- Расслабься… я сам боюсь… - смеется шутник и ведет руку вниз, к тому самому местечку, которое было сокрыто ото всех до сих пор.

Я закрываю глаза и немного расставляю ноги. Когда чувствую в центре сладостного средоточия палец, то не выдерживаю и утыкаюсь Никите в грудь. Понимаю, что он просто проверяет мою готовность, но смущение только сильнее. Он целует меня в макушку, подбодряя, и разводит мои колени в стороны. Он устраивается у меня между ног и, кажется, едва дышит. Обнимаю его, целую в плечо.

Чувствую давление между влажными складками, там, где сейчас скопилось все желание и пульсирует. Он проводит несколько раз головкой члена и неуверенно входит. Немного, но уже ощущаю дискомфорт. Снова целую его, прикусывая нижнюю губу.

- Давай… - шепчу едва слышно.

И Ники толкается сильнее, резкая боль и распирание. Я сдерживаю вскрик, но слезы против моей воли увлажняют глаза. И он это видит, понимает причину моих мокрых глаз, зацеловывает нежно всё лицо. И мне снова хочется плакать, в этот раз от сочувствия моего мужчины, от единения не только наших тел, но и душ.

Через минуту дышать легче, боль уже не чувствуется, просто небольшой дискомфорт. Я стараюсь не поддаваться приятным ощущениям, тем более наше первое соитие не длится долго, что мне на руку. Осторожные, но ритмичные движения уже начали мне приносить наслаждение, когда Ники застонал и обмяк на моем теле.

- Прости, перевозбудился… В другой раз я постараюсь и тебе доставить удовольствие, - когда всё заканчивается, Ники, тяжело дыша, ложится рядом и притягивает меня в свои объятия. Только я думаю, решусь ли я на другой раз...

Я поняла, чего мне в жизни не хватало. Вот так лежать на груди любимого Ники и ворошить рукой отросшие за полгода волосы. Они еще не были той длинны, какую я помнила при последней встрече, но ему и такая короткая стрижка удивительно шла. Хитрые лисьи ясные глаза орехового цвета сильнее выделялись на лице, темные брови их еще больше подчеркивали. Я лежала на его груди и всматривалась в каждую черточку на лице. Теперь нескоро приедет. Но то, что произошло между нами несколько минут назад, еще больше связало нас. Он тоже не отрывал взгляда от моего лица, лаская пальцами мои скулы и губы. Не хочу, чтобы он уезжал.

- Юляш, может, зря мы так… вдруг забеременеешь?

- Значит, из армии тебя будет встречать любящая женщина и малыш… твой малыш, Ники… - я немного сползла вниз и стала целовать шею, ключицы моего любимого мужчины.

- Да я бы только рад был бы, если бы меня из армии встречала любимая и любящая, моя женщина с ребенком на руках, – тихо смеется парень, оглаживая мою спину и постанывая. – Только твоя бабушка будет против, ты же знаешь.

- А я не останусь здесь, нет… - опускаюсь еще ниже, исследуя поцелуями грудь парня, с ликованием замечая, как дыхание его становится прерывистым, а сердце начинает стучать громче.

- И где же ты будешь?

- Я, если узнаю, что беременна, отправлюсь туда, где будут рады мне и нашему ребенку. Туда, где меня всегда ждут… - я знаю это место, где меня ждут, и Никита догадался, кажется. Вон как засияли глаза.

- К моим родителям? К моей матери? – спрашивает он и уже знает, что прав.

- Да, к твоей маме… она будет рада твоему ребенку, я точно знаю… - шепчу в губы любимому и углубляю поцелуй, ненадолго. Потому что снова спускаюсь к груди, продолжая чувственные и сладостные исследования.

Вот что я делаю? Ох, кажется тот самый «другой раз» начнется прямо сейчас, потому что своим обнаженным животом я чувствую, как наливается силой только недавно успокоившееся мужское достоинство. Но от этого хочется еще больше дразнить и провоцировать, что я и проделываю, потеревшись своим лобком об его чресла.

- Ох… хулиганка! – почти вопит Ники и хватается за мои плечи. Он подтягивает меня обратно к лицу и укоризненно смотрит в глаза. – Я ведь не сдержусь, хватит меня заводить.

- Не сдерживайся, я не хочу… Хочу, чтобы ты запомнил этот день надолго.

- Думаешь, я забуду? Никогда в жизни!

Я таю от его слов, плавлюсь в сильных горячих руках. Смущение куда-то исчезло совсем, на смену пришло любопытство и желание все повторить незамедлительно.

- Ник-и-и-и… - прошу я, целуя его вкусные губы. Тут же спохватываюсь и предупреждаю:

- только не ласкай… не возбуждай.

В этот раз я сверху. Ники полностью отдался в мои руки, только слегка помогая. Небольшой дискомфорт постепенно проходит, я, аккуратно насаживаясь на член, постоянно проверяю свои ощущения. Алый туман не спешит заволакивать мой мозг, чему я особенно рада. Только приятные волны накатывают, заставляя меня содрогаться от восторга и стонать, не выдержав острых ощущений. А они отличаются от первых, еще непонятных и робких эмоций, немного стыдливых. Теперь же я чувствую себя более уверенно. Вижу, как губы Ники расплываются в блаженной улыбке, и увеличиваю темп, принимая его в себя всё глубже и резче.

Неожиданно мышцы живота  сжимаются в горячий комок, и я чувствую такую сладостную судорогу в своем лоне, что едва не кричу от наслаждения. Ритмичные сокращения внутри всё нарастают, посылая по телу жгучие волны восторга, которые накрывают меня с головой. А вместе с ними и темнота.

Откуда-то слышится голос Анечки. Он взволнован и доносится, будто из-под воды. Чувствую острый запах нашатыря и машу рукой, отталкивая от себя мерзкий аромат.

- Ну, вот… давай-давай, приходи уже в себя, - говорит подруга и треплет меня по щекам, на что я недовольно мычу.

Вдруг вспоминаю, что произошло и подскакиваю, ища взглядом Никиту. Я не переживу, если сделала ему что-то или … убила… Но я тут же вижу парня, он стоит у дверей и кусает губы, волнуясь за меня. Опускаю голову на подушку и облегченно выдыхаю. Потом перевожу взгляд на подругу, которая все еще водит куском ваты у меня перед носом, но уже на небольшом расстоянии.

- Не надо, - ловлю ее руку и прижимаю ее к своей груди, накрытой покрывалом. – Сколько я была в отключке?

- Минут десять, - отвечает Никита и присаживается в ногах. – Я сразу за Аней… испугался.

- Всё нормально! Порозовела уже. Завтра на прием к врачу тебя запишу, не нравится мне всё это. И не спорь, даже слушать не буду, - выговаривает мне Аня. - Я сейчас принесу обед, проследи, чтобы она поела, пока борщ еще горячий, - говорит уже Никите и тот кивает головой в согласии.

А у меня нет сил, спорить с ней. Я не понимаю, что со мной происходит, поэтому обязательно пройду обследование.

- Как ты? – спрашивает любимый, спустя несколько минут, когда мы оделись и сели за стол, на котором аппетитно парятся тарелки с борщом.

- Всё хорошо, правда слабость немного, - беру его руку и прикладываю к щеке. – Прости, что напугала тебя и всё испортила.

- Не испортила Юляш, ты застонала и упала мне на грудь, когда всё закончилось. Было так здорово, что я не сразу понял… но потом испугался, что я тебя… ох!