Плюс еще и Джетс прилетели на игру очень разозленные вчерашним фиаско и в сильнейшем составе. Виннипег хотел реванша и крови своего соперника и он его получил.

Матч в Каламазу стал самым напряженным и одновременно грязным за всю межсезонку 1988 года из тех в которых я принимал участие. Ни одна игра Автомобилиста не могла сравниться с форменным побоищем которое устроил нам Виннипег.

Счёт не особо важен, хотя проигрывать 3–9 да еще и перед своими болельщиками, пусть даже и на арене фарм клуба неприятно.

А вот то какую охоту устроили хоккеисты из Манитобы за первым звеном Миннесоты заслуживает отдельных слов.

Всё началось в середине первого периода. В прошлой смене я размочил счёт после трех подряд пропущенных и принял шайбу в чужой зоне находясь спиной к воротам.

Принял и тут же полетел на лёд от сильного толчка в спину.

Поднялся и поехал к себе на скамейку, судьи удалили защитника формальных гостей Тальянетти и он должен был отправиться на скамейку штрафников.

ЧТо он и сделал но проезжая мимо меня сильно ударил меня плечом в плечо. И это был не просто удар, я такие вещи понимаю. Это был самый настоящий вызов.

Я не мог на него не ответить и тут же ответил ударив в ответ.

Тут же Тольянетти сбросил краги и мы сцепились.

Он был чуть пониже меня и слегка полегче, но разница не столь внушительна чтобы она имела хоть какое-то значение.

Тольянетти оказался очень даже не дурак в деле помахать кулаками. Он схватился за моё джерси, намотал его на кулак левой руки а правой начал наносить мне хорошо поставленные удары в голову. Быстро и чётко, со скоростью отбойного молотка.

Еще секунд десять и он бы меня точно отправил бы на лёд. Поэтому пришлось действовать быстро.

Согнувшись я оттолкнулся от него и джерси остался в руках у моего противника… Один раз я этот фокус уже провернул, когда Доми попытался натянуть мне свитер на голову. сейчас этот приём мне снова помог.

Сразу стало как-то просторнее и комфортнее и уже я завладел инициативой и принялся бить короткими сериями в голову Тольянетти. Левой-правой — левой, повторить. И снова, и снова.

Где-то секунд через двадцать он не выдержал и упал, падая он схватился за мою руку так что мы оба оказались на льду. Вот только я сверху а он снизу.

Тут же к нам подскочили судьи и растащили.

Пока я ехал к штрафному боксу то аплодировал зрителям, которые меня поддерживали во время поединка, те ответили еще большими овациями.

Дверь бокса открылась и я уселся рядом с Майком.

Которой во время моей драки тоже сошелся на кулак с игроком Джетс. А через секунду к нам присоединился и Беллоуз. Судьи как раз закончили разнимать его и финна Ярвенпаа. Получилось так что вся моя тройка дралась одновременно. Тут уже впору говорить не о двойняшках а о тройняшках.

Следующая моя драка в этой игре случилась во втором периоде. И снова с Тольянетти. Вот же неугомонный хрен!

На сей раз этот защитник отправил на лёд Дарси Нортона, проспекта Миннесоты, которого команда выбрала в прошлом году и который играл в Каламазу. Силовой приём у Тольянетти получился очень грязный и Нортону понадобилась помощь чтобы покинуть площадку.

Я в это время уже был на льду и подъехав к защитнику Джетс громко, так чтобы все слышали сказал.

— Ублюдок, еще один раз ты сделаешь что-то подобное я тебе все зубы выбью.

Краги снова летят на лёд и мы снова бросаемся друг на друга.

В этот раз у меня получилось сразу же захватить инициативу, плюс я еще и очень удачно попал апперкотом.

Тольянетти сразу поплыл через несколько секунд упал. Вырубил я его наглухо. Нокаутом.

Ну и на закуску я подрался с Хаверчуком. С капитаном Виннипега мы выясняли отношения уже под занавес матча, когда счтё был уже 3–9 и на льду творился ад. С обеих сторон дрались минимум по десять человек, включая вратарей. Наш второй номер, финн Такко и страж ворот Виннипега Реддик смотрели-смотрели на творящееся вокруг безобразие и всё-таки решили тоже померяться силой прямо в центре площадки.

Я в это время уже сидел на Хаверчуке и у меня на плечах висело сразу двое игроков Виннипега. Капитана Джетс я уронил очень надежно, не хуже чем Тольянетти во втором периоде а эти два козла пытались мне за это отомстить.

Судьи в это время растаскивали игроков на другой стороне площадки и до нас добрались с некоторым опозданием.

Так что меня эти уроды из Джетс успели хорошо помять.

Сотряс я точно поймал, может быть не прямо сейчас но по совокупности так уж точно.

Плюс сорванный ноготь, выбитые зубы и перелом двух пальцев правой руки.

В переломах впрочем виноват я сам. Слишком сильно колотил игроков Виннипега.

После матча мы все ожидали жесткой реакции со стороны Боумэна и Феррелла. Главная ударная сила Миннесоты на льду, её самое играющее звено вместо своей работы занималось боксом, как будто мы все тафгаи.

Тут любой тренер взбеситься. Кулаками махать могут очень многие а играть в хоккей на нашем уровне единицы.

Однако к нашему удивлению никаких дисциплинарных мер не последовало. Даже наоборот.

Я этого не видел, так как меня сразу после драки с Хаверчуком увезли в местную клинику. но главный тренер похвалил и меня и всех остальных за бойцовский дух и характер.

«Всё правильно. Эти ублюдки хотели нашей крови, а в итоге умылись своей. Я очень доволен тем как команда показала себя сегодня», — примерно это сказал Боумэн после игры.

Учитывая что как минимум один раз я вступился за игрока нашего фарма, и это не считая чисто хоккейный умений, у меня совершенно неожиданно образовался личный фан-клуб в Мичигане.

Домой в Миннесоту я улетел позже всех остальных. Меня оставили на ночь в больнице и на утро палата где я лежал вместе с Нортоном, у того тоже было сотрясение, только более серьезное, была буквально завалена цветами и письмами благодарности от болельщиков Каламазу Вингс.

В некоторых из этих писем я даже обнаружил признания в любви и как будут говорить в будущем нюдсы очень аппетитных фанаток. Вот такое вот странное проявление народной любви.

* * *

«Побоище в Каламазу», как назвали этот матч в прессе имело далеко идущие последствия.

Наш следующий матч был назначен на