Готы смотрели на меня с интересом и лёгкой насмешкой. Видимо, считали, что в моём возрасте кокетничать неприлично. Ничего, пусть думают, что хотят. Главное, чтобы не заподозрили, что на самом деле я назвала ему своё местоположение. Хотя бы район. – Ты с кем там? – забеспокоился Эмиль. – Почему так странно разговариваешь? Я же просил тебя…

– Ну, милый, – замурлыкала я. – Ты такой нетерпеливый. Сначала поужинаем.

Со скамейки донеслось смущённое хихикание, а я, пропев «целую» нажала отбой и бросила телефон в сумку.

– Ну ты даёшь, тётя! – Дракула посмотрел на меня с уважением. – В твоём-то возрасте, такие игры. Хотя фигура у тебя ничего. А сколько тебе?

– Сорок, – честно ответила я.

– Жопа! – констатировал Дракула. – Я – то столько не протяну, обязательно сделаю новую попытку. Знаешь, какая у нас философия?

– Смерти.

– Правильно. Если интересно могу просветить, пока поедем до Цветного.

– Звучит заманчиво, – я выдавила из себя улыбку.

– Ну всё ребя, покойтесь с миром, – «гребешок» посмотрел на меня. – Двигаем, тётя.

Только когда мы отошли на несколько шагов к перекрёстку, я решилась спросить:

– А что значит – «покойтесь с миром»?

– Это означает – пока. Я с ними попрощался. Не знаю, вернусь сегодня на Патрики или нет. С другом должен встретиться. Его родители совсем допекли, то из дома гонят, то, наоборот, к нам не выпускают. Предки – это кошмар.

– Я три раза с собой пытался покончить, – откровенничал Дракула по дороге. – Всё не дают мне помереть. Два раза родители помешали, а однажды, знаешь, кто?

– Кто?

– Девушка моя, тоже готесса. Вот ей я этого не простил. Она же знает нашу философию, и туда же. А ведь нам с ней так классно было. У нас даже определённая могила была на кладбище, где мы сексом занимались. Полный улёт.

Я слегка закашлялась.

– А зачем вы этим на кладбищах занимаетесь?

Дракула остановился.

– Ну ты чё, тётя, не понимаешь? Там же энергетика особая и, кажется, во время оргазма, что смерть она вот, близко, протяни руку и поймаешь её. И всё, кончено с этой поганой жизнью.

– Так холодно же на могилах и неудобно? – задала я вполне практичный вопрос, чувствуя, что должна как-то отреагировать на его неожиданное откровение.

– Бывает и холодно, но если подстелить несколько венков после свежих покойников, будет нормально. Зато лежишь на еловом лапнике, чувствуешь себя, словно ты уже в небесах. А от венков, это ж от тех, кого недавно похоронили, там другая энергетика. Печали такой. Словно все люди, которые их оплакивали, свои слёзы тебе передали. И это так вставляет.

От его откровений к горлу подкатил ком тошноты. Я сглатывала слюну и боялась, что меня вырвет. И только мысль о том, что я должна найти Варьку заставляла меня оставаться с ним. Сейчас я была почти убеждена, что таким чокнутым вполне по силам организовать убийство Тимура.

В вагоне метро Дракула прислонился к стенке. Он стоял и просто смотрел вокруг, а я заметила странную реакцию людей поблизости. Встречаясь с ним взглядом, она отводили глаза, боялись его толкнуть или случайно прикоснуться. Вероятно, им казалось, что он несёт с собой смерть и разрушение и инстинктивно старались держаться от него подальше.

На Цветном бульваре оказалось человек пятнадцать готов. Ни Ксении, ни Варьки среди не было. На что я и не рассчитывала. Люди в чёрном облюбовали две скамейки. Поблизости от них никого не было. Я молча стояла в стороне, пока Дракула пожимал чьи-то руки и отвечал на приветствие. Потом он оглянулся, словно вспомнив обо мне, и зашептал что-то неприятному низенькому парню с гребешком. Он мне сразу не понравился. Одежда на нём выглядела более дорогой, чем у других и держался он, несмотря на то, что был ниже всех парней, снисходительно высокомерно. На какой-то момент низенький встретился со мной взглядом и его глаза прожгли меня насквозь. Похлопав Дракулу по плечу, он не спеша направился ко мне.

– Говорят, ты одного человека ищешь?

Я только и смогла кивнуть, страх сковал моё сердце, внутренности, даже дыхание замерло.

– Она сегодня не в форме, – спокойно сказал он. – Но это может тебе оказаться на руку. Я могу проводить тебя туда.

Я раздумывала над его предложением, продолжая чувствовать его неприятный взгляд. Мой рассудок просто вопил, чтобы я никуда не ходила. Но если я боюсь, то и начинать не стоило? Я вспомнила Андрея, его безжизненное тело с алым пятном на груди. Варьку, которая оказалась в беде. Всё это придало мне решимости.

– Идём, выдохнула я. Низенький сделал кому-то знак, и из группы отделилось двое парней в чёрных плащах. Он направился вперёд, я за ним, двое готов замыкали шествие. На улице светило солнце, почему-то возникла мысль, что эти ласковые прикосновения его лучей могут оказаться последними.

Миновав вход в метро «Цветной бульвар», мы завернули во двор и оказались на заброшенной стройке. Прошли несколько шагов, и я почувствовала сильный удар по голове. Уже лёжа на земле, я подумала о том, что поступила глупо. Потом меня поглотила темнота.

Я очнулась в подвале от того, что кто-то гладил меня по лицу и плакал. Я открыла глаза и увидела Варьку. От того, что она жива, я сама чуть не расплакалась.

– Наконец-то! Ты пришла в себя! – склонилась надо мной Варька. – Эти подлюги тебя стукнули по голове. Голова болит?

Я попыталась приподняться, но перед глазами всё поплыло, и я снова опустилась на то, что оказалось Варькиной джинсовой курткой, которую она заботливо подложила мне под голову. На мой лоб легла её прохладная ладошка.

– Не вставай, ты что? Это, наверно, сотрясение. У тебя голова кружится?

– Ещё как, – пробормотала я, усилием воли пытаясь остановить болтанку.

– Лежи спокойно. Если будешь шевелиться, то потом голова всю жизнь будет болеть. Мне так врач говорил. Надо лежать спокойно.

Неожиданный голос из темноты, заставил меня снова приподнять голову:

– Да что тут ей осталось-то всей жизни. День от силы два.

– Кто это? – шёпотом спросила я Варьку.

– Ксюха, – прошептала она. – Та самая Ксюха.

Услышав своё имя, Ксюха встала и протопала к нам.

– Ну что, сучка богатая, поняла теперь как лезть не в своё дело? А то она тут расследование затеяла. Я ещё тогда после разговора с тобой говорила Тиме, что надо тебя напугать, чтобы ты убралась отсюда. Но он слизняк так ничего не сделал.

– Так это вы мне звонили с угрозами? – на всякий случай спросила я, больше говоря это для себя, чем желая получить ответ.

В голосе Ксюхи послышалось удивление.

– Нет. Мы тебе не звонили. Похоже, это ты ещё кому-то дорогу перешла. Да только какая уж теперь разница. Всё равно завтра нас всех принесут в жертву. Я-то к смерти готова ещё с шестнадцати и жду её как избавление.