— Плохие слова?

Стиви кивнула, и обе рассмеялись.

— В задницу! — с гордостью повторила Кэрол. —На хрен! Твою мать!.. — Она произносила ругательства с совершенноправильной интонацией, хотя понятия не имела, что они означают.

— У тебя отлично получается, — одобрила Стиви, слюбовью глядя на Кэрол. Эту женщину она любила больше сестры, больше роднойматери. Кроме нее, у Стиви не было на всем белом свете ни одного по-настоящемублизкого человека.

— Имя? — спросила Кэрол и помрачнела. — Твоеимя, — уточнила она с явным усилием. Логопед требовал, чтобы она стараласьговорить хотя бы коротенькими предложениями, но у Кэрол это пока получалось неочень хорошо.

— Стиви. Стефани Морроу. Я у тебя работаю.

— Здесь?

— Нет, у тебя дома, в Лос-Анджелесе. Кроме того, мыподруги. — Непрошеные слезы обожгли ей глаза, и она добавила: — Я оченьлюблю тебя, Кэрол. И мне кажется — ты тоже меня любила.

— Хорошо, — выдохнула Кэрол. — Стиви.Стиви… — Она произнесла имя не спеша, словно пробовала на вкус. — Тыу меня работаешь. Мы подруги. Я тоже тебя люблю. — На сегодняшний день этобыла, пожалуй, ее самая длинная речь.

— Да, мы подруги. — Стиви хотела еще что-то добавить,но тут в палату вошел Джейсон, который хотел поцеловать Кэрол, перед тем какехать в отель на праздничный ужин. Энтони и Хлоя остались в «Ритце»; утром ониплавали, потом были в своем номере, а сейчас, наверное, приводили себя впорядок и одевались.

Увидев Джейсона, Кэрол улыбнулась.

— На хрен! — отчетливо проговорила она и добавила:— Задница!

У Джейсона вытянулось лицо. Повернувшись к Стиви, онвопросительно взглянул на нее. Ему показалось, что с Кэрол что-то случилось иона теряет разум, но Стиви успокоила его:

— Новые слова. Мисс Барбер учит новые слова.

— Вот оно в чем дело! — Джейсон тоже улыбнулся,хотя его улыбка все еще оставалась несколько напряженной. — Ну, этисловечки ей, несомненно, пригодятся.

Он рассмеялся и сел.

— Твое имя? — требовательно спросила Кэрол, ивзгляд Джейсона снова затуманился. Он уже говорил ей, как его зовут и кто онтакой, но она все забыла.

— Джейсон.

— Ты мой друг?

Джейсон немного поколебался, потом, видимо, собрав все своивнутренние силы, постарался ответить спокойно, почти небрежно, хотя ему и былоочень грустно оттого, что Кэрол ничего не помнит из своего прошлого.

— Я… твой муж. Бывший муж. Мы были одной семьей, и унас родилось двое детей — Энтони и Хлоя. Ты их уже видела — они приходиливчера.

— Дети? Где? — Кэрол беспомощно оглянулась.Джейсону понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, в чем дело.

— Они уже большие, взрослые. Энтони двадцать шесть лет,а Хлое — двадцать два, но все равно они — наши дети. Вчера они тебя навещали, помнишь?Мы все были здесь — я, они, Стиви. Хлоя живет в Лондоне, а Энтони — вНью-Йорке. Он работает в моей фирме. Я тоже живу в Нью-Йорке. — Онстарался говорить короткими, простыми фразами, но Стиви сразу почувствовала,что Кэрол не в состоянии усвоить столько информации сразу.

— А где я живу? С тобой?

— Нет. Ты живешь в Лос-Анджелесе. Мы с тобой развелись— уже довольно давно. Мы больше не муж и жена, — пояснил он на случай,если Кэрол не помнит, что такое развод.

— Почему? — Она пристально смотрела на него. Кэролхотелось знать как можно больше, чтобы понять, кто она такая, и лучшеразбираться в происходящем.

— Это долгая история. — Джейсон вздохнул. —Давай поговорим об этом в другой раз, хорошо? — Ему не хотелосьрассказывать Кэрол ни о своем увлечении русской моделью, ни тем более о Шоне. ИДжейсон, и Стиви считали, что Кэрол пока не следует об этом знать, коль скороона даже не помнила, что дважды была замужем. И уж тем более не стоилорассказывать ей о том, что второго мужа она потеряла всего два годаназад. — Словом, мы в разводе.

— Жаль, это плохо. — Кэрол нахмурилась. Можно былоподумать, это слово пробудило в ее памяти какие-то неясные — и не слишкомприятные — ассоциации. Стиви, впрочем, уже заметила, что какие-то слова и дажеотвлеченные понятия Кэрол схватывала на лету, а какие-то оставались для неетайной за семью печатями, даже несмотря на неоднократные и подробныеобъяснения. Подобная избирательность казалась Стиви любопытной, хотя о еевозможных причинах она не имела ни малейшего представления.

— Да, не очень хорошо, — согласилсяДжейсон. — Но я пришел к тебе по другому поводу… — И он тожерассказал Кэрол о Дне благодарения и о том, какие блюда они будут есть вечеромв ресторане.

— Слишком много еды, — резюмировала Кэрол, когдаон закончил. — Стошнит.

Она явно повторяла слова сиделки или медсестры — в ее голоседаже появился французский акцент, и Джейсон рассмеялся. Он подумал, что Кэролпытается шутить, и приободрился.

— Ты права, дорогая, но все равно это замечательныйпраздник. В этот день люди благодарят бога за все, что он для нихсделал, — за все хорошее, доброе и прекрасное, а нам всем есть за что егоблагодарить. Ведь то, что ты сейчас сидишь и разговариваешь со мной, и естьсамое настоящее божественное чудо! Мы очень любим тебя, Кэрол, — добавилон с нежностью. — И я очень счастлив, что мы снова месте. Я… —Джейсон жестом остановил Стиви, которая попыталась незаметно удалиться, чтобыдать им возможность побыть вдвоем. Никаких секретов друг от друга у них теперьне было, да и быть не могло.

— А я… я благодарю бога за вас обоих, — прошепталаКэрол, глядя на Джейсона и на Стиви. Она никак не могла запомнить, кто онитакие, но они были так добры, так внимательны и заботливы… Она буквальнофизически ощущала их любовь, которая окутывала ее подобно теплому облаку.

Потом они еще некоторое время поговорили, и Кэрол вспомнилаеще несколько слов, которые относились главным образом к празднику. Слова«тыквенный пирог» и «пирог с миндалем» всплыли в ее памяти как неизменныеатрибуты Дня благодарения, но представить их себе она не могла. Стиви успеларассказать ей только про яблочный пирог — главным образом потому, чтоприготовить пироги с тыквой и орехами в ресторане отеля так и не взялись.

Наконец Стиви и Джейсон поднялись и стали одеваться.

— Сейчас мы поедем в отель, где нас ждут Энтони иХлоя, — сказал Джейсон и, взяв руку Кэрол в свою, с нежностью взглянул наее лицо. — Жаль, что ты не можешь быть вместе с нами.

При слове «отель» Кэрол сильно наморщила лоб, словно что-товспоминая.

— В какой отель?

— В «Ритц». В этом отеле ты всегда останавливаешься,когда приезжаешь в Париж. Он нравится тебе больше других. Там действительноочень красиво и удобно, к тому же в ресторане нам обещали приготовить ксегодняшнему дню настоящую индейку по-американски. И сладкий картофель салтеем.