Вот и сейчас говорит что-то, а я вижу только, как у нее открывается рот, как подрагивают белокурые пряди, выбившиеся из прически, горят огромные шоколадные глаза. Кажется, я хотела спросить у нее… о чём? Ах, да. Мальчик.

- Что с тем малышом? С Толей? – новости о нем интересуют меня по-настоящему. Я переживаю, даже дыхание затаила.

- Нормально. Ушиб локтя всего лишь.

- Хорошо… - облегченно выдыхаю я и ухожу в свою комнату, не слушая, что дальше говорит моя бабушка.

Лёжа на кровати и глядя в потолок, раздумываю о дальнейшей жизни. У меня еще остались деньги, приличная сумма. И мне нужен доктор. Не просто психолог, а кто-то сильнее… Я должна найти этого специалиста! Он поможет мне и тогда я смогу уехать из этого сумасшедшего городка. В волнении вскочила с кровати и подошла к окну. Уже ночь, ничего не видно, только мое отражение в стекле. Мысли горели, и я чувствовала, что нужно с кем-то поделиться. Анечка? Нет, спит уже. Кроме Тёмки, не с кем. Лихорадочно набираю его номер.

- Юлёк! – голос сонный, разбудила.

- Прости, что в такой поздний час… Совет нужен.

- Ничего, я на дежурстве. Скучно…

Я полчаса рассказывала ему о своей идее, и о происшествии в школе и о подступающей депрессии. Когда я была в клинике, а рядом Эстель и Артём, то чернота с души постепенно испарилась, жизнь, будто налаживалась.

- Приезжай, найдём доктора любого.

- Мне нужен особенный… поговори с Эстель, может она порекомендует мне кого-нибудь.

- Хорошо, прямо сейчас схожу. У нее сегодня последняя смена. Завтра уезжает в Париж.  Ей рожать через три месяца, ходит как колобок, - смеется Тёма, и я улыбаюсь, представляя Эстель с животом. У нее девочка родиться должна, уже имя выбирает ей.

Артем сбросил вызов, а я в нетерпении присела на краешек кровати. Ну пожалуйста, Господи, пусть у меня всё получится! Я не хочу жить отшельницей, боясь покалечить кого-нибудь. Время шло, сидеть и ждать не получается. Хожу из угла в угол, посматривая на мобильник, который оставила на подушке. И наконец, звонок!

- Да! – почти кричу в трубку, забыв, что бабушка уже спит давно.

- Эстель сказала, что тебе гипнолог нужен. Это такой спец, который поможет тебе забыть всё, и нападение, и свои страхи. И такие врачи есть в Краснодаре. Я тебе смс-кой скину адреса, которые Эстель дала. Эх-х-х… я думал, что тебе приехать к нам придется… Я скучаю, Юлёк.

- Я тоже, Тём. Но только как по другу скучаю. Ты там себе не выдумывай, пожалуйста…

- Не выдумываю. Насильно мил не будешь, - грустит друг. И тут же оживляется:

- У меня скоро отпуск! Я приеду, мы съездим на море! Ведь в начале мая уже можно купаться?

- Можно, если ты немножко морж! – смеюсь, представляя дрожавшего  и покрытого гусиной кожей друга.

Прошла неделя. Я нашла доктора, записалась на первую бесплатную консультацию. Из дома почти никуда не выходила, боясь наткнуться на недоброжелателей, очень уж не хотелось попасть снова на чей-нибудь острый язык. Лелеяла мечту об отъезде, и почти собрала вещи. Однажды в дверь позвонили. Я ждала Анечку из магазина, вскипятила чайник, собираясь почаевничать с подругой. Она должна была принести пирожные, и я уже мысленно облизывалась. Поэтому даже не глянула в глазок.

- Уже бегу, уже открываю! – весело припевала я, поворачивая ключ в замке.

Открыла дверь и застыла на пороге, увидев нежданного гостя.

