— А вот твоего сына подстрелили, — заставила опешить меня мама, — дважды. Но ты его что-то не сильно оберегаешь! — тон у неё был недовольный до ужаса.

Я села, ощущая головокружение. Но больше страх за Артёма. Стоило подняться, как к горлу подступила тошнота.

— Ох! Милая! Не вставай, я принесу ведро! — Галина Ивановна вылетела из гостиной в кухню, введя меня в совсем странное состояние.

Я оглядела всех присутствующих и в особенности довольного и улыбающегося Тему с забинтованной ногой, вытянутой перед ним.

— Как себя чувствуешь? — спросил именно он.

— Что произошло? — ответила вопросом на вопрос я.

Он поджал губы.

— Шанхаю не понравился мой план — он решил в меня пострелять, — усмешка, — да ещё так удачно, что аж бесит. Два выстрела и оба без промаха.

Лицо свело от ужаса.

— Не переживай, — смешок, — я уже второй час под лекарствами. Мне просто замечательно. А вот с тобой что? Ты не ударилась? Я едва тебя не уронил.

У меня не было даже слов — они и не требовались, в комнату вернулась свекровь, всунула мне пластиковое непременно розовое ведёрко и села рядом, будто ожидая моих действий. Я не поняла, чего от меня хотели, потому и продолжила говорить с Артёмом.

— Ты в порядке? — спросила, отчего он закатил глаза.

— Я поймал тебя, падающую в обморок, с простреленной дважды ногой. Мои дела лучше не бывает! — он качнул Соню, лежащую на его руках, и зевнул.

Словно ничего и не произошло.

— Я слышала три выстрела, — почему-то вспомнила я.

Вот на этом моменте он нахмурился. А ещё отвел взгляд к телевизору, не желая мне отвечать. Это сделала его мама:

— Вадим мертв. Никита этот… задержан. Никто больше не напугает тебя, милая.

Я закусила губу. Это отношение ко мне… из-за того, что она узнала о… моей невиновности к измене её сыну или…?

— Меня не тошнит, спасибо, — подала ей ведро я.

— Вот и замечательно! — забрала его она и собралась умчать в кухню, но я её опередила словами:

— А должно?

Женщина замерла и медленно повернулась в мою сторону.

— Я просто волнуюсь о твоём здоровье, солнышко, — неуверенно выдала она и сбежала подальше отсюда.

Я нахмурилась.

— Мам? — повернула голову к ней.

А она сдала всех с потрохами:

— Артём рассказал, что вы ждёте второго малыша.

Я застыла. Дёрнула головой, посчитав, что ослышалась, и вновь на неё посмотрела. Она взгляда не отводила. В отличие от Тёмы, который спокойно мне улыбался, кося под ничего не понимающего дурачка.

— А мы ждём? — решила переспросить я.

— Не обращай внимания, Вась, — махнул он рукой на мою маму, — девять месяцев, и считай ничего и не было.

Первая половина фразы меня почти расслабила, но пришла вторая.

— Почему ты так уверен? — спросила на выдохе.

Он пожал плечами.

— Так я старался.

Попытка удержать меня? Раз у такого, как Никита получилось, значит и с ним точно сработает. Он же лучше.

Я вновь выдохнула.

Что, грабли номер два, Василиса? Теперь только черенок другой. Кстати о нём.

— Ты подделал ДНК тест? — прямо спросила я.

Он закатил глаза и отвернулся к телевизору с видом, будто не слышал моих слов.

— Что же ты такое говоришь?! — всплеснула руками мама, — честное слово, как я умудрилась тебя воспитать такой грубиянкой?

Я усмехнулась. Кому-кому, а ей просто не выгодно было считать Соню не его ребенком. Она сейчас, если бы я начала спорить, начала бы заламывать руки в знак протеста против моих слов — деньги для неё все ещё были решающим фактором.

— Чай, милая, — подала мне кружку Галина Ивановна, — я тебе имбирь положила — против тошноты.

Я благодарно кивнула и сделала глоток, морщась от гадкого вкуса. Никогда не любила имбирь.

— Можешь отдать мне, — милостиво и, даже не повернувшись, сказал Тема.

Снова всё помнит? От этого было тепло. Даже после того, как узнала, что он сделал. Я чувствовала себя странно и в то же время комфортно и безопасно.

Потому что Артём никогда не поступит со мной так, как это сделал Никита.

— Шанхая застрелил ты? — тихо спросила я, не прислушиваясь к разговору мам.

Он кивнул, оглядев спящую на его руках Соню. Она могла и привыкнуть к такому сну. Однако сейчас было важно не только это:

— Тебе что-то будет за это?

— Нет, — его глаза встретились с моими, — прости, что не сказал о беременности.

Я хмыкнула.

— Я не беременна, Тем. У меня цикл даже не возобновился. Так что… — я хмыкнула, — твой коварный план провалился.

Он нахмурил брови.

— Ты чувствуешь себя нехорошо, — напомнил он, — достаточно часто.

— Я чувствую себя так уже полгода. То, что это заметили остальные, зависело только от тебя и твоей внимательности. К слову, ты был первым, кто обратил на это внимание.

Он показался мне недовольным.

— Завтра же в больницу, — решил мужчина, — сегодня спать и отдыхать, а завтра я тебя отвезу.

Спорить с ним я не стала. В этом не было смысла.

— Она ревёт без тебя, — оправдал своё бессовестное проникновение в кабинет гинеколога Артём, — посмотри на её лицо! Краснота почти сошла.

Соня замахала освобожденными от комбинезона ручками, потянувшись к его хитрому лицу, ожидающему продолжения нашего диалога с врачом.

— Вам следует выйти, — строго попросила его женщина, осуждающе разглядывая его непосредственную улыбку, — конфиденциальность нашей клиники…

— Он не отстанет, — выдохнула я, — я не против.

Она постучала ногтями в перчатках по своему столу и вымученно кивнула:

— Как хотите. Пришли ваши анализы. Так. Василиса Шалахова, — она начала перебирать бумаги в стопке в ящике.

Это был уже второй мой прием у неё. Так сказать, второй заход по той куче врачей, которых оплачивал сверхдовольно следящий за мной Тёма. Забавно, что первый был ещё до моего официального развода и, следовательно, до вступления во второй брак, запланированный через две недели.

— Лидер, — поправил её Артём с дьявольским выражением лица, — Василиса Лидер.

— Анализы поданы под фамилией «Шалахова», — поправила его я.

И выдавила вялую улыбку в ответ на немой вопрос врача.

— Почти все анализы находятся в пределах нормы, однако… — начала было она.