Еда была однообразной — ржаные сухари, горячая каша с вяленым мясом, обильно сдобренная маслом. Воронцов не привередничал, ел быстро, но аккуратно, как ему казалось, с достоинством. Нервным вышел третий день в этом странном мире, и вроде есть какой-то прогресс, но положение его по-прежнему очень шаткое. Он оказался неприлично богат. Нет никаких сомнений, что не только Кин понял это, в благородство наемников из каравана он не верил ни на секунду. Болтливый Вран дал полный расклад, людей барона в караване всего пятеро — Кин, который сейчас вышел наружу, проверить остальных, и четверо младших приказчиков, двое из них сейчас лежат раненые в соседнем доме. Еще Шрам, ненавязчиво приглядывающий за ним, и Аиша, слабенькая ведунья, задача женщины — отваживать нежить, и с которой она днем не справилась. Остальные наемники, живущие в крепости. Они вольные, присяги барону не давали, это, если Воронцов правильно понял слова шоферюги. Люди бывалые и опасные. А он — лакомая добыча. Забери у него все имущество, и это хватит на безбедную жизнь подальше отсюда. Так что, спать нужно очень аккуратно. Кин выделил ему отдельную комнату, продолжая поддерживать образ благородного господина.

Воронцов так задумался о своем положении, что не заметил, как вернулся приказчик. Достав колоду карточек, очень похожих на обычные карты, во всяком случае, внешне, перетасовал и начал раскидывать остальным, собравшимся за столом.

— Ваше сиятельство, в дерг играете? — вежливо обратился он к Константину.

— Пас, — покачал головой Воронцов. — Устал я, пойду спать лягу. Может, впервые за последние дни удастся нормально выспаться.

— Как вам будет угодно, боярин, — поправляя магический светильник, напоминающий шар, с кулак размером, который сиял в специальной подставке, произнес приказчик. — Мира, играешь? — он посмотрел на обладательницу русой косы.

— Конечно, Кин, — отозвалась та.

— Спокойной ночи, — попрощался Воронцов и отправился в отведенную ему комнату.

Осмотрелся — жесткий топчан в углу, дверь слегка поскрипывает, никакого запора, окна без стекол, но забраны прочными толстыми ставнями, выглядели вполне надежно. Единственный путь, которым можно было попасть в комнату, дверь. Закрыв ее, бывший детектив придумал единственный способ, как обезопасить себя — подпереть шатким стулом, что он и сделал. Интересно, если Кин догадается, что он пытается ограничить вход, обидится? Хотя с чего бы? Они уже выяснили все, и доверять друг другу у них нет никаких резонов. Кое-как обезопасив свое обиталище, он в полной темноте наощупь добрался до угла и, усевшись на топчан, стянул сапоги. Ноги гудели, и, сняв обувь, Константин испытал, как говорили в том мире, райское блаженство.

Сунув под подушку револьвер, он разделся и забрался под одеяло, Кин позаботился о нем, выделив ему постельные принадлежности из вещей погибших. Вырубился Воронцов почти мгновенно.

Проснулся Константин так же мгновенно. В комнате было темно, он лежал, закрыв глаза, не понимая, что его разбудило. Посторонний звук, словно кто-то босыми пятками спрыгнул с табуретки. За стеной храпел Кин, а может, Шрам. А еще в комнате кто-то был, он очень медленно, стараясь не скрипнуть половицами, шаг за шагом, приближался к «спящему» Воронцову. Сквозь едва приоткрытые веки, Константин разглядел темный силуэт. Всхрапнув, он повернулся на бок, лицом к противнику. Рука медленно скользнула под тощую подушку и обхватила рукоять револьвера. На мгновение незваный гость замер, боясь разбудить свою жертву. Видно было плохо, но он явно что-то сжимал в руке. Воронцов беспокойно завозился, вытягивая револьвер, под тонким одеялом наводя ствол прямо в живот врага. Назвать другом человека, пришедшего среди ночи, убить спящего, у бывшего детектива язык не поворачивался. Он прекратил возиться, и убийца сделал последний шаг и занес длинный кинжал, пытаясь ударить в шею. Звук взведенного курка был оглушительным, он ударил по ушам. Рука с кинжалом пошла вниз, пытаясь опередить выстрел. Не успел. Бахнуло сильно, разбудив сразу весь дом. Пуля угодила в мягкий живот, с такого расстояния она пробила жертву насквозь, ударившись в бревенчатую стену. Несостоявшийся убийца, заорав, откинулся назад, выронив кинжал и зажимая пробитый живот.

Константин сел и без каких-либо колебаний прицелился в скрюченную фигуру на полу, нажал на спуск. Раненый дернулся и затих.

— С добрым утром, мать вашу, — громко произнес он, зажигая свечу, стоящую на столе. — Мне дадут выспаться или нет?

Удар в дверь последовал спустя мгновение, но к чести стула он выдержал.

— Сейчас открою, — крикнул Константин. — Кто войдет в комнату с оружием, получит пулю.

Опустив босые пятки на пол, он направился к двери немного боком, стараясь не стоять точно напротив, если задумают стрелять сквозь доски.

— Открывай, — раздался из соседней комнаты злой голос Кина.

— Иду-иду, — передразнил его Воронцов и убрал стул.

Глава восьмая

Выбив стул так, чтобы тот отлетел к стене и не дал сразу распахнуть дверь, Константин отступил к стене, держа открытую часть входа под прицелом.

Первым внутрь сунулся Шрам в одних портках с револьвером в правой руке.

— Что, было не ясно с первого раза? — взводя курок, сурово произнес Воронцов. — Один шаг внутрь с оружием, и получишь пулю в ногу. Если кто надумает в меня стволом тыкать, бью насмерть.

Конвойщик понял, что боярин не шутит, и, отступив назад, убрал револьвер за пояс штанов.

— Все, Ваше сиятельство, я не вооружен, — крикнул он из-за двери. — Остальные тоже. Мы войдем?

— По одному, — продолжил параноить Воронцов. — Заходим, показываем пустые руки.

Отступив вглубь комнаты, он встал чуть сбоку, чтобы его не сразу заметили. Понимая, что человек в комнате на взводе, Кин решил не рисковать и вошел, держа в руках только магический фонарь. Следом за ним просочился Шрам, тоже без оружия, и Аиша, русоволосая молодка осталась у дверей, и так народу набилось прилично, вот она по-прежнему сжима в руках что-то, напоминающее кольт 1911.

— Зор, дурачок, — присев на корточки рядом с трупом, презрительно произнес приказчик.

В свете фонаря Константин, наконец, разглядел, кого он завалил, светлые волосы, стрижка под горшок, небольшая, не очень аккуратная юношеская бородка, самый молодой из спутников Кина и самый жадный.

— Простите, Ваше сиятельство, — повинился Шрам, — но кто ж думал, что этот юродивый, которого боги мозгами обделили, захочет вас убить?

Приказчик же поднял фонарь к потолку и осветил дыру прямо в углу комнаты.

— Вот, урод, ящер его подери, — обругал он покойника. — Заранее доски оторвал, видимо, пока мы с вами, Ваше сиятельство, на улице беседовали. Шрам, обойди дом, там наверняка с другой стороны лестница прислонена.

Помощник приказчика с обезображенным лицом молча вышел прочь, было слышно, как он одевается в соседней комнате. Кто-то постучал в дверь, часовые услышали выстрелы и разбудили людей, и теперь народ подтягивался к дому приказчика, в надежде выяснить, что случилось.