— Это — все твои злые чары! Ничего, ты мне за все ответишь! — орал он, поднимаясь и снова хватая лук.

Извините, но за убийство Кеннеди и глобальный экономический кризис пушистое зло не готово нести ответственность!

Лес становился все гуще, как неприятности на моем пушистом хвосте, и непроходимей, как интеллектуальный потенциал будущего правителя. Зато яростный крик «А!!!», возвестил о том, что мое «злое колдунство» чуть не заставило принца войти в историю, как Эрек Одноглазый.

— Ничего, я до тебя доберусь! — рычал он, зажимая рукой половину лица.

Я бежала, а потом почувствовала, как лапы тонут в липкой грязи. Один рывок, и я смогла выбраться, глядя на топи, которые простираются вдоль корявых деревьев. Я забилась под корягу, слыша, как на всех парах, ломая кусты и ветки, сюда несется неумолимый герой, а потом радостное хлюпанье и чавканье трясины.

— Он наколдовал болото! — заорал принц, медленно погружаясь в пучину моего безмерного уважения к его интеллектуальным способностям. — Колдовское отродье! Я смогу преодолеть эту злую магию и освобожу прекрасную пленницу.

Тони быстрее! Освободи мою совесть! И тут она меня уколола, как бы намекая, что труп на ней уже не поместится.

— Не дергайся! — я подкралась к принцу в тот момент, когда руки его вместе с луком уже очутились под гущей грязи и тины. — Не шевелись!

— Ушастая тварь! Я до тебя доберусь! Твои проклятые чары не сломают меня! — булькал принц, яростно дергаясь, несмотря на мои предупреждения.

Я паниковала, скача по берегу и пытаясь придумать план по спасению наследника государства, чье правление ознаменуется эпохой: «тырь, что плохо лежит, насилуй, что плохо бежит!». Немного подумав, я метнулась к тому месту, где лежали его вещи. — Умею я заводить мужиков! — нервничала я, поглядывая на деревья, утыканные стрелами. Вот! Вот его сумка, вот его пирожки! А вот и веревка! Я пролезла головой в моток и поскакала обратно. Здесь уже было проще. Яростные проклятия, которые предвещают мне смесь фригидности и инвалидности, позволили награде быстро найти своего героя. Один конец веревки я сжала в зубах, обматывая его вокруг дерева и пытаясь завязать узел, а второй бросила Эреку. После крика: «Убью, чудовище! Ты просто издеваешься надо мной! Я требую честного поединка!», я поняла, что это был тот самый случай, когда хотелось делать добро бескорыстно, не дожидаясь благодарности, поэтому ломанулась в лес. Очередь на мое спасение начинала напоминать пулеметную.

Я мчалась по лесу, слыша, как за мной все-таки несется разъяренный принц. В лесу начало постепенно темнеть, а я чудом выбежала к дворцу, вереща так, что где-то вторили мне все сигнализации мира.

Перед дворцом появился Змей, а я не сбавляя хода бросилась к нему, яростно забираясь по его кольцам в сторону его шеи.

— Змеюшка, змеюшка Родной — верещала я, понимая, что по офигевшему от такого расклада Адильеру, забираться куда проще, чем по обычному. — Змеюшка

— Иди с-с-сюда! Нес-с-си с-с-свой хвос-с-ст! С-с-сейч-ч-час-с-с его отрывать буду! — прошипел Змей.

— А потом пришьешь обратно? — поинтересовалась я, понимая, что радостную новость о том, как я встретила своего принца, лучше не рассказывать. — Меня тут убить хотят!!!

— И даж-ж-же подую на вавку, — прошипел Змей, пытаясь снять меня с шеи, на которую я уже вскарабкалась.

