— Наверное, человеку, занимающемуся такой работой, как вы, нравится ездить за город, — сказала Дженни.

— Я люблю всех Божьих тварей. Особенно самых маленьких. Видите паутину на ветке? Это древесный паук. Он отпугивает насекомых.

Глаза Дженни остановились на паутине, и она вздрогнула, вспомнив свой ужасный сон.

— Извините, — сказал Джек, увидев выражение ее лица, — я тоже не слишком люблю пауков. — Он потянулся к паутине, чтобы смахнуть ее, но Дженни схватила его за руку.

— Не надо… Я не просила вас убивать его.

Джек усмехнулся:

— Я и не собирался. Просто хотел посмотреть, много ли он напрял. Я не поклонник насекомых, но эти создания природы тоже занимают в ней свое место.

Дженни уставилась на паучка.

— В обычных условиях это меня нисколько не встревожило бы. Но мой последний сон…

Джек потянулся и взял ее за руку.

— Вы должны рассказать его.

— Стоит ли…

— Я хочу знать, Дженни.

Чувствуя неподдельный интерес Джека, на этот раз она подробно описала ему девушку, зловещий сарай, полный пауков, и порочную, но обольстительную женщину, которая заперла в нем рабыню.

— Я не понимаю, Джек. Все время от времени видят дурные сны, но не такие же…

— Нет. Но и далеко не каждому доводилось находить своих мужей мертвыми на тротуаре. Должно быть, это — страшное потрясение, Дженни!

— Да, но сейчас… это не имеет значения.

Джек сжал ее руку:

— Это не будет длиться вечно. Рано или поздно вы перестанете вспоминать о случившемся. А тогда кончатся и ваши кошмары.

— Именно так говорит доктор Хэлперн, но я устала ей верить. — Она печально вздохнула. — Если бы я смогла выложить эту мозаику, то поняла бы, что мне пытаются сообщить.

— Не забывайте, Дженни, этого никогда не было на самом деле.

— Доктор Хэлперн думает, что эти сны могут быть связаны с мужчинами, которые напали на меня на берегу.

— А что думаете вы сами?

— Что она ошибается. — Тут Дженни рассказала ему о посещении Центра сна и докторе Бекетте, удивляясь неподдельной заинтересованности Джека.

— Вы считаете, что метод «светлых снов» действительно может помочь? спросил он.

— На первых порах я в него поверила. Но потратив несколько часов на чтение книг и попытавшись применить этот способ на практике, усомнилась в его действенности.

— Почему?

— Потому что это не мои сны. Женщина с длинными черными волосами — это не я. Я не могу управлять ее поведением, а потому не могу управлять и сном.

Он провел рукой по своим волнистым темным волосам. В лучах солнца, пробивавшихся сквозь листву, они казались иссиня-черными.

— Если бы я знал, что вам ответить, малышка…

Она благодарно улыбнулась:

— Вы уже помогли мне, Джек. Тем, что привезли сюда.

Бреннен поднес ее руку к губам и поцеловал в ладонь, а затем вытянулся на одеяле, явно довольный этими словами. Он не протестовал, когда Дженни заговорила о другом.

— Как прошла ваша деловая встреча? Вы говорили, что ездили на юг.

Джек тяжело вздохнул:

— Боюсь, не слишком удачно… — Лицо Бреннена потемнело. Он помедлил, а затем рассказал ей об окончательном расчете за корабль. — Я пытался убедить «Шеврон» заключить долгосрочный контракт, надеясь, что это поможет нам добиться возобновления финансирования, но они предъявили такие непомерные требования, что я не стал попусту терять время. Правда, «Лайон Ойл» пообещала нам подряд на обслуживание подводных работ, но одного этого недостаточно.

— И что вы собираетесь делать?

— Пока что я не собираюсь сдаваться. На этой неделе начну подыскивать другой контракт. Если это удастся, появится какая-то надежда.

— А если не удастся?

Он вздохнул, приподнялся на локте, и рубашка цвета морской волны обтянула его мощную грудь.

— Если мне не удастся раздобыть денег в ближайшие недели, придется расстаться с кораблем.

— Ох, Джек!

— Да, иногда жизнь кажется чертовски поганой штукой.

— Мне бы хотелось найти способ помочь вам. Конечно, у меня есть пай в «Маккормик-Остин», но до конца следующего года им распоряжается Говард. После смерти Билла Маккормик на три года стал его доверенным лицом. Заключай этот договор, муж думал, что таким образом у меня появится возможность изучить бизнес, пока я не найду себе дело по душе.

Джек пристально следил за ней со странным выражением.

— Я не просил у вас денег, Дженни. Такое мне и в голову не приходило.

— Я знаю, Джек, но…

— Не глупите, Дженни. Очень мило с вашей стороны подумать об этом, но если женщина предлагает взаймы мужчине, с которым у нее роман, значит, она сошла с ума.

Дженни возмутилась:

— У нас нет романа, Джек! Просто мы несколько раз встречались.

— Это верно, — уголки его губ приподнялись, — романа нет. — Он потянулся к женщине и уложил ее на одеяло рядом с собой. — По крайней мере пока. — Джек крепко поцеловал ее. Его горячий язык проник ей в рот.

Дженни пыталась протестовать, но тепло его губ и тяжесть тела заставили женщину забыть обо всем. Он придавил ее к одеялу и поцеловал с неистовой силой. Мускулистая грудь Джека крепко прижималась к ее груди. Затем поцелуй стал нежным, соблазнительным, и в глубине ее чрева загорелся жар. Стоило Джеку пошевелиться, как ее соски, обтянутые лифчиком, налились и затвердели. Они чувственно терлись о кружево, и от этого запылало все тело. Когда большая рука начала гладить груди Дженни, низ живота пронзило сладкой болью.

— Джек… — прошептала она ему в губы, продолжавшие целовать и ласкать, в то время как язык все глубже проникал ей в рот. Затем он расстегнул белую блузку, залез в лифчик и сжал ее груди. Кончик большого пальца прикоснулся к ее соску и принялся легонько поглаживать и ласкать его, заставив женщину застонать.

— Боже, как я хочу тебя!.. — прошептал он.

— Джек… — только и могла выговорить Дженни. У нее кружилась голова, пальцы вонзались в его плечи. Ей хотелось прикасаться к нему так же, как он прикасался к ней, всем телом ощущать тугие мускулы, осязать теплую смуглую кожу. Но внутренний голос приказывал остановить его.

Он был опытный ловелас, привлеченный только ее телом. Мужчин такого рода она всегда избегала. Они брали все, не придавая этому ни малейшего значения.

Он расстегнул лифчик с легкостью, которая только подтвердила ее подозрения, приподнял его и обнажил ее груди.

— Мой Бог… вы еще прекраснее, чем я думал!

Дженни задрожала, когда он взял ее сосок в рот и начал нежно посасывать. Ее обдало жаром, ощущение было непередаваемым. Во рту пересохло, но тело увлажнилось и заныло.