Витин затравленный взгляд уперся в Максима. В его глазах пылало что-то больное, дикое, и был в этом едва различимый светлый отблеск, словно зарево от костра, и в отблеске этом Максим прочел Чашечкины нотки. Поежился, продрогший под легкой курткой из дешевого синтепона.

– Или не убили?.. – медленно спросил Максим.

– Ты серьезно? – Голос Вити стал угрожающе низким.

– Что?..

– Ты серьезно не понимаешь?! – заорал Витя, сжимая побелевшие кулаки. – Мы уже почти час стоим перед этой чертовой школой, тут все оцеплено, полиция… Там, – он ткнул пальцем чуть в сторону, – стоит труповозка, а из Чашкиного окна пару минут назад выглядывал этот чертов Милослав! Там убили кого-то, Макс, опять убили кого-то…

– Кого?..

Витя передернулся, кривя лицо.

– Мы не знаем. Не все еще подошли… Ребзя, кого нет?!

– Чего разорался? – Вразвалочку к ним приблизился один из полицейских, и Максим, глядя в его пустые глаза, вновь ощутил сладковатый ветер, что бьет прямо в ноздри. Ландыши. Чертовы ландыши, хоть бы они сгнили сразу по всему миру…

– Что там? – в лоб спросил Витя, и остальные десятиклассники еще больше прижались к ним, грея уши. – Кого на этот раз?

– Гуляй, мальчик, – посоветовал оперативник. – Вам все потом расскажут, а пока не мешайте взрослым дяденькам работать.

– Слушай, дяденька, – вызверился Витя, делая шаг к нему. – У меня троих одноклассников за эту неделю убили, а Верка все еще в реанимации, так что как-то вы не очень хорошо работаете. Нам просто надо узнать, кого замочили сегодня ночью, к кому нам надо будет идти на похороны… Так что, дяденька, я тебя очень прошу: хотя бы скажи, кто это!

– Успокойся, – зашипел из-за спины толстый Славик, укутанный так сильно, что наружу торчали только мелкие поросячьи глазки. Натянутая на брови шапка, замотанный шарфом подбородок, дутый пуховик… Глянув на него, Максим поперхнулся невеселым смешком и, поймав неприязненный взгляд, одними губами послал одноклассника в далекое безрадостное путешествие.

Славик вспыхнул, и это было видно даже в полутьме школьного двора. По толстым щекам скользили сине-белые всполохи от полицейских машин. Лиловый глаз Славика выглядел почти черным.

– Идите отсюда, – повторил оперативник, ничуть не тронутый эмоциональной речью. – Не толпитесь. Сказали валить – и валите.

– Никуда мы не пойдем, – упрямо буркнул Витя. – Позовите Милослава Викторовича, он у вас работает! Или Чашкину Екатерину Витальевну.

Оперативник пристально всмотрелся в его лицо и, отворачиваясь, буркнул:

– Пойду за президентом сбегаю, жди.

– Позовите Милослава Викторовича! – с отчаянием в спину ему еще раз крикнул Витя, сжимая и разжимая побелевшие кулаки.

– Всем привет… – раздался мелодичный голос. Максим расплылся в улыбке:

– О, Глашка! И ты жива, наша странная девчонка! Витек! Аглая пришла.

Обернувшись, Витя кивнул, и на секунду с лица его пропали и уродливая морщинка, и черный отпечаток страха.

– Все хорошо? – спросил он негромко. Она лишь тряхнула своими разноцветными волосами и широко ему улыбнулась, такая же неземная и чудаковатая. Витя кивнул своим мыслям.

– Кто же там?.. – тихо пискнул Малёк, оглядываясь по сторонам и дрожа так, будто боялся самого себя обнаружить мертвым. Максим поежился, покрепче прижимая к себе худенькую Верину подружку. Сзади кто-то оглушительно чихнул – это Мышь в своем неизменном сером пуховике, красноносая, пританцовывала на снегу.

Все они замерзли, и всем им хотелось вернуться домой и упасть в кровати, позабыв обо всех одноклассниках, трупах, нападениях… Но любопытство было сильнее, а страх, приправляющий это чувство горьковатой специей, даже с места сдвинуться не давал.

Двери школы распахнулись. На улицу выбралась высокая фигура, поскребла небритое лицо, поежилась в одном легком свитере и подкурила сигарету.

Огонек на мгновение осветил бледное лицо.

– Это же Милослав, – подпрыгнул Витя на месте и тут же судорожно замахал руками, грозя врезать кому-нибудь по носу. – Милослав Викторович! Милослав Викторович, мы здесь!

Тот подошел, хмурый и заспанный, в облаке кислого перегара. Пристально оглядел столпившихся ребят, и только тогда в его глазах мелькнуло слабое узнавание.

– Десятиклассники? Которых и убивают, да?..

– Ага, – похвалила Аглая, не растеряв бесконечно счастливой улыбки.

– Кого?.. – только и спросил Витя, а Максим с удивлением заметил, как его начало трясти, судорожно, да с такой силой, что он задергался как в припадке, а лицо побледнело до синевы.

Прокашлялся рядом хмурый Славик, пряча ладони в карманах. Застыл крошечным изваянием Малёк. Длинный Паша сплюнул себе под ноги, а затем шумно высморкался в какую-то бумажку.

– Идемте со мной, – буркнул Милослав Викторович. – Галич! Вот этих проведи через запасной вход и у малышни куда-нибудь посади, я подойду.

– Понял, – с недовольным лицом отозвался Галич, тот самый оперативник, что подходил к ним пару минут назад. – Всех?

– Всех. И не вздумайте смыться, а то в отделение на личном дилижансе поедете.

Галич собрал всех в кучу, пересчитал, а потом повел в обход школы, не впустив на широкое крыльцо. Максим догнал Славика и, пристроившись рядом, спросил:

– Слышь, жирный, ты же умный вроде?

– Чего тебе? – недовольно процедил Славик, буравящий взглядом спину оперативника, который уже объяснялся с кем-то у заднего входа. Десятиклассники, замерзшие на ветру, подпрыгивали и дули на красные ладони.

– А чё такое дилижанс? – спросил Максим и, наткнувшись на снисходительный взгляд, с большим трудом удержался, чтобы не влепить толстяку подзатыльник.

Их завели к второклассникам – пустой кабинет с высокими окнами и крошечными партами, за которыми длинные десятиклассники уместились с большим трудом. Раскладывая куртки и стягивая шапки, ребята придирчиво оглядывались вокруг, пытаясь подсчитать, все ли на месте, но ничего не выходило. Они шли по кругу, они повторялись, нервничали и психовали – они понимали самое главное.

Этот кто-то, убийца, не остановился. Он продолжает.

А значит, ничего еще не закончилось.

Оглушительный грохот ударил по натянутым нервам: девчонки завизжали, даже прежде безучастная Аглая вздрогнула и огляделась по сторонам. Витя отпрыгнул в сторону, в защитном движении выбрасывая вперед руки, Малёк мигом забился под парту, а полный Славик упал в проходе прямо там, где стоял, не раздумывая. В классе воцарилась тишина.

А через мгновение захохотал Максим.

– Ты дебил?! – заорал Витя, багровеющий от злобы.

– Да чё ты?! Тут просто камни какие-то прикольные, я и решил посмотреть. – В доказательство Максим выставил перед собой полупустую коробку, которую достал с верхней полки шкафа. Коробка оказалась слабой, и груда камней высыпалась на линолеум, вызвав приступ паники у отчаявшихся десятиклассников.