– Нет. – Немного помолчав, Полина сказала: – Мне кажется, ты не все рассказал.

– Михайлова по фотографиям опознала Пиньеру и Гадкера.

– Кто такой Гадкер?

– Парень, которого при тебе сбила машина, мы нашли его в следотеке по отпечаткам пальцев. Кстати, он жил на Мантулинской, двадцать, совсем рядом с нами.

– Он преступник?

– Мелкий мошенник… Вместе с Пиньерой приходил к Михайловой незадолго до кражи рисунка. – Сергей уточнил: – Незадолго до первой кражи рисунка.

– Чего они хотели?

– Узнать, что после себя оставила покойная тетушка.

– Анна Гиппиус? – Полина заинтересованно приподнялась на локте. – Откуда они узнали, что есть рисунки?

– От Михайловой. Она сама о них рассказала.

– Ничего не понимаю, – сказала Полина. – Если Пиньере был нужен «Человек в сером на фоне гор», значит, он знал о его существовании задолго до того, как пришел к Михайловой. Я правильно понимаю?

– В конечном итоге Пиньера предложил ей забрать рисунки из галереи, обещал заплатить хорошие деньги.

– Он говорил по-русски?

– Гадкер переводил. Правда, первый раз с Пиньерой не он приходил.

– Ясно.

– Ясно, что ничего не ясно… – возразил Сергей.

Как будто вспомнив о чем-то важном, Полина села в кровати.

– Пожалуйста, принеси мой ноутбук.

– Это еще зачем? Тебе сейчас вредно…

– Принеси.

Сергей вышел из спальни и через минуту вернулся с компьютером.

Полина его включила и через минуту развернула экран к Сергею.

– Красивая женщина… – сказал он, взглянув на экран. – Кто это?

– Анна Гиппиус.

– Сколько ей здесь?

– Лет двадцать пять.

– Красивая, – вновь повторил Сергей.

Полина тоже смотрела на фотографию.

– Я кое-что нашла про нее в Интернете.

– Рассказывай.

– Анна Константиновна Гиппиус, дочь обрусевших немцев, родилась в 1910 году в Москве. С детства интересовалась театром, играла в нескольких спектаклях. В 1930 году получила разрешение на выезд из страны для лечения…

– Она действительно чем-то болела? – спросил Сергей.

– Везде пишут по-разному. Я думаю – нет. По слухам, у нее был высокопоставленный покровитель. Скорее всего, он поспособствовал ее отъезду. Официальная формулировка звучала так: для лечения и продолжения театрального образования. Надо сказать, что вторая часть обоснования получила подтверждение.

– Эко ты завернула… – крякнул Сергей. – А если попроще?

– Пожалуйста… Анна Гиппиус не просто продолжила театральное образование. Через год она снялась в первом фильме и вскоре стала звездой немецкого кинематографа.

– Ну, это мы уже знаем… Что-нибудь посущественней есть?

– Через восемь лет после начала кинематографической и театральной карьеры Анна Гиппиус получила статус «Государственной актрисы Третьего Рейха».

– Это что-то вроде нашей «народной»? – спросил Сергей.

Полина снисходительно усмехнулась.

– Ну да, что-то вроде этого.

– А как насчет умения рисовать?

– Никаких упоминаний об этом я не встретила.

– Странно… При чем же тогда рисунки? Хорошо… Что еще?

– Немецкая публика боготворила ее, особенно мужчины. Считалось, что она обладает даром покорять мужские сердца. Кстати, Гиппиус входила в ближайшее окружение партийной верхушки гитлеровской Германии. Есть фотографии, где она прогуливается под руку с Гитлером.

Сергей удивленно поднял брови.

– Да-да… – подтвердила Полина. – Он боготворил ее.

– Круто. Давай, что еще есть по существу.

– Здесь все по существу, – сказала Полина. – В конце войны ее дом разбомбили, что нам с тобой тоже известно. А вот то, чего мы не знаем… Анна не погибла под бомбами. Оставшись без крова, она какое-то время жила в гримуборной Берлинского театра. В конце апреля 1945 года Гиппиус была арестована в Берлине советскими оккупационными войсками и отправлена в сопровождении агентов СМЕРШа самолетом в Москву.

– Ага… – Сергей откинулся в кресле. Было видно, что он такого поворота событий не ожидал. – Ее расстреляли?

– Нет.

– Шутишь?

– После нескольких допросов на Лубянке ее отпустили.

– Вот так просто? Отпустили женщину, которая гуляла под руку с Гитлером?

– Представьте себе – да.

– Но почему?

– Не знаю.

– Ха! – выдохнул Дуло. – Действительно круто!

– Дальше все было не так весело…

– Ее все же арестовали! – вскинулся Сергей.

– Вовсе нет. Предоставили дачу, как теперь говорят, в ближайшем Подмосковье и место в театре.

– Она играла в театре?

– Да. Жаль, что недолго.

– Почему?

– Потому что в 1948 году умерла в возрасте 37 лет.

Сергей снова взглянул на экран.

– Красивая женщина, – в который раз повторил он. – Где она похоронена?

– Неизвестно.

– От чего умерла?

– Не знаю. – Полина отставила в сторону ноутбук. – Зато нам известно, что Анна Гиппиус не погибла под развалинами своего дома.

– Я знал. – Сергей встал с кровати и вышел из спальни. Вернувшись, снял с лампы платок.

Заметив в его руках распечатанные листы, Полина спросила:

– Что это?

– Перевод дневника Вальтера Штейнхоффа.

Полина выхватила у него бумаги, откуда только взялись силы. Минут десять читала, потом спросила:

– Это имеет какое-то отношение к смерти Пиньеры и краже рисунка?

Сергей пожал плечами.

– Не знаю.

Несколько минут они помолчали.

– Возможно, это просто красивая история любви, – вздохнула Полина.

– И смерти, – добавил Сергей.

– Штейнхофф погиб?

Сергей снова пожал плечами.

– Я хочу знать, что с ними случилось дальше.

– Надеюсь, Кирбик переведет. – Он обнял Полину. – Как у тебя на работе?

– Хуже некуда. Сегодня вызвали в отдел безопасности.

– Зачем?

– Повесили на меня кражу еще одного рисунка.

– Наплюй. Отобьемся.

– Еще кое-что… – Полина замялась, потом подняла на мужа глаза. – Ты не поверишь, но я точно помню, как закрывала дверь.