– Он рассказал мне про катакомбы… и про Хранителей…

– Что еще?

– Он сказал, что знает, как уничтожить их. Но… он хотел, чтобы я вначале поговорила с тобой…

– Ну так говори!

– Я… Дарольд… их нужно уничтожить! – Ули сурово сдвинула брови.

– Зачем?

– Они – зло! Ты же сам знаешь, на что они способны, ты сам рассказывал…

– А если у нас не хватит сил? Если мы не справимся, и вместо того чтобы уничтожить – выпустим магов из заточения? – я запнулся, перевел дыхание и добавил: – Пойми, Ули, бороться с Хранителями непросто… Это опасно. Вар Ло сейчас слаб. Я тоже. Даже общаться с ним трудно. Да и пользоваться магией для убийства… Пусть даже Хранителей…

– Знаешь, когда я сделала это впервые, мне было тяжело, – сказала Ули, глядя в сторону. – Но потом… потом стало легче.

– Я этого и боюсь! Я боюсь, что это превратится в страшную привычку!

– Знаешь, чего я на самом деле боюсь, братец? – спросила Ули, – я боюсь глухих темных ночей, когда спишь в хлеву, вместе со свиньями, а на шее у тебя тяжелый ошейник, который натирает шею в кровь. И свиньи чувствуют этот запах. А ты лежишь и молишься, чтобы одна из них ночью не перегрызла тебе горло. Они же всеядные, эти твари. Я боюсь шагов в темноте. Потому что это пришел пьяный норд, который будет меня бить и насиловать долго-долго, пока не устанет и не заснет. Я боюсь свиста плетей. И мужчин. Я боюсь всех мужчин, Дарольд! Слышишь – всех!

В этот момент я вдруг понял, что ничего уже не смогу изменить. Сестра навсегда стала чужой. Ее до неузнаваемости изуродовала жизнь.

– Так что не рассказывай мне о том, что боишься убивать, – продолжала тем временем Ули. – Я этого не боюсь. А ты и понятия не имеешь о том, чего действительно следовало бы бояться. Так что я сделаю то, что считаю нужным! Уничтожу всех Хранителей, что прячутся у нас под ногами! Если у тебя нет ни сил, ни смелости, – не мешай! Понял, братец?

Я ничего не смог возразить. Я просто развернулся и ушел и потом еще долго бродил по городу, размышляя и переживая. А на следующий день Аги и Ули поднялись на самую высокую башню в древнем городе. Я почувствовал, как напряглось все вокруг, как еле ощутимо затряслась земля под ногами, и понял, сейчас случится что-то невероятное. Я заметался, не зная, что делать, выскочил на улицу, побежал к башне, но замер, когда сестры подняли руки к небу и запели на незнакомом языке.

Это была древняя магия. Чужая, пугающая.

Небо над городом потемнело. Вдалеке зарокотал гром. Приблизился, раскатисто ухнул. Земля отозвалась тяжелым гулом, словно кто-то невидимый бил там, под камнями, в огромный барабан.

Сестры пели страшную песнь, раскачиваясь из стороны в сторону, и в такт с ними дрожала земля. Я чувствовал, как набухает что-то там, в глубине. Надувается, словно огромный нарыв, который готов прорваться! Еще один удар грома и…

Камни древней мостовой под ногами задрожали. Посыпалась черепица с крыш. Крики ужаса наполнили развалины. Вот оно. Началось!

Но даже я не был готов понять и поверить своим глазам, когда из всех подвалов вдруг хлынула вода! Сильные струи били вверх, текли по улицам, заполняли канавы. Люди искали спасения на крышах и верхних этажах. Потоп был внезапным, но быстро закончился. Когда вода схлынула, Ули и Аги спустились вниз. Я побежал к входу в катакомбы. Там плескалась вода, черная, как безлунная ночь. Ледяная вода подземных рек. Обернувшись, я увидел глаза торжествующей Ули. Стало как-то не по себе, я поежился. В голове появилась четкое, ясное понимание, что все те, кто прятался под землей в надежде однажды проснуться, мертвы. Хотя нет, смерти я не чувствовал, я чувствовал одиночество и страх, не свой, а их, Хранителей. И еще я ощутил, как кто-то пытается достучаться до меня, кто-то очень далекий и знакомый. Я закрыл глаза, напрягся…

На краю сознания я с помощью дальновидения заметил … Жимора, того самого Духа-хранителя из Великого Леса. Он что-то кричал, пытался подойти поближе, но не мог – невидимая сила сдерживала его, заглушая голос. Мгновение спустя Дух исчез, а через магический туман скользнула знакомая тень. Я знал, что это был Вар Ло, и он держал Духа на безопасном расстоянии.

Все приглашенные гости приехали во дворец еще накануне. Утром Айк собрал их вместе, чтобы четко прояснить позиции каждого. Он говорил довольно долго и очень хотел, чтобы его слова дошли до мозгов мелкопоместных сеньоров, мнивших себя пупами земли. Вся их политика сводилась к дешевым разборкам в стиле деревенской шпаны, когда кто-то дружит против кого-то, а чужого бьют всем стадом. Принять идею, что можно образовать сильное и процветающее государство, они были не в состоянии. Местечковый гонор заставлял их жить по принципу: лучше быть первым на деревне, чем вторым в городе. Южные принцы, генералы, правители, бароны, советники и купцы никак не могли сообразить, как можно объединить свободные города в единое целое. Хотя в прошлом уже была попытка воплотить эту идею.

Бывший профессиональный наемник Узо Вран, ставший властителем города Пу-ра, вернувшись из удачного похода в степи, решил присоединить к своим владениям окрестные поселения. Собрав немалое войско, он выступил в поход и довольно быстро захватил два соседних города. Возомнив себя великим владыкой, он задумался о большем и вызвался объединить все города южнее Азора.

Военная кампания началась с праздника и торжественного парада, а закончилась три дня спустя неожиданной смертью Узо Врана. Его отравили на пиру, ударили кинжалом в спальне, а потом еще живого бросили в огонь, отрубив руки и ноги.

Примера Узо оказалось достаточно – никто из местной знати больше не смел и заикнуться об объединении свободных городов. Никто, кроме Айка. Он понимал, что единственный выход – заменить всю верхушку своими людьми. Беда была в том, что этих «своих» у него не было. Военные не в счет. Они хороши для войны, но не в управлении.

По окончании совета молодой правитель Лима Оз уселся в кресле, и, глядя на зелень дворцовых садов, мысленно провел подсчет. После его пламенной речи мудрые главы свободных городов одобряюще загудели, а некоторые – Айк хорошо запомнил их лица – вслух лицемерно и льстиво хвалили его ум. Однако он не питал иллюзий на их счет, и дело тут было даже не в магии. Айк понимал: цена такой поддержки – ломаный грош.

«Что ж, – подумал Айк, – сеанс групповой дипломатии можно считать провалившимся».

По косяку открытой двери постучали. Айк обернулся и увидел Марко.

– Ваше Величество, разрешите? – попросил капитан.

Айк усмехнулся. Неожиданно ему пришло на ум, что Величество из него никакое.

– Давай, как-нибудь обойдемся без титулов, меня зовут Айк… – он замолчал, не в силах подобрать нужное слово.

– Ваше Величество, – запротестовал Эмелиано. – Как я могу?