трехлетнему брату: "Никогда не оставлю тебя и не дам никому в обиду". - не забуду данное обещание.

— Ты прав, господин Серхат будет решать судьбу этих шакалов, а я ему помогу в этом. Разве ты бы не так поступил оказавшись на моем месте?!

— Убил бы не задумываясь! — грозно прорычал он, а потом заявил. — Все неизвестные номера зарегистрированы на Эрдогана Ишаран!

Глава 34

От лица Демира

Как громом пораженный стоял потеряв дар речи. Это сообщение меня выбило из колеи. Все мои догадки о причастии братьев Ишаран подтвердились. Грудь прожигает ярость и гнев. Начинаю бояться самого себя, ведь я готов лететь заряженной бомбой и беспощадно взрывать, убивая за свою любимую, за честь объекта воздыханий.

Облокотившись о стену двумя руками с шумом втягиваю воздух. Шелест документов заставляют опустить глаза и увидеть их лежащими на полу. Как припадочный об стену сбиваю кулаки в кровь. Я не чувствую физической боли, лишь морально подавлен. Закрывая глаза вижу Ясемин в темноте, она кричит, что ей больно. Волны беспощадно омывают песок смывая невинную кровь. Даже представить страшно, что она пережила той ночью. Но я тем утром приезжал к ней в больницу. У меня дрожали руки и ноги от увиденного. Первое, что попалось мне на глаза, это порванное на лоскутки белое окровавленное весеннее платье. Следом истерзанное от синяков и ссадин лицо, ноги и руки моей девочки.

Что должен таить в себе человек, чтобы совершить такое? Они настоящие нелюди. Свиньи, которые погрязли в своем навозе смешанный с кровью невинных людей. Таким нет места в этом мире.

После многочисленных ударов об стену, спускаюсь по холодной стене вниз. Как мне признаться господину Серхату, что честь и кровь его семьи на руках Ишаран? А его новорожденная правнучка является дочерью кровных врагов. Для него эта новость будет смертельной стрелой. Правильно Каан сказал: "Жизнь перевернется".

Дверь в комнату отворилась и в неё вошёл господин Серхат. Он выглядел слегка замученным, наверное, ни одному мне достается от вчерашнего застолья.

— Что-то ты сынок не ладно выглядишь. — первое, что он сказал Каану, а следом переключился на меня. — Демир, что это всё значит? — недоумевая смотрит на окровавленную стену и мои руки.

Каан выглядел, так словно его намазали белой краской. Он понимал, что в скором времени на смену тишины и покоя особняка ворвется самый, что есть хаос. Злость Серхата ни с чем не сравнима. В этом городе о нём величают, как о человеке серьезном и не любящим играть в кошки мышки. Поэтому я не стал разыгрывать концерт и собравшись с мыслями сказал, как есть.

— Господин Серхат, я узнал виновников изнасилования! — тревожно заявил я. — Но перед тем, как назову вам имена, пожалуйста, присядьте.

Он нахмурив брови с любопытством повысил голос:

— Кто? — глаза властного господина наливались кровью, местью и чем-то ещё таким холодным отчего дрожь побежала по спине.

Осмелившись, к разговору подключился мой младший брат:

— Демир, прав. Лучше присядьте потому что от услышанного вам может стать нехорошо.

С шумом втягивает воздух нервно отвечая. — Судя по вашим лицам я это понял! — садится напряженно в обшитое чёрной кожей кресло. — Я готов слушать.

— Ясемин изнасиловали — остановился на полуслове облившись холодным потом.

Чтобы признаться, мне нужно было перевести дыхание. Делаю глубокий вдох и на выдохе тараторю. — Вашу внучку изнасиловали трое братьев Ишаран. Во главе был Эрдоган.

Дедушка Ясемин резко подскочил с кресла и опешив вытаращил глаза. — Не может быть!

— Возьмите, — протягиваю распечатку звонков и сообщений. — эти документы на многое откроют вам глаза. — резюмирую я.

Неожиданно на моих глазах господин Серхат бледнеет, и закатывая глаза пятится назад.

— Отец! — с уважением окликнул придерживая под руки. — Каан, вызывай скорую! — закричал я напугано.

Расстегнув на нем первые пуговицы ночной рубашки, я окатил его водой, что стояла в графине на журнальном столе.

— Тётушка Лейла! Лейла! — кричу зовя женщину на помощь.

Она забегает в комнату и хватаясь за голову двумя руками начинает плача кричать:

— О Аллах! Что случилось?

Серхат глубоко дышал и ладонью правой руки держался за сердце.

— Лейла, видимо, приступ… — не успев договорить, женщина крикнула про какие-то таблетки от сердца и выбежала в спешке из комнаты.

— Держитесь! — жалостливо говорю я.

— Не бросай Ясемин. — хрипло шепчет он. — Пообещай, что отомстишь за неё. Я доверяю дочь своего покойного сына тебе.

— Господин Серхат, не говорите так. Вам станет лучше и мы отомстим вместе. — с грустной ноткой отвечаю, а потом кричу зовя женщину. — Лейла! Лейла!

Пока скорая ехала, мы оказали первую помощь господину Серхату. К приезду медицинского персонала мужчина чувствовал себя лучше. Но врачи настояли на госпитализацию для полного обследования.

Глава 35

Ясемин

Не имею ни малейшего понятия, что могло повлиять на сердечный приступ у дедушки. Всё же было хорошо, он вчера вечером, был самым счастливым мужчиной, увидев свою внучку и правнучку живыми и здоровыми. Почему всегда, когда всё налаживается и мне удается вздохнуть полной грудью, что-то происходит? Положила дочку в переносную детскую сумку. Поспешно надела осеннее пальто и выхожу из комнаты, где меня встречает Лейла с Эдже.

— Ну куда ты с ребёнком? — со слезами на глазах возопила Лейла.

— Кто-то должен быть с ним рядом. Я не оставлю дедушку. — стряхнув с ресниц жгучие слезы выхожу на улицу.

Во дворе стояла карета скорой помощи, куда на каталке завезли дедушку.

— А ты куда? — недовольно вопросил Демир.

Быстрым шагом подошла к его машине и открыв дверь с грустью ответила:

— Я не останусь дома, когда мой дедушка в таком положении. Я нужна ему и еду с тобой. — бесцеремонно села в машину не дожидаясь ответа.

Ехали мы в тишине. С нами был Каан, он показался мне слегка напряженным. Да я бы сказала, они оба ведут себя подозрительно, молча, переглядываются между собой. Каан бросает любопытные взгляды на мою дочь, так будто хочет спросить, но почему-то сдерживаясь молчит.

— Демир, ты был рядом во время приступа. Так скажи мне, что послужило его виною? — задаю вопрос в ожидании получить ответ.

Демир промолчав, даже не посмотрел в мою сторону. А я заметила, как после моего вопроса на руле белеют его костяшки. Он напряжен и по непонятным мне причинам злится. Но я не нахожу этому никакого объяснения и в подавленном состоянии молча поворачиваю голову в сторону окна.

— А ты не догадываешься? — прозвучал с издевкой голос Каана. — А да, совсем забыл — усмехнувшись, продолжил он. — ты