мне необходимой храбрости. Я пригубила напиток. На вкус он оказался кисловатым. И горьким. Жидкость обожгла мне горло, но оставила после себя медленно растекающееся тепло. Приятный контраст с моей мокрой кожей, холодной пеной и пристальным взглядом, которым смотрел на меня Элиас.

Командир вздохнул:

– Я пришел, чтобы извиниться перед тобой.

Что?

– За что?

– Тогда в Риме, – с хмурым выражением лица начал он, – я был еще молод и стремился соответствовать требованиям отца. Это помешало мне поступить по совести. Мне следовало защитить тебя, а не позволять двум жадным до власти демонам с тобой играть.

Какое точное обобщение ситуации. И что же ему теперь от меня нужно? Прощение? Мне только второго Бела не хватало.

– Мы все совершали ошибки, – угрюмо проворчала я и сделала большой глоток своего напитка. Возможно, чересчур большой, потому что на этот раз алкоголь обжег язык так сильно, что я закашлялась.

Элиас выгнул бровь.

– И прямо сейчас ты явно устраиваешь себе следующую.

Я бросила на него убийственный взгляд. После возвращения моя жизнь превратилась в череду непрекращающихся проблем, так что он определенно не вправе меня судить.

– Понимаю, – спокойно кивнув, добавил он. – Полагаю, когда ты избранница Бела, вариантов остается немного.

– Я не избранница Бела, – сердито зашипела я на праймуса.

Впрочем, Элиаса это, похоже, не смутило. Если честно, по его виду казалось, что я только что дала ему ответ, за которым он сюда явился.

– В таком случае, – серьезным тоном ответил командир, – тебе стоит доступней ему это объяснить.

Да что ты говоришь! А разве я не занималась тем же самым все это время?

Я снова глотнула из бокала. Сейчас уже приготовившись к обжигающей горечи, так что обошлось без приступа кашля.

Элиас обеспокоенно покачал головой, но воздержался от новых советов.

– Теперь я оставлю тебя в покое. На самом деле я просто собирался сказать, что я на твоей стороне. Второй раз я одну и ту же ошибку не совершу и не отдам тебя Янусу. Белу тоже, если ты этого не хочешь.

У меня пропал дар речи. Я только что заполучила могущественного союзника?

Элиас напряженно смотрел на меня. Он не задал вопрос, но все равно словно ждал ответа. Чего добивался этот мужчина? Чтобы я подвела Бела под удар?

Внезапно раздался громкий хлопок, за которым последовали взволнованные крики и суетливая суматоха. Я подозревала Бела и его сестру, однако они по-прежнему стояли у входа во внутренний двор. Произошло что-то другое. Элиас тоже, кажется, это почувствовал. Нет, кажется, он знал. Его осанка изменилась. Вытащив изогнутый клинок, праймус у меня на глазах превратился из пассивно пугающего собеседника в определенно устрашающего воина.

– Кассия, держись позади меня!

И тут все мои нервные окончания словно взорвались под натиском силы, которую я никогда больше не хотела ощущать. В мой разум закрались кроваво-алые крики. На ладонях вспыхнуло зеленое пламя, а внутренний двор заполнился запахом холодного дыма и засохшей крови.

Янус. Янус явился, чтобы меня забрать.

Белиал

На нет и суда нет

Я почувствовал страдания Кассии. Ее окутало зеленое пламя. Около нее стояла Грим и пыталась успокоить, в то время как Оскар и трое других моих колдунов в соответствии с моим приказом встали перед ними и тоже призвали свой колдовской огонь. Для защиты и в качестве обманного маневра, чтобы спрятать магию Кассии, пока она не возьмет себя в руки.

Я изо всех сил боролся с желанием броситься к ней. Сейчас не самое подходящее время, чтобы привлекать к ней внимание. Она в безопасности. Этого должно хватить. Поэтому я обратил свой взор на вновь прибывшего.

– Янус! – От моего голоса дрогнули стены.

Толпа веселящихся гостей расступилась. Никому не хотелось стоять между мной и тем несчастным, кто осмелился навлечь на себя мой гнев. Янусом. Внушавший раньше блаженный страх Ужас Рима стал похож на скелет. Под восковой кожей проступали иссиня-черные вены. Однако… он стоял. Прямо. И из каждой его поры сочилась сила… и ее мощь превосходила мои самые худшие ожидания. Проклятие на крови мешало лишь его физической регенерации, не более того.

– Хорошо выглядишь, – съязвил я. – Похоже, побег пошел тебе на пользу. Я ожидал, что ты будешь более сморщенным и разложившимся. – Довольно болтовни. – Буду рад тебе с этим помочь.

Призвав свою силу, я обрушил ее на жалкого преступника. Опутал его, подавил его сущность, сломил его сопротивление. Как же долго я этого ждал. А затем тихо приказал:

– Убейте его.

Ари и Люциан уже встали на позиции и вытащили ациамы.

Но вдруг резкий голос прорезал рев моей силы.

Немидес.

– Даже будучи членом Совета, ты не вправе отдавать такой приказ. Без предварительного обсуждения.

Я в ярости обернулся к бывшему главе Верховного Совета.

– Имеешь в виду, как это делал ты?

Немидес кивнул, не моргнув и глазом.

– Меня за это покарали.

Теперь уже вмешалась Янтис:

– Он прав, Белиал. Верховный Совет должен провести голосование по этому поводу. – Она обратилась к Элиасу, который уже вызвал в качестве подкрепления всех своих гвардейцев: – Арестуйте Януса.

– Не так быстро!

От толпы отделился белокурый паренек. Аполлон! Гад ползучий! Никаких сомнений, это он призвал Януса. Вот только как, черт возьми, Аполлону удалось обойти моих людей?

– Это Белый прием, то есть официальное празднование праймусов. К нему применимо правило нейтралитета. Таков закон. Даже отступник, появившийся на подобном празднике по уважительной причине, находится под защитой Канона.

– У Януса нет уважительных причин, – зарычал я на Аполлона. Второго предупреждения он не получит.

– Увидим, – воинственно ответил блондин.

Теперь во всем величии своей должности вперед шагнул Рамадон.

– Аполлон говорит правду. – «Обуздай свой темперамент, Белиал. Иначе он станет твоей погибелью». – Никакого насилия там, где надевают белое. Так гласит Канон.

Я ощутил, как сила хрониста предостерегающе взметнулась. Если не подчинюсь закону, он сам позаботится об этом. И к сожалению, он один из немногих, кто на это способен.

– Что ж, ладно, – процедил я, освобождая нелепую фигуру Януса. – Но как хозяин я имею право выгнать его из моего дома. Так же, как и запретить пользоваться моим порталом. Так что его ждет не самый приятный обратный путь.

Пока я говорил, мои люди занимали позиции. Больше Янус от меня не уйдет.

По моему дому разнесся тихий смех.

Холодный. Надменный. Безумный.

Выпрямившись, Янус разгладил белую рубашку, свободно болтавшуюся на его костлявом торсе. Потом поднял свое мерзкое лицо и взглянул на меня. Налитые кровью черные глаза, полные жажды мести. В них блестело предвкушение, самомнение и пугающе ясный ум.

– Я предъявляю тебе официальные обвинения, Белиал!

Его хриплый голос