— Поскольку мистер Редверс торопится, подайте нам закуски в библиотеку, — сказала Луиза, выходя с Редверсом из кухни. — Все гости в гостиной, — добавила она.

Вот тут-то и началось! Когда Джеффри и Луиза проходили по холлу, вдруг появился Виллис-младший.

— Луиза, постойте, мне надо с вами поговорить о… — Он осекся, увидев Редверса. — О… привет, Редверс. Рад тебя видеть здесь.

— Я приехал посмотреть, не разорили ли вы миссис Хескет, — коротко ответил Джеффри.

Луиза засмеялась, приняв все за шутку, но было непохоже, что мужчины шутили. Джеффри пронзил Виллиса холодным пристальным взглядом, под которым тот почувствовал себя застигнутым врасплох.

— Генри, вернитесь к гостям, — сказала Луиза, стараясь спасти положение. — Мистер Редверс проезжал мимо и зашел на минутку, — добавила она, надеясь, что Виллис-младший последует ее совету, и не оглядываясь направилась в библиотеку.

— Думаю, мои гости не обидятся, что я оставила их, — недовольно проговорила Луиза, когда Джеффри вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь.

— Как вы уже заметили, Виллис-младший всегда сносит обвинения молча, даже не пытаясь защититься. — Джеффри положил шляпу на стол и засунул руку в карман пальто. — Вот истинная причина моего приезда, — проговорил он, вынимая маленький сверток из кармана и протягивая его Луизе.

Несколько мгновений она смотрела на сверток, совершенно утратив дар речи.

— Ой… Джеффри… — Она с трудом подбирала слова. Он привез ей рождественский подарок, и все, в чем она обвиняла его, вылетело у нее из головы. — Я… я даже не знаю, что сказать…

— Обычно в таких случаях говорят «спасибо».

— О да, конечно, — Луиза окончательно смутилась. — Спасибо, Джеффри. Я немного опешила, так как не ожидала ничего подобного.

— Я тоже никогда не ожидаю ничего подобного, — сказал он уверенно, отчего щеки Луизы залились пунцовым румянцем.

— Ох… но есть кое-что и для вас! Не столько подарок к Рождеству, сколько знак признательности за то, что вы приютили меня в своем доме. Подарок находится не здесь, а в каретном сарае. К сожалению, у Сэми не нашлось времени завернуть его…

— Да вы посмотрите, что вам подарил я, — потребовал Джеффри, и она подчинилась.

Луиза развернула сверток и ахнула — это был изящно изданный томик стихов Томаса Харди.

— Вклад в вашу будущую библиотеку, — тихо проговорил он, бросив взгляд на пустые полки из дорогого темного дерева, отполированные до блеска, в которых отражался мягкий свет газовой лампы.

— Спасибо, — пролепетала Луиза. — Я… я так растерялась, что не нахожу слов…

— Тогда ничего не говорите, — сказал Джеффри.

Он стремительно ринулся к ней, сжал ее в своих объятиях и поцеловал. Внезапность всего происходящего потрясла Луизу, она словно окаменела. Но, придя в себя, начала ощущать исходившие от него тепло, благоухание и недюжинную мужскую силу. Сердце Луизы забилось быстрее, разгоняя по венам молодую горячую кровь. Это от потрясения, убеждала она себя. Вдруг ноги у нее подкосились, голова безжизненно упала ему на плечо, и, если бы не его сильные руки, она упала бы в обморок.

Он снова подловил меня… пронеслось у нее в голове. Это непростительная глупость…

— Не сердитесь на меня, Луиза, — тихо проговорил он, выпуская ее из своих объятий. — Должен вам сказать, что после того короткого свидания в зимнем саду у Тонбриджей я все время только о вас и думаю.

