— Да, я знаю про долгие аукционы, Света. Что ты хочешь этим сказать?

— Мы предлагаем выкупить твою часть трофеев за четыре с половиной миллиона. Чистыми и сразу тебе на руки, — проговорила она, глядя на меня серьёзным взглядом.

На миг я задумался. Я прикидывал, сколько можно заработать с трофеев. Пусть данные у меня куцые, и сам я только начал разбираться в ценах, но даже если посчитать части тела монстров и босса по среднему рынку, у меня получалось меньше.

Анжуйские-Захаровы решили расплатиться со мной за всё добро по ценам выше среднего. Широкий жест. Но я спас герцогиню. Хотя потом сам назвал её напарницей…

— Идёт, — кивнул я и достал телефон. — Скажи свой номер.

— Что? — девушка сбилась с мысли и начала краснеть. — Мой номер? Зачем тебе?

— Кину тебе дозвон, — пожал я плечами. — Запишешь мой номер, передашь своим бухгалтерам. Или кто там у тебя деньги высылать будет? У меня карта в банке к номеру телефона привязана.

— А… Вон как… ну-да, ну-да… — сбивчиво заговорила она.

— Не хочешь, можешь не давать. Я…

— Нет, я дам тебе! — перебила она. — Записывай.

Ну я и записал, и кинул ей дозвон. А затем она вскочила с места, зачастила что-то о том, что ей надо спешить, чтобы расположиться в домике, и…

— Стой! — окликнул я.

— Да? — девушка хлопнула ресничками.

— Ты булочку свою не съела. Не будешь?

— Нет, поздно уже, и…

Я молча протянул руку. Поколебавшись, она отдала мне свою «улитку с корицей». Очень вкусную и свежую.

Девушка развернулась и хотела было уж убежать, но замерла, видимо, вспомнив что-то ещё.

— Максим, — тихо проговорила она. — Деньги переведут сегодня, и наша сделка закрыта. Но! Снаряжение, которое ты мне передал, останется у меня! — заявила она безапелляционно.

Я задумался, пытаясь понять, что она имеет в виду. В аномалии я добыл палицу и оставил себе. А ей…

А! Она о пиджаке, брюках и носках, которые я ей отдал? Она хочет оставить себе мои вещи?

Она, что, фетишистка?

И смотрит так требовательно…

Нет, ну невелика цена. За четыре-то с половиной миллиона.

— Пожалуйста. Если тебе оно нужно.

Девушка кивнула с серьёзным видом и решительно пошла прочь из столовой.

— Света, поднос! — напомнил я.

Вернувшись, она ещё раз меня поблагодарила и отправилась относить грязную посуду. Я же с задумчивым видом смотрел на подтянутый спортивный зад, подчёркнутый облегающими брюками.

У меня уже, по сути, шесть с половиной миллионов. Неплохое начало. Ходить в аномалии соло, когда не приходится делиться трофеями, выгодно.

Покончив с трапезой, я тоже пошёл на выход. Ну вот, после совместной трапезы с герцогиней, на меня пялятся гораздо больше, чем раньше. Люблю быть узнаваемым, быть в центре внимания. Но, конечно, не хотелось бы поднимать статус в обществе за счёт женщин.

— Эй! Смотри, куда идёшь, курсант! — услышал я гневный рык, но рычали не на меня.

В дверях столовой плечами столкнулись лысый парень в синем спортивном костюме и высокий мужчина в сером мундире штатного стража Корпуса, на плечах которого блестели майорские звёзды.

— Но это вы врезались в моё плечо, — дёрнул подбородком лысый.

Глядя на его спортивный костюм, я невольно вспомнил ту группу хулиганов, с которыми столкнулся во дворе сегодня утром перед тем, как попал в аномалию.

— Ты дерзишь коменданту лагеря, курсант⁈ — повысил голос майор.

— Я лишь говорю, как было! И я не курсант! Курсантами мы станем, когда лагерь начнётся официально! То есть завтра, после вашего выступления.

— Фамилия⁈ — рявкнул майор.

— Змеев, — почти выплюнул лысый.

— Послушай, Змеев, мы в Корпусе уважаем старших. И ведём себя подобающе, — прошипел майор. — А если будешь огрызаться, это для тебя плохо кончится.

И уставился пристально на лысого.

А лысый— молодец, не теряется, не отступает, смотрит на майора не менее решительно.

— Я готов принять вызов от кого угодно. Как и подобает дворянину, — проговорил он, казалось бы, ровно. Но я расслышал, как совсем чуть-чуть дрогнул голос парня.

Однако у майора, похоже, был не такой острый слух. Приблизившись к уху лысого, майор прошипел:

— Не забывайся, мальчишка. Вызов тебе бросать никто не будет. Недостоин.

