— Да.

— Раз я Саран, то я тоже менее славный, чем ты?

— Конечно. К тому же род Саран не признал тебя. Ты вообще никто в сравнении со мною.

— Хм. Раз ты славнее моей мамы, то ты можешь просто приказать ей вылечить меня.

— Нет.

— Да почему же?

— Мадхури Саран намного выше меня в Моральном Праве. Приказывать ей — значит оскорбить.

— О Создатели, — простонал я. — Как же у вас всё сложно.

— Что значит «у вас»? — подозрительно спросила Реоа. — А ты разве не среди нас?

— Неважно, — пробормотал я.

Я скатился с матраса и попробовал встать на ноги.

— Ты куда? — ужаснулась Реоа.

— «Плыву я сквозь волны и ветер. К единственной маме на свете», — процитировал я песенку из мультика про мамонтёнка, которую меня заставили разучивать в детском садике.

— Очень красивые и мудрые слова. Но твои раны слишком серьёзные, чтобы ходить.

— Ты же сказала, что от таких пустяков не умирают.

— Если лежат смирно, то не умирают.

— Но кто-то должен призвать сюда мою маму? Может, Хаки?

— Кто поверит парню от которого воняет Ветроломами? — поморщилась она. — Твоего Хаки прогонят с бранью.

— Маджа Патунга?

Реоа Ронгоа даже потрогала мой лоб, проверяя температуру:

— Чтобы дочь такого славного рода просила за тебя? Ты чего…

— Да, да. Попутал совсем. Я же грязь под ногами самой старшей.

— Верно подмечено.

Кто бы мог подумать, что коммуникация между жителями Дивии будет такой сложной? Чтобы просто добиться разговора с такой славной целительницей, как мама Самирана, нужен кто-то не менее славный.

— Ладно, — вздохнул я. — Лечи меня, как можешь, я потерплю.

— Но я уже вылечила, как смогла, — всплеснула руками Реоа. — Теперь я боюсь, что сделаю ещё хуже.

— Давай купим кристалл «Восстановление Жизни», — предложил я.

— Да зачем он нам? — изумилась Реоа. — Ты же не умер. Пока что.

— Но ведь я сам вылечил одного мёртвого.

Я рассказал Реоа о стычке с наёмником на пустыре Восьмого Кольца, и то, как я вернул к жизни небесного стражника.

— Ты вернул его к жизни без унятия боли? — воскликнула она. — Да как он не умер от боли сразу же после возрождения?

— Возрождение было быстрое и… ну, не совсем безболезненно.

— А потом?

— Что потом?

— Что стало с этим стражником после того, как ты его якобы исцелили?

— Не знаю. Отвезли его домой…

— А я знаю, — заявила Реоа. — Он много дней страдал от ран и заражения крови. И если от твоего исцеления его не спас другой целитель, то он уже в стране мёртвых. Пойми, Самиран, недостаточно просто взять кристалл и исцелить. Надо знать, что ты делаешь и зачем. И делать это правильно. А я даже не знаю, какой кристалл нужен для тебя сейчас.

Я согласился:

— Да, это как с «Крыльями Ветра». Недостаточно их просто получить. Надо ещё научиться ими махать.

Реоа Ронгоа ревниво посмотрела на меня:

— Ты всё-таки пойдёшь к ней!

— К кому? — изумился я.

— К ней! Курице порхающей.

«Реоа Ронгоа говорит о девушке с «Крыльями Ветра, с которой ты беседовал после поединка, — напомнил Внутренний Голос. — Она пригласила тебя на крышу Дома Опыта, где собираются другие носители крыльев».

Я рассмеялся:

— Реоа, если бы не ты и не мой Голос, то и не вспомнил бы об этой курице. Теперь точно схожу на площадку. Но не ради курицы, а ради изучения секрета крыльев…

Меня прервал поток крови, брызнувший из моего рта.

— О Создатели, — плаксиво вскрикнула Реоа. — Почему снова кровь?

Уложив меня обратно на матрас, она начала водить руками по моей груди. Кровь перестала идти, но Реоа была озабочена:

— Я уняла кровь, но не уничтожила причину, по которой она начала идти. Я не знаю, что это за причина и что делать дальше.

— Ты изначально использовала неправильное озарение, — раздался голос мамы Самирана. — Тебе надо было применять «Наведение Сна», а не «Облако Тьмы».

Прекрасная Мадхури Саран, одетая всё так же легко и открыто, как и всегда, вошла в казарму. Её сопровождал старец Танэ Пахау, о котором я совсем позабыл. Даже не видел после поединка. А он, видать, сразу понял, что мои раны слишком серьёзные, чтобы отдать их на исцеление неопытной Реоа Ронгоа, девушке, у которой есть ответы на всё, кроме того, как правильно возвращать воинов из страны мёртвых.

Мама Самирана присела у моего изголовья, но обратилась к Реоа:

— Вот что ты должна делать, если снова повстречаешь хворого воина, который страдает не из-за ран, а из-за неправильно исцеления от них…

Я не успел ничего сказать маме Самирана, как погрузился в сон.

Моё выздоровление заняло более трёх суток, которые я провёл в тяжёлом и длительном сне.

На третий день я ненадолго вышел из казармы и принял участие в церемонии приёма новых членов отряда. Теперь нас стало ровно двенадцать.

Я с большим трудом выстоял всё положенное время, выслушивая имена новичков. В ответ, каждый из воинов отряда назвал себя и свои отличительные особенности. Я был так слаб, что лица и имена новичков слились для меня в одно смазанное пятно.

Когда дошла очередь до меня, представился:

— Самиран из рода Саран. Да, это род целителей. Нет, я не лекарь отряда. Моё яркое озарение — «Удар Молнии». Избранное оружие — мочи-ка…

— И верёвочки, — просипел Инар Сарит.

— И вязки, — твёрдо поправил я. — Рад видеть вас в рядах славного отряда Маджи Патунга, который непременно станет самым сильным в сословии Защищающих Путь.

Постояв во дворе ещё немного, уполз в казарму и рухнул на свой вонючий, кровавый матрас. Сквозь сон чуял, как тонкие и холодные пальцы Реоа Ронгоа ощупывали места моих ран.

Маму Самирана я больше не видел, но знал, что она помогала Реоа Ронгоа консультациями по правильному применению озарений.

* * *

Утром четвёртого или пятого дня поднялся без тумана в голове и пронзительных болей на месте ран. Чувствовал себя отлично для человека, который недавно умер.

В казарме никого. Наспех облачившись в чистый серый халат, выбежал во двор. Весь наш отряд сидел вокруг Маджи, слушая её приказ о том, что сегодня мы должны снова помогать небесным стражникам. Возле каждого стояли коробочки с едой и кувшинчики. Отряд завтракал.