– Мельникова, что по ночам бродим? – накинулась она на меня. – Нарушаешь тишину, спать полагается!

Я что-то вякнула про свой запор – скоро он мне сниться будет, но санитарка, даже не выслушав очередные жалобы, вытолкала меня в мою комнату.

– Будешь по ночам шастать – Вере Ивановне доложу! – пригрозила она мне. Про себя я возмутилась: что человеку, в туалет нельзя? До утра терпеть прикажете? Но решила не связываться с озлобленной женщиной и покорно улеглась на кушетку.

До новогодней ночи оставалось всего-навсего два дня. В эту пятницу я ждала Мельникова с нетерпением – во-первых, хотела узнать, разрешены ли мне прогулки, во-вторых, нужно было передать ему всю имеющуюся у меня информацию. Утром я собрала прослушку, которую устанавливала, за исключением кабинета врача. Логичней проникнуть к Анне Викторовне, когда она уйдет на выходные. У меня созрел план, каким образом можно устроить в один день два свидания с Андрюхой, благо он явился сразу после завтрака.

– Как ты, дорогая? – заботливо осведомился любящий супруг. Снежная королева сидела у себя в кабинете. Что говорить, к этой даме у меня было много вопросов – оставим ее пренебрежительное обращение с больными в стороне. Врач явно что-то скрывает и проворачивает втайне свои темные делишки, в результате которых некоторые из пациентов быстро отправляются в мир иной. Я очень надеялась, что установленный в ее кабинете «жучок» зафиксирует хотя бы подозрительные телефонные разговоры. Я-то при всем желании не имею возможности следить за ее действиями и подслушивать, о чем она беседует с медсестрой.

– Принеси мне свеклу и кефир, – тут же громко потребовала я. Мнимый супруг с изумлением уставился на меня.

– Тань, ты чего? – растерялся он. – Ты ж свеклу терпеть не можешь! Я тебе бананов принес, с ананасом, вот, смотри!

– Хочешь, чтобы я померла тут от интоксикации организма? – возмутилась я громко – чтобы было слышно всем подряд. – Слабительных мне не дают, клизму не делают. Да, еще я хочу погулять. Договорился с врачом?

– Анна Викторовна разрешила, я утром подходил, – кивнул Андрюха. Похоже, без взятки не обошлось, определила я. Но меня не беспокоили расходы Мельникова – для успешного расследования дела не жалко никаких денег.

– Газета, которую ты мне притащил, вообще бестолковая! – Я сунула ему в нос свои сканворды с названиями препаратов. – Сам читай! Сегодня, – прибавила я шепотом. Андрей сразу все понял. – А потом приходи, со свеклой и кефиром, – напомнила я. – Раз можно на прогулку, хочу пройтись.

Мельников – парень сообразительный, сразу понял, что я хочу поговорить о деле. Он бережно положил газету в сумку, отдал медсестре пакет с провиантом и отправился выполнять мои поручения. Я знала, что он проверит собранную мною прослушку и подключит хакеров, чтобы те взломали компьютер Анны Викторовны, благо это можно сделать удаленно – моей информации относительно устройства должно хватить. Довольная собой, я вернулась в больничное отделение и засела за уничтожение апельсинов – на завтрак нас опять травили несъедобной кашей.

Когда я мучилась тоскливым ожиданием результатов своей шпионской деятельности и от нечего делать курила в уборной, ко мне снова подсела Настя. Ей-богу, туалет у нас, похоже, место для задушевных разговоров! До прихода своей «подружки» я болтала с Олей о всякой всячине. Толстушка с оливье с грустью поведала, что к Новому году ее не выпишут и придется встречать праздник в больнице.

– Хотя, может, это и к лучшему, – делилась она со мной своими мыслями. – Все ведь будут шампанское пить да речь президента слушать. А мне нельзя, обидно будет. Зато здесь – никакого спиртного, только соки!

Я вежливо согласилась с ней. Если Андрей не выяснит нечто способное пролить свет на все происходящее в лечебнице, придется и мне коротать праздничную ночь в унылых стенах лечебницы. Хотя переживать особо по этому поводу не буду – все равно в нормальной жизни ничего интересного Новый год мне не сулит.

Оля перекинулась со мной еще парой фраз и ушла, сдав пост Казаковой. Та, как всегда, выклянчила у меня сигарету.

– Сегодня Наталья Сергеевна дежурит, она нормальная, – пояснила девчонка, с удовольствием затягиваясь. – Раньше тоже гоняла меня за курево, а потом рукой махнула – все равно я, если хочу курить, достану сигарету.

Я понимающе кивнула. Казакова без всяких предисловий и переходов вдруг выдала:

– Нам таблетки с ядом дают. Это все врач, Анна Викторовна. Она такие вещи назначает, что человек либо с ума сходит и в больнице заживо гниет, либо быстро помирает. При Антоне Николаевиче такого никогда бы не было!

– Откуда у тебя такая уверенность? – насторожилась я. – Ты что-то знаешь?

– Я же тут лежу и, в отличие от многих, думать не разучилась, – с гордостью заявила Настя. – Врач главная, чтобы никто ее не заподозрил, выдает Карге лекарства, в которых яд. Сразу смертельную дозу она не выдаст, иначе подозрения возникнут. Вот ты когда таблетки глотаешь, ничего странного не замечаешь?

Я отрицательно покачала головой. Начать с того, что я таблетки и не глотаю.

– А я зато замечаю, – продолжала делиться со мной секретами девчонка. – Иногда даже галлюцинации вижу. Я давно читала, что от ядовитых грибов – если отравишься – подобное возникает. Конечно, от большой дозы человек сразу на тот свет отъедет, а если понемногу травить – то сначала с ума сходишь, а потом – кранты тебе, никто и не подкопается.

– Зачем Анне Викторовне тебя травить? – удивилась я. – Ты же для нее никакой опасности не представляешь!

– Да я ж тебе говорила вчера, что Сабринка сестру убила, – зашептала Настя возбужденно. – Сама подумай, как она может Карине что-то сделать, когда та в больнице? Сабрина попросту заплатила врачихе, а та денежки любит, вот и угрохала беднягу.

Что ни говори, а здравое зерно в Настиных рассуждениях есть. Главврач с самого начала вызывала у меня подозрения – может, личной неприязни у нее к пациентам и нет, но она вполне могла оказаться дамой корыстной и за отдельную плату убирать неугодных больных. Можно вспомнить кучу современных историй, напоминающих роман «Человек в железной маске». Сребролюбивые родственники, дабы получить наследство богатой тетушки, упекают ту в закрытую лечебницу, дают взятку кому надо, и вот, пожалуйста, – старушка тихо помирает от сердечной недостаточности или от внезапного приступа. Если Сабрина как-то замешана в смерти сестры, она вполне могла подстроить гибель девушки в закрытой лечебнице. На первый взгляд, беспроигрышный вариант, Карина не выдержала тягот жизни и покончила с собой, наглотавшись снотворных, а Сабрину никто ни в чем не заподозрит. Опять-таки, если Настя не преувеличивает и не приукрашивает действительность, сестрица Карины – девица расчетливая и умная, значит, не будем исключать ее из списка подозреваемых.

– Ты предполагаешь, что Сабрина и тебя решила прикончить? – спросила я.

Казакова кивнула.

– Но зачем? Если она хотела устранить сестру, ты-то тут при чем?