– Если Истребительнице угрожает опасность, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы найти ее, – заученным тоном произнес Лео, словно он наизусть зачитывал кодекс Наблюдателей.

– Притормози, – попросил Киллиан, – Кто эта Истребительница и почему ей угрожает опасность?

– Я не уверена. Я же сказала, нам не удалось раздобыть нужную информацию.

Внедорожник ухнул в глубокую выбоину, и я подскочила, едва не выронив телефон.

– Мне приснилось, что ее держит в заложниках вампир. Зацепиться почти не за что. Голубые волосы. Думаю, она в Дублине. Зовут Космина.

Возникла пауза, и я решила, что случайно сбросила вызов. Но тут Киллиан заговорил:

– Нашел.

– Что?

– Космина Энеску. Девятнадцать лет, без пары, голубые волосы. Живет в стремной квартирке в недружелюбном районе Дублина. Впрочем, она ничего.

– Ты нашел ее! – заорала я. – Как ты нашел ее? Ты что, хакер?

– Это называется «Фейсбук», любовь моя. Я заведу тебе аккаунт, если хочешь. В наши дни не нужно быть хакером. Космина – имя само по себе редкое, так что вариантов было немного. А голубые волосы? Одна такая.

Мое сердце колотилось. Мы нашли ее. А значит, сможем ее спасти. Если, конечно, ее надо спасать и мне не приснилась какая-то непонятная девушка в Дублине. Во мне боролись два чувства – облегчение, потому что нам удалось ее обнаружить, и страх, потому что теперь я должна была ее найти и помочь. Как Истребительница, а не Наблюдатель или целитель. Но за последние несколько дней я встретилась лицом к лицу с двумя адскими гончими и демоном, не говоря уж о моей давней любви. Мне приснился сон. Это должно означать, что моя новообретенная сущность Истребительницы считает, что я должна это сделать и что я могу это сделать. Правда же? Я прикрыла глаза, пытаясь припомнить подробности.

– Есть ли там здание, скорее всего, заброшенное, которое называется… – Раскачивающаяся лампочка. Голубые волосы Космины, и…. – Сталелитейный завод О’Ханнигана?

– Секунду.

Затаив дыхание, я ждала. Я надеялась, что он найдет его. И в той же мере я надеялась, что здания не существует.

– Нашел. Тоже в Дублине.

– Спасибо тебе, Киллиан. Мы будет у тебя через пять минут.

Я дала отбой, пытаясь унять дрожь.

Артемида выглядела озадаченной.

– Зачем мы берем с собой Киллиана? Это может быть опасно.

Но и оставлять его здесь может быть опасно. Я вцепилась в это оправдание.

– У него есть адрес, у него круче телефон и он лучше умеет искать информацию. Посидит в машине.

Лео подъехал к лавке, и оттуда вышел Киллиан, нагруженный корзиной с напитками и снэками. Он всегда заказывает рутбир специально для меня – никто кроме меня его не любит. Это одна из многих вещей из моего детства, по которым я скучаю. А еще по аквапаркам, прохладе торговых центров, живым отцам и домам, которые не сгорели дотла, иссушив в ужасе легкие. Ах да, и еще по тако.

– Кто хочет сесть спереди? – спросил Риз, собираясь перебраться на заднее сиденье к Киллиану. Я замерла. Мне и так приходится проводить все свое время с Лео. Я не хотела сидеть рядом с ним всю дорогу. Иначе я могу пожалеть о чем-то еще, а я не хотела чувствовать себя виноватой перед Лео. Я предпочла бы не чувствовать ничего, кроме злости.

В редком порыве эмпатии Артемида разрешила мои сомнения.

– У меня есть дробовик.

Ее глаза встретились с моими в отражении зеркала заднего вида. Я одними губами прошептала: спасибо. Хотя я никогда не говорила ей о своей любви к Лео, это наверняка бросалось в глаза. Но поскольку я не рассказала ей об инциденте с Поэтическими Чтениями Гоноры, она не знала, по какой причине мне неловко находиться рядом с Лео, только сам факт, что мне неловко. Моя благодарность за то, что она меня защищает, еще никогда не была такой острой.

Все расселись по местам, и мы отправились из Шанкума на встречу с вампиршей и Косминой – надеюсь, еще живой. Мне пора, наконец, стать Истребительницей.

Но разрешите мне быть предельно честной?

Я бы лучше пошла в кино. По крайней мере, это я умею делать.

Охотница допустила еще один промах.

Она ушла до того, как пожар разрушил здание. Только так она могла избежать ареста или допроса со стороны недоумевающих полицейских, приехавших на место происшествия. Так что когда ловушка сработала, охотница отправилась восвояси, уверенная, что девочкам не удастся выбраться.

Может быть, в глубине души она не хотела видеть, как они умрут? Она действительно такая мягкотелая? Она готова пожертвовать своей миссией, лишь бы не ранить свои нежные чувства?

Ей следовало остаться во дворе и проследить, как они сгорят. Их надо было убить. Это она никогда не ставила под сомнение. Никогда.

Она в оцепенении слушала голос, который отчитывал ее на другом конце провода. На экране телевизора Джек снова замерз насмерть. Сколько бы она ни смотрела «Титаник», Джек всегда умирал, а Роуз всегда выживала. Так было предначертано. Как можно изменить то, что предначертано?

Ручкой она водила по тыльной стороне ладони, нажимая так сильно, что под тонкими черными линиями оставались вспухшие рубцы. Она писала их имена. А затем перечеркнула их с таким остервенением, что выступила кровь.

Она может все изменить. И изменит.

Но не сейчас. Мать девочек приняла единственное возможное решение и сбежала обратно в объятия Наблюдателей. Охотницу это не особенно обрадовало. То, что ей следовало сделать, невозможно было осуществить в их штаб-квартире. У матери были слишком серьезные союзники, которые упорно закрывали глаза на правду.

Девочки были под защитой. Под наблюдением. Но охотница тоже могла наблюдать. Она могла потерпеть. Времени у нее хватало. В отличие от девочек, для которых был запущен обратный отсчет – или уничтожат их, или уничтожат кого-то другого. А охотница не могла подвести мир. Пусть даже мир продолжал ее подводить.

ОСЕНЬ ЗАЯВИЛА СВОИ ПРАВА на Изумрудный остров, перекрасив зелень в золотые, желтые и оранжевые тона. Я с удовольствием носила те же цвета, а мои блестящие волосы гармонировали с листвой. Мое пальто – ярко-оранжевое, цвета ноготков. Я поплотнее закуталась в него, наслаждаясь покоем, а затем до меня дошло, что оно не подходит для наших целей. Мне надо было одеться в черное. Как Артемида.

Мы еще из машины не вышли, а я уже приняла неверное решение. В замке я могла носить что угодно. Никто не обращает внимания на то, во что одет врач.

А врачам не нужно таиться в тени.

Во что я ввязалась? Ожидают ли остальные, что я возглавлю поиски? Буду отдавать приказы? Драться? Я не умела ничего из этого. И до сих пор не понимала, хотелось ли мне этого. Одно дело – быть сильной и помогать людям, но совсем другое – поддаться кровожадным инстинктам Истребительницы. В моем сне вампир не убивал Космину. Может быть, есть еще время для переговоров. Для стратегии. Может, ее еще даже не похитили!