Энни мотнула головой.

– Тебя здесь не было, так что позволь, я расскажу, что тут творилось. Кену пришлось перенести три операции. После первой в рану попала инфекция, началось воспаление, и он едва не потерял ногу. Врач сказал, что ему придется привыкать к инвалидному креслу. Кен доказал, что доктор ошибся, но прошел месяц, чертовски долгий месяц, прежде чем он снова смог ходить. Однако ему пришлось поставить крест на своей карьере.

– Я понимаю. Произошло несчастье. Ужасная трагедия. Но, Энни, сноубординг еще не вся жизнь.

– Я… – Энни внезапно осеклась, потом растерянно моргнула. – Знаешь, мне это раньше не приходило в голову. – Она опустилась на стул и отвернулась к окну. – Все это время я считала, что оберегаю Кена. Нянчусь с ним, сглаживаю острые углы, не напоминаю о прошлом, помогаю ему забыть. Я думала, что будет лучше не давить на него. Не подталкивать. – Она посмотрела на Китти повлажневшими глазами. – Проклятие!

– Ну, вчера он смог что-то преодолеть в себе. И должна тебе сказать, он несся по склонам, будто родился с доской, прикрепленной к ногам. Кен был великолепен.

Энни улыбнулась:

– Он действительно жил и дышал своими гонками. Мальчишкой, когда отец не изнурял его работой, он целыми часами пропадал в горах. Когда я забрала его, он жил на горе.

– Ему повезло, что ты позаботилась о нем.

– Да уж, черт возьми. Вы катались по трассе, названной в его честь? Прошли «Путем Уайлдера»?

Китти коротко рассмеялась.

– Эй, о чем ты говоришь? Я та женщина, что с подъемника сойти не может, не грохнувшись на землю. Мы выбирали склоны для новичков.

– Склоны для новичков? – прыснула Энни.

– Кен сказал, что в свое время учился на них.

– Милая, этот парень залетал на вертолете в такие места, куда даже кинооператоры не решились бы подняться, чтобы снять его на камеру. Тебя бы неделю трясло от ужаса при одном взгляде на те вершины, а Кен бросался оттуда вниз. Ради забавы. – Энни насмешливо фыркнула. – Трасса для начинающих! Великий боже, должно быть, он совсем потерял голову. – Она искоса взглянула на Китти. – И ты тоже. Господи Иисусе.

– Думаешь, нам с Кеном не стоит быть вместе.

– А ты все же уезжаешь?

– Да.

– Тогда не стоит. Это будет ошибкой. Для вас обоих.

Кен со Стоуном не вернулись домой и на вторую ночь. Снежная буря накрыла группу лыжников возле Маунтин-Блисс, и братья присоединились к поисково-спасательному отряду, чтобы помочь в поисках двух пропавших человек.

Китти лежала в теплой постели, думая о Кене, оставшемся в горах, чтобы сражаться с природной стихией. Чтобы не только выстоять, но и попытаться спасти других.

Она так гордилась собой, своей храбростью и удальством. Она понятия не имела, что такое настоящий риск. Китти уснула, полная решимости не останавливаться на достигнутом.

И не трусить.

На следующее утро, добравшись до коттеджа, Китти наскоро позавтракала и поднялась к себе в приемную. Там она достала из кармана кусок бекона, завернутый в салфетку. Потом включила свет и, опустившись на четвереньки, заглянула под все столы.

– Эй, кис-кис-кис… – позвала Китти.

Не обнаружив никаких следов тощего кота, похожего на страусенка, Китти уселась за компьютер и занялась работой. Но не прошло и нескольких минут, как у ее ног что-то зашуршало. Осторожно наклонившись, она увидела два огромных зеленых глаза, изучавших ее.

– Чак, – выдохнула Китти. – Ты пришел. – Она развернула салфетку, достала бекон и протянула коту. Тот сморщил крошечный нос, будто подозревая какой-то подвох. Его грязная, свалявшаяся шерсть торчала клочьями, за ухом виднелась проплешина, заломленный хвост кривился вправо. У Китти сжалось сердце от жалости: этот бедняга прошел все круги ада. – Ну давай же, малыш. Ты ведь хочешь… – Чак настороженно обнюхал бекон, но не решился взять его из рук девушки. Сдавшись, она положила лакомый кусочек на пол. – Угощайся…

Бекон исчез так стремительно, что у Китти закружилась голова. Улыбаясь, она протянула руку, чтобы погладить Чака, но тот издал грозный низкий горловой звук и метнулся прочь из-под стола, мгновенно пропав из виду, в точности как бекон.

– Береги пальцы, с этим зверем шутки плохи, – предостерег ее Стоун, поднимаясь по лестнице. Высокий и мускулистый, как брат, даже еще крупнее, он казался таким же жестким и неприступным. Парня вроде него можно смело забросить в любой уголок планеты, и он сумеет там выжить. Однако при виде него у Китти не дрожали колени, как бывало, когда рядом появлялся Кен. – Ты как? Все хорошо?

– Я как раз собиралась задать тебе тот же вопрос. Вы нашли пропавших горнолыжников?

– На самом деле их нашел Кен. Похоже, непутевые гонщики мыслят одинаково. – Просмотрев почту, он взглянул на Китти: – Я слышал, тебе удалось затащить его на гору.

Она вздохнула:

– Ты говорил с Энни.

– Да, но мне доложили еще раньше. Городок у нас маленький. – Стоун пожал плечами. – Слухами земля полнится. Здесь каждый знает о других все в мельчайших подробностях.

– Ты тоже хочешь предупредить меня, чтобы я держалась подальше от твоего брата?

– Ну уж нет, тогда он задал бы мне взбучку, а мне пришлось бы отметелить его в ответ, да и Энни не осталась бы в стороне, ввязавшись в драку. Началась бы всеобщая свалка… – Стоун положил конверт на стол Китти.

– Что это?

– Вчера поздно вечером прибыла новая группа. Пятеро братьев. Я поведу их сегодня на Скай-Пик. Мы вернемся завтра. Они хотят совершить пешее восхождение и спуститься на лыжах по противоположному склону. Это задаток.

Заглянув в конверт, Китти увидела на чеке цифру с внушительным количеством нулей.

– Прекрасно.

– Будь осторожна, дороги плохие. Если поедешь в банк сегодня, тебе придется взять снегоход, иначе не доберешься.

Китти задержала взгляд на конверте. Плохие дороги. Снегоход. С одной стороны, это предвещало великое приключение. С другой – замечательный некролог. Набравшись решимости идти до конца, она сунула чек в банковскую сумку и натянула куртку. Выйдя из коттеджа, она внимательно осмотрела стоявший во дворе снегоход, с виду вполне безобидный.

В замке зажигания торчал ключ, а на сиденье лежал шлем. Китти надела его и оседлала чудовище, как это делал Кен множество раз.

– Ничего особенного, – произнесла она вслух, и это, как ни странно, помогло. Китти повернула ключ, двигатель зарычал, и ее сердце отчаянно заколотилось. Она инстинктивно вцепилась в руль, но тут проклятый снегоход коварно ее предал, рванув вперед, как пришпоренный мустанг.

Сдавленно вскрикнув, Китти выпустила руль. Снегоход полетел в одну сторону, а она – в другую, описав в воздухе дугу.