– Позаботьтесь о ней, Аристель в шоке, – ровным голосом сказал Рэтбоун. Друг кивнул, а я почувствовала: руки вновь свободны. Лопатки ныли от боли. – Соболезную, – бросил Стивен и пошел к зданию.

Джеймс попытался взять меня за руку, обнять – не знаю, как именно он хотел утешить, – но я увернулась и побежала. Бежала я не к Асоль, а к Стивену; в голове пульсировала кровь, щеки раскраснелись.

– Почему?! – с вызовом крикнула я. – Почему ты не отвел меня в клуб? Я просила тебя!

Стивен остановился на полпути. Его волосы блестели в лунном свете, отливая черным цветом. Он молчал, выдержав спиной мой прожигающий взгляд, а потом, когда я отчаялась получить ответ, негромко объяснил:

– В клубе Софи. Не хочу, чтобы она видела нас вместе.

Я усмехнулась.

– Приревнует?

Внутри торжество: я – опасность, я – всё еще в его сердце.

Он повернулся и посмотрел снисходительно; улыбка сползла с моего лица. Я нахмурилась, а Стивен мягко сказал:

– Боюсь, тебе станет от встречи с Софи хуже.

– Хуже?

Самоуверенность рассыпалась на осколки, будто кто-то разгромил кувалдой мою глупую теорию о нужности Стивену Рэтбоуну. «Урок» в темной комнате стрип-клуба был всего лишь уроком. Софи вернулась.

– Ты потеряла подругу, Ари, – пояснил Стивен и приподнял воротник пиджака в попытке спастись от ветра. Я впервые за вечер вспомнила о холоде: мои голые плечи иголками пронзил дождь. – К чему тебе новый стресс? – И он ушел.

А я поняла: единственная опасность – мои чувства.

***

Асоль покончила с собой? Вряд ли. Асоль жила на зло проблемам и неудачам, любила друзей, работу…

– Вдруг случайность? – предположил Джеймс, когда мы сидели в лофте. – Хотела забыться и…

– Она была в завязке, – покачала головой Эмилия, – по крайней мере, мы так думали. – Эми поставила передо мной чашку с какао.

Я кивнула в знак благодарности.

С того момента, как тело Асоль нашли, а нас отправили в полицейский участок в качестве свидетелей, прошло не более часа. Полиция посчитала очевидной версию несчастного случая от передозировки. Завтра вскрытие подтвердит их теорию. Джерад протаскался со мной от участка обратно до клуба, и я попросила его уехать. Мне хотелось побыть с друзьями.

В лофте я переоделась в одежду Эмилии, мои волосы завились от дождя, ничего не напоминало о веселом празднике. Осознание того, что подруги больше нет, никак не приходило. Голову занимала одна мысль – во всем виноваты мы: я и Джерад. Она поэтому хотела забыться, поэтому случилась передозировка.

– Ты не виновата, Ари, – вымученно улыбнулась Эмилия. – Никто не мог предположить… Наверняка наркотики оказались плохими. Ты жаловалась на вышибалу Робби. Видимо, он продал некачественный товар.

– Заявим на него, пусть разгребает, урод! – горячо поддержал Джеймс.

– В полиции сообщили, это несчастный случай. К сожалению, дело будет закрыто, – тихо ответила Эмилия.

Я грела руки о чашку.

Никому нет дела до наркоманов. Скололся и умер. Виноват сам.

– Ну, – Джеймс положил на барную стойку-стол пачку сигарет, – свадьбу стоит отменить, деньги нужны на похороны.

– Нет! – крикнула я, вскочив с дивана. Эмилия и Джеймс переглянулись. – Вы не сделаете этого, ясно? Асоль бы… она бы не позволила! Она ждала этот день, очень радовалась за вас!

– У нас нет выбора, – Эми легким движением руки заставила меня сесть обратно. – Тем более какая может быть радость? После такого.

Джеймс кивнул, соглашаясь.

– Нет, – повторила я. – Асоль ни за что не разрешила бы вам так поступить. Она бы сказала: «Поднимайте жопы и вперед, праздновать! За Эмилию и Джеймса Алленов!»

– О да, – Джеймс хохотнул и спародировал интонацию Асоль: – «Идиоты, пошло всё к черту! Я хочу, чтобы эта свадьба состоялась!»

– «…и плевать насколько всё плохо», – добавила Эмилия.

– Именно. – Я помолчала. – А деньги… я найду деньги.

За окном лил дождь. Я засобиралась уходить.

– Подвезти? – спросил Джеймс, накинув на плечи куртку. – Охранник Том одолжит машину.

– Нет, спасибо, – поблагодарила я и надела серую толстовку Джеймса. – Останься с Эмилией. Ей ты нужнее.

– Тогда… Вызвать такси? – не унимался друг.

– Я пешком. Тут до остановки недалеко.

– На улице дикий ливень! – Джеймс, протестуя, указал рукой на окно.

– Мне нужно побыть одной, – я обулась и потянула на себя дверь. – В голове бардак. Водичка будет кстати.

Стивен

Закончив разговор с Ари, я вернулся в клуб и поднялся по лестнице в лофт. Играла музыка, особо пьяные гости и не заметили трагедии на улице. Я встретился глазами с Джерадом, когда тот выходил из туалета – кончики волос и воротник рубашки мокрые, видимо, умывался в попытке отрезветь. Или перестать чувствовать горящее от стыда лицо, кто его знает. С презрением я отвернулся и осмотрел лофт.

– Вот ты где! – Я подбежал к барной стойке. – Испугался, что ты уехала. Прости. Я хотел скорее вернуться, забрать тебя отсюда, но полицейские попросили ответить на пару вопросов.

Бледная, измученная Соф. Пальцами она водила по ножке бокала с коктейлем и смотрела в одну точку.

– Ты как? Сильно испугалась?

Перевела глаза на меня и заморгала пушистыми ресницами.

– Что?

– Ты в порядке, Софи? – спросил я медленнее. От шока совсем не понимает слов, еще и музыка грохочет. Алло, человек умер! Хватит веселиться! – Поедем…

– Я хочу поехать домой, – перебила Штерн. Неловко улыбнулась. – Твои друзья… Тебе нужно остаться? Поддержать их. Я вызову такси.

Скрыть удивление оказалось трудно. Эгоистичная принцесса предлагает мне остаться с друзьями? Сколько ты выпила, принцесса?

– Нет, Соф, – ответил я. – Идем, отвезу. Тебе нельзя сейчас быть одной.

– А тебе нельзя за руль. Ты пил. – Она поднялась с барного табурета и нежно поцеловала меня в щеку. Кожа вспыхнула от ее горячих губ.

Бедная Соф… Вся дрожит.

И я подумал о Ари. Ей хуже. Но у нее есть Эмилия и Джеймс, у нее есть Джерад, в конце концов. А у Софи здесь никого нет. Поэтому я должен уехать с Софи. Не с Ари.

– Поедем на такси, – придерживая за талию, я повел Соф к выходу.

Девушка не выпускала мою руку из своей ладони, пока мы шли к выходу, смотрела в пол и дрожала.

***

Софи потрясла смерть Асоль: мисс Штерн молчала всю дорогу, вздрагивая от молнии за стеклом. Удивительно, я впервые за долгое время беспокоился о ком-то помимо Ари.