От счастья язык проглотила… Родной, любимый… Я так соскучилась по нему!

- Юляшка! Впустишь? – он тянет руки ко мне, а я не знаю, что и делать. Но не выдерживаю и бросаюсь Ники на шею. – Моя маленькая…  я соскучился.

Он так крепко сжимает меня, но мне хочется еще теснее прижаться к тому, по которому тосковала безмерно. Правда, поняла это только сейчас, вдохнув его, такой родной аромат с нотками малины. Трусь щекой о грубоватую ткань защитного цвета, пытаясь удержать слезы нежданной радости. Я чувствую, как любимый целует мою макушку и тихо урчит, вдыхая запах моих волос.

Моей щеки касается что-то прохладное, я поворачиваю голову и вижу нежно-розовые бутоны. Надо же, Ники с букетом пришел, а я и не заметила от счастья.

- Спасибо… - шепчу, пряча загоревшееся лицо в розах. Потом поднимаю глаза и ловлю прищуренный нежный взгляд.

Мы так и стоим на пороге, позабыв о времени. По лестнице поднимается Анечка с коробкой на атласной ленте. Она удивленно смотрит на Ники, потом вручает мне коробку с пирожными и обнимает парня.

- Никита! Какими судьбами? - вопит она, радуясь встрече. - И чего на пороге?

Действительно, я так растерялась, что не пригласила Ники в квартиру. Дружно вваливаемся в прихожую, перебивая друг друга и обнимаясь. Потом пьем ароматный чай с бисквитными пирожными. Вскоре Анечка убегает, нарочно оставляя нас наедине. Напоследок шепчет мне в ухо, что обед берет на себя, как проголодаемся, она принесет нам его. Советует не терять времени даром. А я не знаю, что делать дальше, мою посуду, в десятый раз, споласкивая одну и ту же чашку.

За спиной слышится нетерпеливый вздох, будто Никита напоминает о себе. Радость от встречи прошла, и я вспомнила о его связи с белобрысой, об их ребенке. Обида начинает жечь горло.

- Юль... ну что не так? Я видел, ты обрадовалась мне по-настоящему. А сейчас будто...

- Это твой ребенок? - выпалила я, перебивая парня. Смотрю в ореховые глаза, пытаясь уличить его во лжи. Но вижу там только искорки добра. - Вот только честно! Я хочу знать.

- И я бы хотел знать. Но я не знаю... - пожимает плечами любимый. Его потерянный вид говорит о том, что у них с Аней что-то все-таки было. Я отворачиваюсь, пытаясь справиться с разочарованием.

- Зачем ты приехал тогда... зачем бередишь мою рану? Я стараюсь забыть тебя. Что у тебя было с этой… с Аней?

- Юляш, я не знаю… правда. Набухался однажды и Стас домой меня не пустил, к Лехе ночевать отправил… мама только после приступа, - Ники стоит за моей спиной и тяжко вздыхает. Хочется простить его тут же и впиться в такие вкусные губы. Поворачиваюсь и ехидно смотрю на него.

- Но не Леха залетел, а Аня. Она тоже у него ночевала?

- Нет. Она этажом ниже Лехи живет. Проснулся я в ее кровати. Не знаю, как туда попал.

- В кровати с… ней? – спрашиваю уже просто из вредности, наказывая его. Я вижу, как неприятно ему ворошить прошлое, и не могу сдержаться. – Голый?!

- Ну… да. И что с того? Говорю – бухой в хламину, а в таком состоянии у меня на тебя даже вряд ли встанет! А на нее и по трезвости не вскочит. Ну чего ты, в самом деле?

Меня разбирает смех, от вида его расстроенного лица. Обвиваю руками шею и целую. Мой, такой красивый и сильный, обидчивый. Мы целуемся долго, заигрывая язычками, наслаждаясь друг другом. Я чувствую его возбуждение и понимаю, что хочу продолжить то, что мы не успели закончить перед его уходом в армию.