Она взяла телефон и стала набирать номер Славы Куницына.

– Да! – резко, хмуро отозвался Куницын на третьей попытке.

– Это я, Славочка, – прошуршала Виола.

Тон Вячеслава Матвеевича моментально изменился: теперь из телефонной трубки лились потоки нежности и любви:

– Что-то случилось?

– Ко мне приходили из уголовного розыска, – голосом капризного ребенка поведала Виола. Любовь Куницына относилась к вечным и незыблемым понятиям, а сейчас, когда Глеба не стало, Вячеслав Матвеевич отбросил былую сдержанность и не скрывал, что за десять лет Виолиного замужества его чувства не изменились.

– И что? – заволновался Куницын.

– Про Веронику спрашивал. Я сказала, что ни разу ее не видела.

– Что еще?

– Молодой человек осчастливил меня новостью, что Вероника – проститутка.

Куницын безжизненно усмехнулся.

– И про тебя, Славочка, тоже спрашивал.

– Да?

– Сказала, что ты лучший и единственный друг Глеба.

– Так оно и есть, – вяло и невесело отозвался Вячеслав Матвеевич.

– Что мы будем делать, Славочка?

– Пока ничего.

– Ты упрекнешь меня в черствости, Слава, но я чувствую себя теперь такой свободной. Началась новая жизнь. Даже сыщик не смог испортить мне настроения. Все-таки твой драгоценный Батурский основательно потрепал мою нервную систему за прошедший год. Встретимся?

– Хорошо.

Оставив телефонную трубку, Виола задумалась. Наверняка они с Вячеславом теперь будут вместе. Он десять лет мечтал о ней, обуздывая свои эмоции из уважения к другу. Он десять лет опутывал свою страсть кожаными ремнями, не давая ей вырваться из-под контроля. И теперь она, Виола, наконец-то достанется ему – с опозданием на десятилетие.

С Куницына мысли Виолы переметнулись на предмет еще более волнующий: деньги. Теперь она фантастически богата. Когда адвокат предъявил завещание, написанное более двух лет назад, – о, Глеб, какой же ты аккуратный, скрупулезный, педантичный, – Виола ощутила сладкую истому. Практически все состояние Глеба Батурского – целое, неразделенное: драгоценности, лимузины, счета в Америке и Европе, акции, недвижимость – все переходило в дрожащие от волнения руки Виолы. Какой умница муж, что всеми силами отбивался от бракоразводного процесса. Не хотел удовлетворить безразмерные денежные притязания жены. А теперь ей досталось все полностью.

Виола бросила взгляд в зеркало и улыбнулась себе. «Я так богата! А что, если сделать пластическую операцию? Где-нибудь в Швейцарии. Так сказать, евроремонт мордашки. Здесь подрезать, здесь подтянуть, носик перепланировать? А, глупости! Я прекрасна, безо всяких ухищрений».

Виола еще раз улыбнулась своему драгоценному отражению и снова потянулась к телефону. Короткий разговор с преданным Куницыным дал необходимую дозу наркотика Виолиному самолюбию: пусть слова были об ином, но его интонации говорили: да, ты прекрасна и любима, ты богиня. Самолюбие ликовало, но тело осталось неудовлетворенным.

Ненасытная потребительница держала трубку у плеча и недовольно слушала длинные гудки. Наконец-то ей ответили.

– Кари, я хочу тебя видеть, – повелительным тоном сказала Виола. – Приезжай. Я выйду. Машину оставь, как всегда, за углом. Поедем в наше убежище.

Новый день нес новые радостные ощущения. Деньги ручьями лились сквозь пальцы Дирли-Ду, когда она покупала на них удовольствия и развлечения. Она их тратила бездумно и расточительно, выбирая самые дорогие рестораны и магазины, кидая купюры направо и налево, наслаждалась властью и беззаботностью, которые дарили ей деньги.

Сейчас она в мечтательной задумчивости двигалась в сторону фешенебельного косметического салона, чтобы подточить свои перламутровые коготки. Дирли-Ду продолжала мечтать об Андрее Пряжникове. Красивый сыщик, внезапно вспыхнувший на орбите новой яркой звездой, никак не зависел от золотовалютного запаса Дирли-Ду. Здесь деньги были бессильны.

«Мы столкнулись с удивительным, необычным, можно сказать, паранормальным явлением: юноша на меня не отреагировал! – рассуждала Дирли-Ду, пребывая в состоянии оптимистической меланхолии. – В отличие от своего друга-журналиста, Андрей Пряжников не оценил моих замечательных достоинств, которые прямо-таки бьют в глаза. Нетипичное поведение для мужчины. Могу ли я предположить, что он не свободен? Или свободен, но влюблен? Ах, глупое, глупое сердце. Я не больше часа просидела напротив него в ресторане и обменялась с ним едва ли десятком фраз – и вот результат! Все мысли заняты только им, только этим молчаливым, романтическим красавчиком. Его сдержанность и молчаливость, мужественный подбородок и орлиный взор лишили меня самообладания и чувства превосходства над мужчинами».

В зеркальной витрине магазина Дирли-Ду увидела себя и остановилась, разглядывая свое отражение.

«Чудесно, чудесно! – с восторгом думала Дирли-Ду. – И как он мог не обратить на меня пристального, тревожного внимания? Сказочная райская птичка, с пестрыми перьями и веселым голосом, опустилась на его плечо, чтобы через секунду взмыть вверх и исчезнуть в синем небе, но он остался равнодушен и ничего не заметил. А я? Я утратила беспечность».

– Посетите наш супермаркет! – рявкнул в ухо Дирли-Ду парень лет семнадцати в свободном плаще, из-под которого выглядывали белая сорочка и безвкусный галстук в крапинку. Дирли-Ду вздрогнула и отпрянула. Неожиданный и громкий юноша протянул ей рекламную бумажку с планом. – Посетите недавно открывшийся супермаркет под названием «Панорама»! Широчайший выбор продуктов питания! Мясные изделия и дары моря! Изысканная палитра вин и крепких напитков! Экзотические фрукты и привычные овощи! На втором этаже магазина – сложная бытовая техника! Электроника! Игрушки! Диски! Элегантная одежда! Косметика и парфюмерия знаменитых фирм! Меха и ювелирные изделия! Цены доступные и недоступные! Гениальное обслуживание! Гибкая система скидок! Покупатель, который оставит у нас больше ста тысяч, получает подарок! Неужели вы к нам не придете?!

– Приду! – крикнула в ответ Дирли-Ду. – Только сначала к врачу! Уши проверить! Кажется, я того! Немного оглохла!

– Я буду очень рад видеть вас в нашем супермаркете, – тихо сказал юноша. – Я был бы очень рад видеть вас и за пределами супермаркета, но, боюсь, вы мне не по карману.

– Тогда до свидания, – кивнула Дирли-Ду. Она нырнула в двери роскошного косметического салона, а горластый юноша накинулся на новую жертву.

Сапфира сидела за рулем неподвижной «девятки», сочно чмокала пиццей и время от времени подбадривала унылую Ксению. Ксюша открыла переднюю дверь и ловила лицом теплый ветерок – она была заплакана, косметика стерлась, губы распухли.

– Ешь пиццу, ешь, – оптимистично рекомендовала Сапфира, – поднимет настроение.

– Отстань ты со своей пиццей! – простонала Ксения.