говоришь, мне нравится отдавать приказания? Ладно, повелеваю тебе не позволять случиться с тобой ничему дурному. Приказываю тебе быть моим Первым Принцем Меча, когда я займу трон, — ниспошли Свет, чтоб этот день был очень далек! — и возглавить войска Андора с той честью, о которой Галад и мечтать не может.

— Как прикажете, моя повелительница, — рассмеялся Гавин с поклоном, который был пародией на поклон Галада.

Нахмурившись, Илэйн окинула Ранда задумчивым взором.

— Теперь нам нужно быстренько вывести тебя за стену.

— Галад всегда поступает правильно, — объяснил Гавин, — даже когда делать этого не следует. В данном случае, обнаружив в парке постороннего, самое правильное — оповестить дворцовую стражу. Так что, полагаю, сейчас он уже этим занимается.

— Значит, мне самое время перебраться за стену, — сказал Ранд. Хорошенький денек, чтобы прогуляться незамеченным! С тем же успехом я табличку со своим именем мог повесить на шею! Он повернулся к стене, но Илэйн схватила его за руку.

— Нет уж, только не после тех хлопот, что потребовали от меня твои руки. Ты просто-напросто снова ссадишь ладони, а потом какая-нибудь старая карга из подворотни намажет на них Свет знает что. В той части сада есть маленькая неприметная калитка. Там все заросло, и никто, кроме нас, уже о ней и не помнит.

Вдруг Ранд услышал грохочущие по сланцевым плиткам сапоги. Топот приближался.

— Слишком поздно, — тихо проговорил Гавин. — Наверное, он побежал, едва только скрылся с наших глаз.

Илэйн прорычала ругательство, и Ранд изумленно взметнул брови. Он слышал такое проклятие в «Благословении Королевы» от конюхов и тогда был просто потрясен. В следующий момент девушка вновь натянула на себя маску холодного самообладания.

Гавин и Илэйн, видимо, были не против оставаться там, где и стояли, но Ранд не находил в себе такого же хладнокровия перед лицом приближающихся гвардейцев Королевы. Он опять устремился к стене, понимая, что до появления стражников вряд ли успеет одолеть даже полпути наверх, но на месте стоять не мог.

Не успел Ранд сделать и трех шагов, как на дорожке выросли одетые в красную форму солдаты, нагрудники кирас пускали солнечных зайчиков. Чуть ли не со всех сторон накатили другие волны алого и отполированной стали. У некоторых в руках сверкали обнаженные мечи; другие на бегу поднимали луки с наложенными оперенными стрелами. За решетчатыми забралами свирепо сверкали глаза, и каждая стрела с широким наконечником была неумолимо нацелена в Ранда.

Как один, Илэйн и Гавин рванулись вперед, заслоняя его собою от стрел, разведя руки в стороны, прикрывая его. Ранд же стоял неподвижно и держал руки на виду, подальше от меча.

Пока глухой стук сапог и скрип натягиваемых тетив еще висел в воздухе, один из солдат, с золотым офицерским бантом на плече, выкрикнул:

— Миледи, Милорд, ложитесь, быстро!

Несмотря на распростертые руки, Илэйн по-королевски приосанилась.

— Ты осмелился появиться в моем присутствии с обнаженной сталью, Талланвор? Да за это Гарет Брин отправит тебя чистить от навоза стойла в компании с самым нерадивым кавалеристом-рядовым, и то если тебе повезет!

Солдаты недоуменно переглянулись, а кое-кто из лучников смущенно отвел в сторону лук. Только тогда Илэйн позволила себе опустить руки, будто она подняла их просто потому, что ей того захотелось. Гавин помедлил, затем последовал ее примеру. Ранд мог сосчитать луки, которые не опустились. Мышцы живота у него напряглись, словно так он мог остановить выпущенную с двадцати шагов стрелу с широким наконечником.

Мужчина с бантом офицера, по-видимому, был сбит с толку больше всех.

— Миледи, простите меня, но Лорд Галадедрид сообщил, что в парк прокрался какой-то грязный крестьянин, вооруженный и угрожающий жизни Миледи Илэйн и Милорда Гавина. — Взгляд его вернулся к Ранду, голос стал тверже и настойчивее. — Если Миледи и Милорд соблаговолят отступить в сторону, я возьму злодея под стражу. В эти дни в городе слишком много всякой дряни.

— Сильно сомневаюсь, сообщал ли Галад нечто подобное, — сказала Илэйн. — Галад никогда не лжет.

— Временами мне хочется, чтобы он солгал, — тихо произнес Гавин на ухо Ранду. — Хотя бы раз. Жизнь рядом с ним могла бы стать легче.

— Этот человек — мой гость, — продолжала Илэйн, — и здесь он под моей защитой. Можете удалиться, Талланвор.

— Сожалею, но это невозможно, Миледи. Как известно Миледи, Королева, ваша госпожа мать, отдала распоряжения, касающиеся любого, кто оказался на территории Дворца без разрешения Ее Величества, и об этом нарушителе уже доложено Ее Величеству. — В голосе Талланвора прозвучало большее чем просто намек на удовлетворение. Ранд заподозрил, что офицеру доводилось получать от Илэйн приказания, которые он не считал правильными; на этот раз он не намерен был потакать ее прихотям, раз у него имеется подходящее оправдание.

Илэйн впилась взглядом в Талланвора; похоже, на сей раз она была в замешательстве.

Ранд с безмолвным вопросом посмотрел на Гавина, и тот понял.

— Тюрьма, — негромко произнес он. Лицо у Ранда побледнело, и Гавин быстро добавил: — Всего на пару дней, и тебе ничего не будет. Тебя допросит Гарет Брин, Капитан-Генерал лично, но тебя сразу же отпустят, как только станет ясно, что у тебя и в мыслях не было ничего плохого. — Он помолчал, пряча в глазах какие-то мысли. — Надеюсь, что ты говорил правду, Ранд ал'Тор из Двуречья.

— Вы проводите нас троих к моей матери, — внезапно заявила Илэйн. Ухмылка озарила лицо Гавина.

Талланвор, лицо которого скрывали стальные прутья забрала, судя по всему, был захвачен врасплох таким предложением.

— Миледи, я...

— Или же проводите нас троих в тюремную камеру, — сказала Илэйн. — Мы останемся вместе. Или вы отдадите приказ применить силу против моей особы? — Она победоносно улыбалась, и то, как Талланвор растерянно оглянулся, словно надеясь найти помощь среди деревьев, сказало, что и сам офицер считал: она выиграла.

Выиграла? Что же? Как?

— Сейчас к матери привели Логайна, — тихо сказал Гавин, будто прочитав мысли Ранда, — и даже если она не занята, Талланвор не осмелится вломиться к ней строем с Илэйн и со мной, будто бы мы под стражей. Подчас мать бывает немного вспыльчива.

Ранд припомнил, что говорил о Королеве Моргейз мастер Гилл. Немного вспыльчива?

По дорожке прибежал еще один солдат в красной форме, остановился, оскользнувшись, отдал честь, приложив руку к груди. Он что-то негромко сказал Талланвору, и его слова вернули довольное выражение лицу офицера.

— Королева, ваша госпожа мать, — объявил Талланвор, — повелевает мне без промедления привести к ней нарушителя. Приказ Королевы гласит также, чтобы Миледи Илэйн и Милорд Гавин явились к ней. Тоже немедленно.

Гавин поморщился, Илэйн с трудом сглотнула. Лицо