголоса проговорил Дрейк.

Барон взглянул на него через плечо.

— Как ты смеешь так говорить со мной? И вообще, почему ты…

— Я ожидаю, что ты полностью отдашь свои долги, — перебил Дрейк. — Завтра же.

Лицо барона вытянулось и стало еще бледнее.

— Но ты же согласился подождать! Ты ведь знаешь, что у меня сейчас пет денег.

— Заплатишь завтра же, — повторил Дрейк.

Маунтджой открыл рот, но тут же закрыл его в следующую секунду он исчез в соседней комнате.

Алисия мысленно улыбнулась. Разумеется, ей не следовало бы радоваться тому, что у Маунтджоя — карточный долг перед Дрейком. Но ведь барон высказал оскорбительное замечание в адрес ее матери…

Взглянув на мужа, она пробормотала:

— Он не имеет никакого права насмехаться над мамой. Даже во время припадков она тактичная и деликатная. — Дрейк прикоснулся к плечу жены и сказал:

— Не думай больше о Маунтджое. Он просто напыщенный осел.

— К тому же болван, — добавила Алисия. — Да-да, безмозглый болван. На редкость безмозглый.

— Ну что, кажется, успокоилась? — спросил Дрейк. — Действительно, не стоит об этом думать.

Алисия внимательно посмотрела на мужа и заметила, что на щеках его появились очаровательные ямочки. Тут он вдруг засмеялся — причем так громко и весело, что некоторые из гостей с удивлением взглянули в его сторону.

Решив, что муж прав и не стоит портить себе вечер, Алисия с улыбкой сказала:

— Спасибо тебе, Дрейк. — Впрочем, она-то сама в защите не нуждалась, поэтому тут же добавила: — Спасибо за то, что защитил маму.

— Я сделал это ради тебя.

Сердце ее забилось быстрее, и она вынуждена была напомнить себе: «Нельзя доверять этому человеку, ведь у него — свои собственные интересы». И все же ей было приятно, что муж вступился за нее.

В какой-то момент Алисия вдруг почувствовала, что оживает, и теперь бальный зал, сверкающий при свете канделябров, казался ей чудесной сказочной страной. Танцы еще не начинались, но уже заиграла музыка, и Алисия, услышав ее чарующие звуки, внезапно осознала, до какой степени соскучилась по таким вечерам. Прежде нужда и мамина болезнь заставляли ее сидеть дома, но сегодня… Сегодня ей хотелось окунуться в праздничную атмосферу, хотелось танцевать, как раньше, и наслаждаться каждой минутой этого замечательного вечера.

Тут она заметила, что Дрейк снова разглядывает гостей. При этом он время от времени переводил взгляд на широкие двери, откуда появлялись вновь прибывшие. Муж явно кого-то ждал. Но кого именно? Алисию одолевало любопытство. Наконец, не выдержав, она спросила:

— Ты кого-то ищешь? — Дрейк усмехнулся:

— Разглядываю всех, кто в юбках. — Он взял с подноса проходившего мимо слуги два бокала с шампанским и, передав один жене, добавил: — Однако должен заметить: ты — королева бала.

И Алисия тотчас же почувствовала, как по телу ее разливается коварное тепло.

— Прибереги свои чары для более легковерных, — проговорила она, сделав глоток из своего бокала.

Шипучее вино приятно защекотало в горле, и Алисия, немного помедлив, сделала еще один глоток.

— Это было слишком давно, не так ли? — неожиданно спросил Дрейк.

Она взглянула на него с удивлением:

— Ты о чем?

— Ты слишком давно не пила шампанского. И не слышала комплиментов от мужчин.

У Алисии вдруг возникло странное ощущение — ей показалось, что Дрейк заглянул прямо в ее душу. Снова пригубив из своего бокала, она проговорила:

— Уверяю тебя, ты ничего обо мне не знаешь.

— О, моя дорогая, я всегда готов познать тебя. Как только ты этого пожелаешь.

Как ни странно, эти слова мужа нисколько ее не шокировали. Более того, ей было приятно сознавать, что Дрейк находит ее желанной. А его прикосновения… Они, казалось, воспламеняли ее.

«Но что же со мной происходит? — думала Алисия. — Почему мне не хочется уйти от него? Почему мне так приятно стоять с ним рядом?»

Впрочем, она прекрасно понимала: искать ответы на эти вопросы совершенно бесполезно.

— Ах, вот вы где! — воскликнула Сара. — Почему вы так долго прячетесь?

Вздрогнув от неожиданности, Алисия обернулась и увидела, что герцогиня смотрит на них с явным упреком.

— Но мы вовсе не прятались, — пробормотала она в смущении.

— Ее светлость хочет сказать, что мы ничего вокруг не замечаем, — пояснил Дрейк. Щеки Алисии порозовели.

— Я прекрасно все вижу, — возразила она. — И знаю, что вот-вот начнется первый танец.

— Совершенно верно, — подтвердила Сара. — Так что действуйте. Вы должны танцевать, чтобы все вас видели.

Тут в центре зала мужчины выстроились в ряд, женщины же расположились напротив. Алисия, немного помедлив, заняла место напротив Дрейка и протянула ему руку, обтянутую перчаткой. Их пальцы соприкоснулись, и лишь в этот момент она вдруг подумала: «А умеет ли он танцевать? Ведь у него такое воспитание…»