— Да, да, все сделаю. Но... Джей-Би, я не смогу сразу сдать товар. Придется ждать неделю. Шариф уехал, а по телефону я его искать не буду — такая у нас установка. Ни он, ни я не ждали вас так рано.

— Я сам в тупике, Али. Если нужно подождать неделю — подождем неделю. Боишься хранить товар в своей конторе?

«Да», — молча кивнул Махфуз. Раньше товар переходил из рук в руки почти моментально. Короткая проверка товара и оплата на месте.

— На этот счет не беспокойся, — сказал Джеб. — Я притоплю его в любом месте, у Храма или Башни, или в проливе Тирана. Места знакомые, глубина порядочная.

Сам Джеб уже определился в этом вопросе: груз он затопит у Башни — это большой каменный шлейф, спускающийся вниз на глубину больше шестидесяти метров.

Конечно, эту работу можно было сделать и на рифах Гордона и Джексона, глубина там еще больше, но очень сильное течение; акулы, которых там как селедки, — не в счет. Но вот вопрос: будет ли что прятать?

— Хорошо, хорошо, — два раза повторил Махфуз, — договорились. И... — араб сделал паузу... — давай закончим на этом. Не обижайся, Джей-Би, но я начал плохо спать. Ты платишь хорошие деньги, но вокруг тебя плохие люди. И сам завязывай — искренне говорю. Я не знаю, какой ты — хороший или плохой. Ты деловой, щедрый, сильный, дерзкий. Ты закрытый, как раковина. Не хочу обидеть тебя, но я не хочу о тебя ожечься однажды.

— Я сам хотел сказать тебе об этом, — улыбнулся Блинков. — От снаряжения я избавлюсь сам, катер верну «чистым». Расплачусь и скажу тебе последнее «прощай». Обещаю.

Пообещать можно что угодно. Махфуз прямо спросил:

— Гарантируешь?

— Кончено, Али. Гарантия два года.

Араб невесело хмыкнул. Он не стал говорить, что обращается к Джебу не только от своего лица. Ювелир также настаивал на прекращении всех контактов с пиратами, высказав нечто похожее на русскую поговорку: «Как веревочке ни виться...»

Джеб выставил ладонь, принося извинения Махфузу, и ответил на звонок по сотовому. Это был классный телефон от фирмы «Куосега» в водонепроницаемом исполнении. С ним Джеб погружался до шестидесяти метров в глубину. Парень остался спокойным, слушая сбивчивую речь Лолки. Волнение сквозило в его необязательных кивках, словно он говорил с девушкой здесь, в баре.

— Да, да, я понял. Скоро приеду.

Джеб одним глотком допил виски.

— До встречи, Али, — попрощался он с хозяином конторы. — Не провожай меня.

Араб, глядя ему вслед, отчего-то не уточнил еще раз, в силе ли их нынешние соглашения. Он вышел из бара в тот момент, когда Джеб уже миновал ряд лебедок и гору пластмассовых ящиков и остановился на миг у края причала. Будто видя за спиной Махфуза, Джеб обернулся и махнул ему рукой. И еще один жест, которым Блинков поторопил моториста.

Джеб появился в ресторане в сопровождении Родина, Чижика и Клюева. Остальные, по всей видимости, поспешили в гостиничные номера и в духе разведки заняли места для наблюдения. Двадцатисемилетний диверсант держался более чем уверенно. В связи с чем у Абрамова родился законный вопрос. Впрочем, его он отнес на более позднее время, сейчас же, увидев в плечистом крепыше все, что хотел увидеть, предложил:

— Давай выпьем, Женя, мы люди деловые и демократичные. Коньяк, виски?

— Выпить с вами? — хмыкнул Блинков, присаживаясь и бросая мокрую майку на край стола. Мельком глянув на Завадского, продолжил: — Вам легко говорить.

— Почему?

— Потому что вам завтра не вставать.

Оригинальная угроза, вылетевшая из уст диверсанта, легким холодком коснулась капитана. Но он не испугался. Может, некстати вывел бразильское определение, один в один подходившее к Джебу и его немногочисленной команде: их убьют столько, сколько смогут, они убьют — сколько захотят. Он видел в этих парнях сплоченную и профессиональную команду, уже вписавшую свое имя в анналы военно-морской разведки. Абрамов оказался прав: дополнительная информация, собранная в штабе, компасной стрелкой указывала на участие пятерых членов команды в боевой операции в Персидском заливе.

— Так как ты дерзнул решать финансовые дела с помощью морских грабежей? — капитан возобновил допрос.

— Предки князей Монако за разбой и пиратство болтались на виселице, что говорить обо мне, — в тон Абрамову ответил Джеб. — Я не знаю, кто ты, но на твой вопрос отвечу. Все просто. Однажды я спросил себя, а что бы сделал на моем месте хотя бы ты? Или он, — кивок на Завадского. — Прошли бы мимо кучи драгоценных камней или подождали в кустах из любопытства?

Блинков обменялся условными знаками с Николаем Кокаревым и кивнул в ответ. Абрамову показалось, что «котик» чуть успокоился. Точнее, сбросил с себя напряжение. Он походил на ровно работающий, открытый со всех сторон двигатель.

— Лолка, уйди, — приказал Блинков. Видя непослушание девушки, повысил голос: — Кажется, я к тебе обращаюсь! Все нормально. Погуляй по пляжу, в отель не заходи. Держись Кока. — И добавил ей скорости, бросив более грубое: — Давай, пошла!

Джеб закурил. Чем напомнил Абрамову Шимона Эйтана. Парень нарочито долго прикуривал, глядя на огонек и наполняя невидимый в груди шарик дымом. Склонившись к столу, стряхнул пепел в пепельницу и вопрошающе вздернул крепкий небритый подбородок.

— Юлий, — представил Абрамов Завадского, — представитель военной разведки Израиля. Меня зовут Александром. Я старший оперативный офицер штаба нашей военно-морской разведки, — акцентировал он. — В данном случае моя оперативность заключается в следующем. Я опередил ровно на два часа людей, которые на всех парах мчат сюда, чтобы замкнуть на твоих крепких запястьях «браслеты». Или по крайней мере сделать тебе предложение, от которого ты отказаться не сможешь.

— Интересно. Что дальше?

— На вашу группу сыскари ФСБ вышли через турфирму на Дмитровке. Надо было сменить туроператора, как же так, а? Такая халатность при такой боевой организованности.

— Все?

— Нет, не все. Это только начало. Один из матросов «Александрии» получил во время разбоя черепно-мозговую травму. И накатал заявление в прокуратуру.

— Просто черепную, — мимоходом подметил Блинков. — Мозгов у него нет. Это я двинул его по черепу и с тех пор про его голову знаю все.

— А ты не думал о том, что я просто беру тебя на понт?

— Я знаю, как берут и на понт, и на абордаж, говори дальше. Какой у тебя интерес в этом деле?

— Два, — Абрамов показал два пальца, — два интереса. Прежде всего, я хочу спасти вашу группу. Хотя бы на время и хотя бы от уголовного преследования. Потому что мафия, игры с которой вы затеяли, не подарит вам ни того ни другого.

— Я что-то должен сделать взамен, и это второе условие, как я понял, — с издевкой в голосе сказал Блинков. — Выходит, я подхожу тебе? Вам, — добавил он, небрежно кивнув на Завадского.