– Я не…

Там, за пределами видимости происходило что-то непонятное. Ноги Кристофера куда-то исчезли, а потом последовал сильнейший удар по кровати. Потом еще несколько ударов и звуки возни, но при этом ни единого возгласа или хотя бы какого-то звукового ориентира, указывающего на то, что именно там творится.

– Клеопатра, держи себя в руках, – голос Кристофера звучал теперь сверху и по-прежнему спокойно. – Я ни разу не бил никого из кровопийц, но ты не оставляешь мне выбора. Ай.

– Расслабься, красавчик, и сделай мне ребенка. А потом катись в свое путешествие. Свадьбу можем сыграть и после.

– Ай. Клянусь клыками, если ты с меня не слезешь, мне придется применить силу.

– Так давай, примени уже силу. А то лежишь, как бревно. Как будто и не победитель разбойников.

– Ай. Темный хряк тебя дери, не кусайся.

Сложно было сказать, что именно смешило больше: этот диалог на кровати или надувающиеся до невероятных размеров щеки Нефертити. Нанья ничего не могла с собой поделать – как она ни зажимала рот, но смеяться совсем бесшумно у нее уже не получалось. Отрава попыталась ее успокоить, сама едва сдерживаясь, но первой не выдержала Нефертити. С криком «Кусаться вздумала, старая дева?!» она вылетела из укрытия.

И снова удары – на этот раз куда более мощные. От одного кровать даже сильно подвинулась, являя миру ногу Отравы и густой пылевой покров с уже расчищенными полянками. Однако на них некому было обращать внимания – сестры вцепились друг в друга, потом Клеопатра сильнейшим хуком снизу отправила соперницу к стене, но та, сползая на пол, уже вновь сжимала кулаки. Нанья хохотала в полный голос, Отрава глазам своим поверить не могла – и это «высокоблагороднейшие отпрыски высокоблагроднейших семейств»?! Ей было и немного смешно, и сильно страшно: кто знает, не прилетит ли им двоим за компанию?

Сверху показалось перевернутое лицо Кристофера:

– Если вы мне друзья, то должны спасти меня. Обязаны. Потому что если я ударю хоть одну из них, это может привести к затяжной войне между нашими домами.

Нанья тут же собралась, вылезла из-под кровати, стряхнула с руки шмат пыли, засунула два пальца в рот и издала свист, от которого уши заложило. Отрава тоже встала, чтобы, если потребуется, прикрыть подругу хотя бы собственным присутствием. Кристофер встал с кровати, но держался на безопасном расстоянии.

Две пары ледяных плошек уставились в их сторону.

– О, а эти тут что делают? – удивилась лохматая Клеопатра, державшая в руках русый клок волос.

– Уважаемые госпожи Сари! – торжественно начала Нанья. – Пусть будет ласкова ночная звезда к вашим будущим детям! Такие милые создания, как вы, заслуживают… В общем, я льстить не мастак, поэтому сразу к делу. Парниша, из-за которого вы тут лохмы друг другу дерете, извращенец! Он, представьте себе, уже давно влюблен. И не в кровопийцу! Извращенец! Крис, подтверди!

– Извращенец, извращенец, – с явным облегчением поддакнул Кристофер и даже шагнул вперед. – Как пить дать. На всю голову нездоровый.

Сестры уставились теперь на него, и даже Отрава почувствовала: они ни единому слову не поверили. Наоборот, начинали злиться еще сильнее оттого, что их отшивают настолько грубым враньем. Наверное, это уловила и Нанья, потому что растерялась и посмотрела на Криса, но тот никакого решения не подсказал, поэтому кудеснице снова пришлось брать руководство в свои руки:

– Госпожи Сари! Посмотрите на себя… ну, не сейчас, потом как-нибудь посмотрите… в смысле, вы же красавицы и умницы! По статусу ли вам с извращенцем якшаться?

– Поди вон, лживая кудесница, пока я тебя на куски не разорвала, – отвесила ей Нефертити, натягивая разодранное платье на плечо. – Кого это он там любить может?

Тогда Нанья развела руками, словно перед кем-то извиняясь. Через мгновение Отрава поняла – перед кем и за что.

– Так Отравушку. Сердцу ведь не прикажешь!

Кристофер сначала посмотрел на Нанью, потом тут же на Отраву. Она тоже вылупилась на него, не зная, какого еще поворота событий ждать – и увидела в его глазах, как паника сменяется весельем. Он схватил ее за руку, не позволив даже дернуться, и рванул на себя. Впечатался губами в ее исказившийся от отвращения рот. Отрава глаза выкатила до боли в веках, но попутно расслышала и Наньин комментарий:

– А все так невинно начиналось – были лучшими друзьями!

Вот ведь гадюка! Специально напомнила, выделив последние слова! После этого Отрава не могла не подыграть. Какой же друг товарища в беде бросит? Поэтому с усилием захлопнула глаза, раскинула руки, изогнулась, насколько умела, и вытянула вперед одну ногу – это ли не лучшая поза для романтического поцелуя? Ей казалось, что Кристофер где-то внутри теперь смеется. Да нет, она была уверена – на таком-то расстоянии в его внутренностях разобраться несложно!

До того, как Отрава расхохоталась ему прямо в рот, Кристофер вернул ее в исходное положение, но тут же снова взял за руку и повернулся к обалдевшим кровопийцам.

Клеопатра и Нефертити почему-то смотрели друг на друга, будто впервые видели. Потом, как по команде, развернулись и выплыли из комнаты. Нанья захлопнула за ними дверь, и только после этого Кристофер отпустил руку Отравы.

– Наверное, я должен перед тобой извиниться? Снова. Так я скоро и привыкну.

– Да нет! – Отрава отмахнулась. – Тебе-то за что извиняться – ты просто ухватился за единственную идею, которую тебе дали. А вот Нанья… Эй, рыжая, ну-ка иди сюда и расскажи, почему это наш Крис не в тебя влюбился?

– Я испугалась их! – визжала Нанья, уворачиваясь от захвата. – Ядовитая моя! Ну, они ж тебя теперь на куски порвут, а меня нет! Что мне еще было делать?

Отрава попыталась повторить предыдущую драку по масштабности, но у нее это не вышло даже приблизительно. Нанья была шустрее и смехом сбивала с мысли. Запыхавшись, Отрава остановилась и просто произнесла все известные ругательства. А потом еще раз повторила, в той же последовательности. Затем позволила подруге обнять себя, чтобы вернуться к прежним отношениям.

В свою комнату девушки возвращаться побоялись. Выдернули из-под покрывала одеяло невероятных размеров, завалились все втроем на широченную кровать и договорились, что убегут от Сари с самого утра. Да ну их, с их высокоблагородными замашками.

Кристофер, который снова оказался в центре, заявил напоследок:

– Как же хорошо, что перевертыша с нами нет. Опять бы все веселье испортил.

Нанья уже посапывала – она всегда быстро засыпала, поэтому Отрава сказала тише:

– Знаешь, Крис, а я заметила, что ты уже сильно отличаешься от других кровопийц. Все твои эмоции теперь как на ладони! Хоть у вас это и не ценится.

– И это хорошо?

– Не знаю. А сам как думаешь?

– Да, у нас это не ценится. Но зато я совершенно точно сейчас счастливее, чем был год назад. Наверное, вы и правда мои друзья.