Рут знала, что не может пойти с ними, и от этого собственные знания и опыт стали ей ненавистны — она словно была какой-то чертовой принцессой, запертой в башне и слишком драгоценной, чтобы выйти наружу. Стыд наконец-то вывел ее из холодного оцепенения.

— Мне очень жаль.

— Мне тоже, — ответил Кэм.

Как всегда, он сумел ее удивить.

Рут покачала головой:

— Нет, почему, ты был…

— Может, мы должны были сделать так, как говорил Ньюкам, — перебил ее Кэм. — Он намного тренированней меня… Мне приходилось напрягать все силы, чтоб идти с ним наравне. Может, к этому времени ты бы уже усовершенствовала вакцину.

— Кэм, нет. Это же моя идея, помнишь? Это я настояла на том, чтобы прийти сюда.

«А завтра, после всего, что произошло, вы еще и подниметесь в горы вместо меня, — мысленно продолжила она. — И может, напоретесь прямо на дула автоматов или на смертельную болезнь. Предугадать невозможно».

Кэм, все еще кутаясь в одеяло, шевельнулся, словно сдерживая слова протеста.

«Я не смогла бы этого сделать без тебя», — подумала Рут.

Затем она притронулась кончиками пальцев к его локтю, стараясь, чтобы жест не превратился в нечто большее. Чтобы не сдвинуть с лица маску и не поцеловать Кэма в щеку, неважно, как сильно он заслуживал этот знак благодарности.

— Пожалуйста, будь осторожен, — сказала она.

Кэм без труда пробирался по неровному склону, засыпанному гранитными глыбами и заросшему редким лесом. Утром он оставил рюкзак внизу, прихватив только пистолет и флягу. Вдобавок, обстановка была ему хорошо знакома, пускай и по другой горе. Сосны с белой корой, можжевельник, черемуха и бурьян составляли часть привычного мира.

Справа взвилось в воздух облако кузнечиков. Насекомые прыснули в стороны, когда к Кэму тяжелой походкой подошел Ньюкам, сжимавший в руке винтовку. Двое мужчин присели за грудой камней.

Сверху доносились далекие голоса. Кто-то там во всю глотку окликал друзей — похоже, мальчишка. Он кричал то радостно, то нетерпеливо, и его юный голос звенел в широком небе. Возможно, это было добрым знаком — а возможно, мальчишка просто радовался тому, что к ним нагрянули солдаты Лидвилла.

— Что думаешь? — шепнул Ньюкам.

В ответ Кэм только пожал плечами. Во многом отношения с сержантом напоминали ему отношения с Альбертом Сойером, человеком, который привел их к лабораториям Сакраменто. В основе его дружбы с Сойером лежала жестокая необходимость, которая мешалась с недоверием и в то же время с глубокой преданностью. Кэму хотелось, чтобы с Ньюкамом все пошло лучше. Ему нужно было поберечь энергию для другого, вместо того чтобы постоянно оглядываться через плечо, — поэтому он в очередной раз попытался пойти на мировую.

— Думаю, ты прав, — сказал он.

— Полагаю, точки с лучшим обзором нам не найти, — заметил сержант, задирая подбородок и указывая на горные хребты. — Давай-ка нанесем этот склон на карту, прежде чем двинемся дальше на север.

— Давай.

Кэм взялся за свой бинокль, а Ньюкам вытащил из кармана небольшую записную книжку и быстро добавил карту местности к сделанным раньше чертежам. У спецназовца был собственный способ стенографии, аккуратный и подробный, однако Кэм замер, так и не донеся бинокль до глаз. Вместо этого он вслушался и вгляделся, до предела напрягая все чувства, оценивая направление ветра и теплоту утренних солнечных лучей. В горах пахло смолой и разогретым камнем. И юноша все еще чувствовал прикосновение руки Рут к своей руке.

Ему не терпелось снять очки и маску, но день сегодня выдался ясный и теплый. Поскольку барометра у них не было, следовало исходить из того, что опасность еще не миновала. Обычно хорошая погода сопровождалась фронтом высокого давления, который поднимал уровень невидимого моря наночумы. На карте ближайшие ориентиры располагались на высотах 3043 и 3096 метров, но Кэм привык ожидать худшего. До вершин самых высоких пиков им оставалось не меньше двухсот метров.

Пока что Кэму и Ньюкаму так и не удалось получше разглядеть тех, кто там жил. Мешала высота. Этот архипелаг скалистых вершин напоминал цепочку неприступных замков. Каждый из небольших островков возвышался над неровным лавовым полем. Если там засели солдаты и Кэму с Ньюкамом нужно будет отстреливаться, они окажутся прямо на виду.

— Оставайся здесь, — сказал сержант.

— Мы пойдем вместе.

— Нет. Мы не можем бросить ее одну, а если мне придется спешно отступать, ты прикроешь меня огнем.

Кэм кивнул. Марк Ньюкам был хорошим парнем, несмотря на все их разногласия. Он каждый день помогал ему с рукой, очищая и перевязывая рану, и тащил самый тяжелый рюкзак даже после того, как Кэм отобрал рации.

— Мы пойдем вместе, — возразил Кэм. — По крайней мере, до хребта. Нам лучше не терять друг друга из виду, и рано или поздно… Ты же знаешь, что они нас заметят. Чем дольше мы тут ошиваемся, тем скорей это произойдет.

— Да. Оставайся здесь.

— Ты не понимаешь, — продолжил Кэм. — Даже если там нет солдат, эти люди… они другие. Они могут быть опасны.

Ньюкам снова быстро покосился на ущелье, а затем смерил Кэма долгим и изучающим взглядом. Лицо сержанта скрывали очки и маска, но поза была напряженной. В кои-то веки Кэм порадовался, что и его лица не видно. У него все еще оставался один секрет, который никто не должен был узнать, а особенно Рут.

— Лучше нам пойти вместе, — повторил Кэм, снова набравшись решимости. — Не просто ради демонстрации силы. Я знаю, что им надо сказать, но ты живое доказательство того, что вакцина работает. Это решающий фактор.

Ньюкам промолчал. Возможно, он думал о той, первой горе и об упрямом безумии, что заставило людей выцарапать тысячи крестов. Это зрелище потрясло Кэма до глубины души. Раньше он не верил, что кому-то может выпасть худшая доля, чем ему и обитателям его горы. Их группа продержалась всего восемь месяцев, прежде чем они начали убивать и есть друг друга.

* * *

По ущелью разносились голоса. Кэм присел за валуном размером с автомобиль, и солнечное тепло сменилось тенистой прохладой. Ньюкам с ошалелым видом втиснулся рядом с ним и снова проверил предохранитель винтовки. Кэм неправильно оценил расположение второй группы беженцев. Он завел сержанта слишком далеко вглубь расщелины, и ретироваться было уже поздно. Другого пути к утесу, где они могли бы затаиться, выждать и понаблюдать, тоже не было. Гора обманула его, отражая звуки до тех пор, пока вторая группа внезапно не перевалила через хребет. Теперь их голоса покатились вниз по склону.

Казалось, что до них рукой подать.

— Шшш, — прошипел Ньюкам.

Он ткнул Кэма локтем в бок и принялся быстро подавать сигналы. Четыре пальца. С южной стороны скалы.

«Они пересекут наши следы», — всполошился Кэм, хотя на тех участках, где не лежал снег, земля была сухой и неровной.