— Да? — воскликнула она, прерывисто дыша. Она была в сильном смятении. — Я этого не заметила. Когда мы ехали обратно в Холли-Хаус, вы ничем себя не проявили… И потом, пока я еще оставалась в вашем доме до отъезда в Роузберри-Холл… Вы ко мне никак не переменились…

— С моей стороны это было непростительной ошибкой, — тихо проговорил он, не давая ей уйти и глядя на нее каким-то особенным взглядом. Она узнала этот взгляд, напомнивший ей то время, когда они с Элджерноном еще не были женаты. Она знала, что именно этот взгляд означает. Наверняка в следующую минуту ей придется собрать все свои силы, чтобы устоять перед его обаянием…

— И ничем иным, мистер Редверс. — Луиза хотела, чтобы ее слова прозвучали холодно и резко, но ее захлестнула такая волна чувств, что голос прозвучал едва слышно. Он нехотя убрал руки с корсажа ее платья и отступил на шаг.

— Право же, вы меня озадачили, — произнес он с горькой иронией. — Я ожидал, что за допущенную мною вольность вы слегка пожурите меня, но не более того.

Если бы любой другой мужчина осмелился ей такое сказать… если бы любой другой мужчина осмелился это сделать, то Луизу это потрясло бы до глубины души. Но в случае с Джеффри она просто наблюдала за ним, глядя на него вопрошающим взглядом своих янтарно-желтых глаз. Он говорил мягким приглушенным голосом, с легким юмором, присущим только ему. Она достаточно изучила этого Стефена Джеффри Редверса-Эллингтона, чтобы понять: сейчас он выступает в роли чертовски обаятельного обольстителя — завсегдатая светских салонов.

Если она правильно его поняла, он был до смерти напуган, что своей смелостью перешел все мыслимые границы, принятые в приличном обществе.

Луиза была в замешательстве — можно ли безоговорочно доверять своей интуиции? Может, он решил заманить ее в ловушку, усыпив ее бдительность рождественским подношением? Если так, то она потребует, чтобы он забыл все случившееся, прикусил язык и впредь держался от нее на расстоянии.

А вдруг он и впрямь искренен и испытывает к ней подлинные чувства и она, оттолкнув его сейчас, положит конец их отношениям раз и навсегда?

При этой мысли Луизу охватила тревога — она не хотела потерять его. Чувствуя, что не в силах устоять перед его колдовскими чарами, Луиза дала заговорить ее женской гордости. Неужели она последует примеру всех этих светских львиц, которые сходят с ума по Джеффри Редверсу исключительно из-за его внешнего лоска?

— Мистер Редверс, вы не торопитесь? — проговорила Луиза сдавленным голосом. Хотя она и дала ему понять, что ему пора уходить, но смотрела на него вполне доброжелательно. — Если нет, то, может, вы хотите пройти в залу и присоединиться к моим гостям? — добавила она. — Вас встретят с распростертыми объятиями.

— Нет… — проговорил он с печальной улыбкой. — Нет. Если бы я появился на вашем вечере и стал бы вести себя так, как мне хочется, то это вызвало бы недоумение у ваших гостей, не правда ли? — спросил он с лукавой усмешкой.

Оба поняли, что его уход — это самый лучший выход из создавшегося положения.

— Разумеется, — сказала Луиза с легким поклоном. — Завтра утром Сэми отвезет вам мой подарок в благодарность за ваше гостеприимство.

— Спасибо. — Он был подчеркнуто спокоен, но его глаза горели лихорадочным огнем, чего прежде Луиза никогда не замечала. Он нехотя направился к двери библиотеки. При желании можно было бы подумать, что он нарочно тянет время, пытаясь дать ей возможность вернуть его. Но Луиза находилась во власти истомы, разлившейся по всему телу, дававшей ей уверенность, что он вернется. Разумеется, не в роли сладкоголосого светского повесы — завсегдатая гостиных в богатых домах, нет. Если она и допустит его в свою жизнь, то только в качестве человека, который — если, не дай бог, что случится, — который даст ей крышу над головой.