Я уже сидела у него на голове, когда из леса с криками: «Убью тебя, чудовище!», бежал отнюдь уже не прекрасный, но пока еще принц. Весь покрытый зеленью, грязью и тиной, Эрек орал, что не успокоит и не упокоит, пока не оторвет мне уши и хвост. Дрожащей рукой он приладил стрелу к тетиве, целясь в нашу сторону. Запах от принца исходил такой, что буквально три капли такого аромата отпугнут не только здоровую лошадь, но и голодных волков в зимнем лесу. Про перебитый комариный аппетит я вообще молчу!

— Какая прелес-с-с-ть, — услышала я, задумчивое.

— Отпусти его, подлая и мерзкая тварь! Расколдуй и отпусти! Тебе меня одного мало! — задыхался принц. — Мужик! Беги! Это — чудовище!

— Я с-с-смирилс-с-ся с-с-со с-с-своей уч-ч-час-с-стью, — обреченно согласился Адильер, пока я сидела пушистой шапочкой — невидимкой.

— Тебя еще можно спасти! Я знаю хорошего мага, который тебя расколдует! — орала мужская солидарность, пока меня снимали с шеи, беря на руки.

Солнце упало за горизонт, скользя последними лучами по стенам почему-то притихшего дворца.

— Почеши меня за ушком? — игриво предложила я, как бы пытаясь сгладить неловкость момента.

На меня посмотрели так, что стало понятно, что чесать меня буду только в районе хвоста, и, скорее всего, без моего прямого согласия. И, возможно, даже не руками.

Я почувствовала, как снова превращаюсь в человека, а меня держат на руках.

— Колдовство! — оторопел Эрек, прищуриваясь в мою сторону. — Так ты не чародей? Ты и есть та пленница?

Скорость, с которой истина доходила до принца, вполне могла соперничать со скоростью улитки, беременной от черепахи. И снова воцарилась неловкая пауза, когда принц подозрительно всматривался в меня.

— А где твои золотые волосы? Где твое красивое лицо? Мне говорили, что ты прекрасна! — бурчал себе под нос, преисполненным глубочайшего разочарования голосом оторопевший принц. — Мне говорили, что у тебя губы, как розы! Что красивее тебя на свете не сыщешь!

Может, Змей его и не слышал, но я, пока мне не оторвали уши, на слух не жаловалась.

— Красавица, — внезапно воспрянул духом герой. — Я спасу тебя! Во имя великой любви! Я принесу тебе клятву в вечной, искренней любви! О, трепещи, зло! О, моли меня о пощаде! Ибо за все твои злодеяния ты будешь наказан суровой рукой справедливости! Эм

— Нам в этот момент нуж-ж-жно с-с-смирно пос-с-стоять? — поинтересовался заинтригованный Адильер, глядя на то, как усиленно принц вспоминал свою речь дальше, перебирая слова «магия», «спасти», «и что-то там еще».

— По идее, да! Там дальше неинтересно. Я могу тебе пересказать в двух словах. Твоя магия тебя не спасет! Моя стрела пронзит тебя насквозь! Моли о пощаде, подлый колдун! — вздохнула я, чувствуя, как мысленно требую почесания за ушком. — Главное — никуда не расходиться и не нападать! Дай же добру выговориться!

— Подож-ж-ждем, — согласился Адильер, а принц тут же вспомнил продолжение.

— Твоя магия тебя не спасет! Амм Эмм, — напрягся принц, напряженно сопя.

— Моя стрела пронзит тебя насквозь! Моли о пощаде, злой колдун! — хором выдали мы, пытаясь помочь принцу.

— Я спасу прекрасную пленницу! Уничтожу зло! И мир будет снова прежним! — гордо закончил принц, а я, глядя на него, понимала, что наш «любовный» треугольник скоро превратит в отрезок. У кого что отрежут, я не могу пока сказать точно, но предположения на этот счет уже были. Принц схватил лук и выпустил в нас стрелу, которую Адильер отбил хвостом в полете, медленно, лениво, с тяжелым вздохом глядя, как принц прилаживает новую, целясь в Змея. — Ты от меня никуда не убежишь! Скоро ты протянешь ноги! — цедил принц, осознав, что стрелы у него закончились, а теперь самое время обнажить меч.