— Необходимым, — уточнил я осторожно, — по меркам варваров?

Он посмотрел победно.

— Хорошее уточнение. Значит, понимаешь больше, чем говоришь… Нет, ты не из деревни. Необходимым по нашим меркам! К тому же варвары ничего не ценят выше оружия и своих коней, потому постепенно наши города стали богаче, чем были до завоевания. Так что за дурь пытаться сбросить такую удобную нам власть?

— Зажрались, — сказал я сочувствующе.

Он подумал, повертел в уме незнакомый термин, кивнул.

— Очень точно. Зажрались! Наша молодежь думает, что без варваров будет лучше. Дураки редкостные.

— Просто молодые, — сказал я.

Он посмотрел внимательно.

— Понимаешь?

— Догадываюсь, — пробормотал я.

Он кивнул.

— Вирек прав, ты прошел хорошую школу. Но выучку спрятать трудно. Слишком хорошо понимаешь многие сложности, чтобы оказаться выходцем из деревни. В любом случае, даже если наша встреча неофициальная и без верительных знаков, я могу заверить, что мы отвергаем всякие предложения присоединиться к разным фрондирующим группам. Категорически!

— Мы? — переспросил я невинно.

Он кивнул.

— Я говорю от имени наиболее влиятельных горожан. Там достаточно назвать мое имя, чтобы все поверили в мои полномочия говорить от лица города.

Я позволил появиться улыбке, откинулся на спинку стула.

— Вы говорите так, — сказал я многозначительно, — словно подозреваете во мне разведчика со стороны варваров.

Он мгновение смотрел на меня оторопело, будто не допускал такой дикой возможности, потом раздвинул губы в усталой усмешке и махнул рукой.

— Варвары слишком самоуверенны и самонадеянны, чтобы прибегать к таким нечестным, с их точки зрения, уловкам. Но вы своим замечанием, брошенным вот так легко и без усилий, только доказали, что мы все — изощреннее, хитрее, изворотливее. Это для нас было бы нормальным во имя сбора нужных сведений засылать провокаторов, как вы заметили. Потому с нашей сегодняшней политикой мы мягко и незаметно правим варварами, хотя они по-прежнему уверены, что они такие же господа, как и триста лет назад!

Я старался держаться так же нейтрально и чуть глуповато, пусть верит, что я прикидываюсь дураком из соображений секретности миссии, и хотя в самом деле прикидываюсь из этих самых соображений, но сейчас сам в такое подполье загнал эти соображения и миссию, что никакие маги не нащупают и никакие амулеты не заблокируют.

— Я понимаю ваше отношение, — ответил я ровно, — да, понимаю.

Он кивнул, лицо чуть помрачнело.

— Главное, чтоб доложили.

Я улыбнулся.

— Докладывать некому. Я просто… путешествую.

— Да-да, — согласился он. — Так вот постарайтесь пропутешествовать обратно целым и невредимым, а там на месте расскажете, что видели и что услышали. В том числе и мое откровенное мнение.

Я улыбнулся еще шире.

— В числе других интересных встреч и событий.

— Да-да, вы ведь просто расширяете кругозор.

— Конечно! — подтвердил я. — Обязательно, просто непременно расскажу во всех подробностях и ничего не пропущу. Разве смогу не похвастаться, где бывал и с кем говорил?

— Да-да, — сказал он. — Обязательно упомяните, что говорили со старшиной торгового союза всех ремесленников Хербертом Форестом.

Глупо не посетить по дороге пару трактиров, и хотя жратва уже не нужна, однако посидел за общим столом, послушал, потом ходил по базару и приценивался, а еще больше слушал и задавал наводящие вопросы.

Сперва, собирая сведения об устройстве своей марки, беззвучно ругался, кривил губы, потом только морщился. Тот вот город и есть все королевство Белых Гарпий. Правит им, естественно, король.

Ну да, король. Один город, и уже — королевство!.. Бред какой-то. Правда, я знал бред и похлеще: на островке Итака вообще не было городов, только несколько домов с приусадебными участками, но все-таки правителя называли королем, хотя тогда именовали просто рексами, но потом рексами называли даже императоров.

Да и вообще все те менелаи и агамемноны владели крохотными клочками земли, но именовались царями. Здесь наверняка были просто выборные главы городов, что в условиях военного времени получили временно неограниченную власть… да так и не выпустили ее из рук, впоследствии укрепив ее еще больше и объявив себя королями.

А почему нет, если во главе любого крохотного племени варваров стоит вождь, гордо именующий себя конунгом?

Тогда тот, который их всех объединил, не меньше чем император. А то и вовсе… страшно подумать…

Вообще-то устройство моей марки чем-то напоминает древнюю Элладу, где существовали и даже процветали города-государства типа Афин, Фив и прочих. Правда, земли вокруг тех городов не были заняты враждебным народом. Здесь, скорее, ситуация, как в Древнем Египте, куда вторглись воинственные гиксосы, они же укры, и несколько сот лет или даже тысяч правили Египтом, но не понимали местный уклад и не трогали непонятные для них скопления людей, называемые городами…

Хотя нет, здесь совсем иное, что это я, как страус, все ищу аналогии, чтобы нашлось за что спрятаться. А то договорюсь до Греции, занятой турками, которую поехал освобождать Байрон, или до Италии, захваченной Австрией, против которых поднялись карбонарии и прочие гарибальдийцы. Здесь же Гандерсгейм, здесь все иначе. А самое худшее отличие — угнетенные не хотят освобождаться от такого угнетения…

Правит этом городом-королевством Белые Гарпии великий король Вандерлит. Чем великий, никто не уточняет, но великий — так великий. У него вообще нет дочери, но есть она у соседнего властелина города-королевства Гардекс Узиланда. И ту вполне уже можно выдавать замуж.

В трактире я узнал, что король Вандерлит — умница и хитрец, а в соседнем городе живут одни дураки, что шерсть выгоднее покупать у жителей Гардекса, а обрабатывать в королевстве Поющих Деревьев, руду самую качественную добывают в копях Бретокса — наверное, тоже не меньше, чем королевство, но плавильные мастерские самые лучшие в Йеремланде. Однако скоро они объединятся, если ярл Растенгерк возьмет в жены принцессу Вики…

Я насторожился, услышав сразу два знакомых имени.

— А почему?

— Ярл Растенгерк, — объяснили мне охотно, — покровительствует королевству Бурландия. Очень покровительствует! У него самого там мастерские, здания, он провозглашен наследником престарелого короля Бенедикта… Это единственный из варваров, что старается породниться с горожанами!

— У него это получается, — буркнул второй с непонятной интонацией. — То ли хитер, то ли… Другие вожди на него смотрят косо. Города у варваров считаются рассадниками нечистот и гнилости духа.

— Словом, — продолжил первый, — оба королевства окажутся в руках ярла Растенгерка. А то и три, если он сумеет подчинить зажатое между ними королевство Бретокс. Это значит…