И после этого майор гордо прошёл мимо Змеева, бросив на меня холодный взгляд.

Лысый недобро посмотрел ему вслед и быстро пошёл прочь.

Я вышел на улицу следом за ним и быстро его нагнал.

— Грёбанные аристократы, — бормотал себе под нос Змеев. — Высокородные зарвавшиеся твари! Ненавижу их.

Я положил ему ладонь на плечо. Змеев вздрогнул и, развернувшись, едва не врезал мне кулаком в нос.

— Эй, полегче, бандит, — хохотнул я, отбив его кулак в сторону. — Не нервничай. Ты отлично себя показал. Особенно мне понравилось про то, что «я ещё не курсант!» Нет… Про вызов от кого угодно — было круче. Ты будто герой книжки. Хех, только струхнул в конце немного.

— Ничего я не струхнул, — дёрнулся он, разжав кулак.

— Да ты мне-то не заливай. Законы улиц, может, и учат своеобразному понятию о чести да не бежать от драки… Учат они и другому, парень — не рыпаться на тех, кто сильнее.

Он с прищуром посмотрел на меня и скривился.

— Ты не похож на тех, кто хоть что-то знает о законах улиц.

— Хочешь верь, хочешь не верь, но опыт у меня есть, — хмыкнул я, ни разу не соврав и припомнив некоторые моменты из своей прошлой жизни.

— Максим Белозёров, личный дворянин с Меткой Охотника, — представился я, протянув ему руку для рукопожатия.

Он настороженно посмотрел на меня, затем пробил взглядом по сторонам и зашептал:

— Я слышал, тут не принято лишний раз говорить другим, какая у тебя Метка.

— Не принято говорить тем, кому не доверяешь, — усмехнулся я.

Он уставился на меня так, как смотрит мужик на беременную эльфийку. То есть в крайнем изумлении. Ну да, у эльфиек, если начинает расти живот, они с женской половины дома вообще не выходят, пока вновь не обретут нужную плоскость, и по этой причине их беременность — зрелище крайне редкое.

— С чего бы тебе мне доверять? — спросил Змеев с подозрением.

— А ты меня хочешь предать?

— Нет.

— Вот и ответ.

Несколько секунд в его лысой голове шли сложные мыслительные процессы. То, что парень довольно смышлёный для уличного хулигана, я понял сразу. Как и то, что ему не чужды такие понятия как «честь» и «гордость». Пока такие люди одиночки, они могут наломать дров. Но если найдут для себя достойный для подражания пример, будут верными ему до конца жизни.

Короче, нормальный тип. Быть ему моим первым другом в новом мире.

— Личный дворянин Олег Игоревич Змеев, — сказал он, решительно сжав мою ладонь. И глядя на меня своими серыми глазами, усмехнулся и тихо добавил: — Метка Огненного Змея.

Я удивился на миг, пытаясь представить себе, что это за Метка. А он, отпустив мою руку, хохотнул:

— Прикинь. У Змея — Метка Змея. Пацаны, когда узнали, чуть со смеху не обделались.

Ещё пару фраз спустя, я спросил у него, в каком домике его поселили. И каково же было моё удивление, когда я узнал, кто будет моим соседом.

В общем, беседу мы продолжили в небольшой общей гостиной нашего домика. Змей не удержался и спросил меня о Метке Охотника. Мол, что это за хрень? Ни разу же не круто стрелять по беззащитным зверюшкам.

Да уж, местное восприятие охотников не перестаёт меня удивлять.

— Нормально у меня всё с Меткой. Она гораздо сильнее, чем кажется. Просто, похоже, само мироздание… Ну та сила, которая выдаёт нам Метки, воспринимает слово «охотник» иначе. Может, как добытчик? А может, убийца монстров?

— Убийца монстров? — оживился Змей. — Хехе, звучит в самом деле, как мощная Метка.

Затем мы как-то незаметно с убийства чудищ перетекли на обсуждения девушек. Змей рассказал, что уже второй день в лагере и уже познакомился с одной личной дворянкой. Как я понял, она его к себе близко не подпускает. Возможно, опасается.

— Но я не отступлюсь! — воинственно заявил Змея. — Видел бы ты, как она рисует! Сидела тут в обед, берёзки малевала. М-м-м… красота. А у тебя, Макс, что там с герцогиней?

— Сегодня аномалию вместе закрыли.

— Да ты звиздишь⁈

— Отвечаю.

— Не, ну раз отвечаешь…

— Гляди, что добыл там, — я коснулся своего обычного колечка и извлёк «из него» чёрную палицу.

Сколько восторгов проявилось на лице у Змея! А потом пришлось рассказывать ему про артефакты-оруженосцы.

В ходе этого разговора я понял, что очень устал за последние дни, и хочу спать.