— Ага. Но ведь шофер-то знает, куда отправляется его шеф?

— Если и знает, то молчит об этом. За молчание ему приплачивают.

Через полчаса стало ясно: я трачу время впустую. Тетка болтлива, язвительна, но ничего толком не знает. Только слухи, от которых прока я не видела. Дважды пихнула Димку под столом ногой, предлагая смыться, но он не внял, должно быть решил, что хозяйку обижать не стоит и надо дать ей возможность выговориться. Еще через полчаса я заподозрила, что пригласили нас с корыстной целью: не столько поделиться своими домыслами, сколько разнюхать обстановку, проще говоря, выяснить, в какой стадии находятся наши отношения.

— Димочка, а мама знает о твоих шалостях? — кокетливо поинтересовалась Надежда Павловна, косясь на меня. Димка скроил серьезную мину и ответил:

— Надеюсь, не обо всех.

Она опять погрозила пальцем, на этот раз Димке, а потом обратила взор на меня.

— В городе только и разговоров об убийстве этой журналистки. Намекают, что ее смерть связана с мемуарами Авроры. Та все уши прожужжала о своей книжке. Вот уж кто умел создать ажиотаж. Очень сомневаюсь, что Аврора смогла бы что-нибудь написать. Разве что эта Юдина взялась бы за дело. Сама Аврора совершенно бесталанная. Интриганка — да, и возбудить интерес к себе умела.

— И как вы относитесь к этим слухам? — спросила я.

— Юдину убили из-за дурацких мемуаров Авроры? Чушь. Что могла знать эта самодовольная баба? А если бы и знала, то помалкивала бы, чтоб мужу не навредить. Его она всегда любила больше, чем собственных детей.

— Вдруг ей надоели его измены?

— Разумеется, она очень страдала, хоть и не показывала вида. Гордячка. Аврора считала себя красавицей и утрату своей красоты переживала весьма болезненно, молодилась изо всех сил, от косметолога не вылезала. И что? Увядание неизбежно. Когда Багрянский впервые изменил ей, она едва не спятила. Говорят, даже таблеток наглоталась. Но потом смирилась. Мужчины так устроены, что их вечно тянет на молодых. Тем более Аврора могла быть абсолютно спокойна в главном: муж никогда бы ее не оставил.

— Откуда такая уверенность?

— Он не из тех мужчин, что теряют голову при виде смазливой мордашки. Вряд ли они вообще имеют для него значение. Я недолюбливала Аврору, но должна признать — она была идеальной женой, верным спутником жизни. Багрянский очень ее ценил, уважал… любил, наверное, тоже. Все эти его интрижки — обычное беспутство. Хотя теперь… место пустует, и, как знать, возможно, какая-то ушлая девица займет его. Но, если хотите знать мое мнение, это маловероятно. Помяните мои слова — он умрет вдовцом, оплакивая свою бывшую, а корыстные девки будут локти кусать в досаде.

— А если какая-нибудь корыстная девка вдруг забеременеет? — внезапно вмешался в разговор Димка.

Физиономия Надежды Павловны вытянулась более обыкновенного.

— Ему шестьдесят… хотя… особых проблем со здоровьем нет… С сыном у него отношения не сложились, дочь, которую он так любил, погибла… Очень может быть, что он и женится. В любом случае ни ребенок, ни мамаша ни в чем нуждаться не будут. Я думаю, все-таки женится, — хмыкнула она. — Багрянский человек старых правил, в нем есть определенная порядочность. А ваша подруга случайно не беременна? — сверкнув глазками, спросила она.

— Нет. Но после ваших слов будет не прочь забеременеть.

Хозяйка захохотала, манерно запрокинув голову, а Димка взглянул укоризненно. К тому моменту меня непреодолимо потянуло на свежий воздух, и я так пнула Ломакина, что он не мог этого оставить без внимания. Попросил чаю, и вскоре мы откланялись, чем очень огорчили Надежду Павловну. Сплетни, как видно, были ее единственным развлечением. Проводив нас до двери, она предложила заходить к ней почаще, а также передать привет моей подруге. Последнее было сказано с непередаваемым ехидством.

— О чем задумалась? — спускаясь по лестнице, весело спросил Димка.

— О том, что на торт и цветы я зря потратилась, — ворчливо ответила я.

— Твои траты я компенсирую.

— Переживу.

— Имя у тебя редкое, а у старушенции отличная память, завтра она появился у мамули и начнет хитро выспрашивать о моих отношениях с бывшей женой отца.

— И чему ты радуешься?

— Ладно, моя попытка помочь не засчитывается. Но я старался. Ты могла бы это оценить.

Мы вышли на улицу, я сказала «пока» и направилась к машине, Димка двигал рядом и вместе со мной сел в «Ауди». Я недовольно поморщилась, а он сказал:

— Печку включи, холодно.

Печку я включила, косясь в его сторону. Он сидел, сунув руки в карманы пальто, и смотрел, как работают дворники.

— Ты не задремал? — подала я голос, пытаясь понять, что он забыл в моей машине и как долго собирается сидеть истуканом. Он повернулся и некоторое время таращился на меня. — Ну? — не выдержала я.

— Не нукай, не запрягла еще.

— У меня от твоей тетки башка разболелась, буду очень признательна, если ты отчалишь.

Димка хмыкнул и сказал:

— Настя в городе. Ты знаешь?

— Нет, — ответила я спокойно, хотя некое волнение наблюдалось. — Наверное, какие-то дела… Отец ей наследство оставил.

— Чего ж не спросишь, приехал ли Стас? — с большим интересом разглядывая ноготь на мизинце, продолжил он.

— Стас меня не интересует.

— Серьезно? И давно?

— С понедельника, — растянув рот до ушей, сказала я. — Начала новую жизнь, в которой ему нет места.

— Хорошая новость. Надеюсь, мне в твоей новой жизни место найдется.

— Задолбал ты своими шуточками. И охота голову морочить бедной девушке.

— Еще вопрос, кто из нас кому морочит голову, — серьезно сказал Димка.

— Ты сейчас о чем?

— А я не очень удобный персонаж, да? Поэтому ты так старательно пытаешься от меня отделаться.

— Отделаться от тебя пытаюсь, потому что спать хочу, — ответила я, желая свести разговор к шутке. Но Димка шутить был не расположен, продолжал пялиться с самым серьезным видом. — Выметайся, — не выдержала я.

— Из машины или из твоей жизни?

— Лучше сразу из жизни, — разозлилась я.

— Знаешь, о чем я иногда думаю? — спросил он со вздохом. — Может, я здорово обманываюсь на твой счет? Мы ведь с батей похожи. Как-никак родня.

— Думай на здоровье, мне по фигу.

Он распахнул дверь и вышел, я собралась тронуться с места, матерясь сквозь зубы, но Димка, обойдя машину, стукнул по стеклу. Я открыла окно, он наклонился ко мне и произнес:

— На твоем месте я бы не стал ему доверять. Подумай об этом, прежде чем сделать глупость. — Он подмигнул мне с усмешкой и направился к своей машине, а я осталась гадать, что он пытался донести до моего сознания.