Алина чуть опустила пистолет, теперь он целился мне в грудь, тоже опасное место, поэтому я с жаром продолжила:

– Развелись за три дня до его смерти! Без имущественных претензий! Это значит, что Галка стала бывшей женой, она не может претендовать на наследство Афонина! Ваша дочь – единственная наследница! Ну, и ещё мать-старушка, но вы говорите, что она откажется в пользу внучки.

Алина опустила пистолет ещё ниже, теперь на траектории его потенциального выстрела была моя нога, так что я немного перевела дух.

Матка боска! Валерий Афонин своих жён по интернет-каталогу выписывал, что ли? Наугад ткнув «мышкой» в номер на экране? Потому что он явно не видел, кого вёл в ЗАГС. И первая, и вторая жёнушки психические. Хотя не исключаю, что именно это качество в них его и привлекло.

– Вы не ответили на вопрос. Зачем вы ко мне пришли?

Алина снова перешла на «вы», как нормальный воспитанный человек, и это был хороший знак.

– Я подруга Галины. Впрочем, я уже говорила. Так вот, Галку обвиняют в том, что она убила бывшего мужа. Я хочу ей помочь и расследую это дело.

Женщина фыркнула.

– Что тут расследовать? Она его убила, потому что сумасшедшая. Следствие в этом не сомневается, мне следователь сам сказал.

– Да, возможно, и даже наверняка вы правы! Я ищу смягчающие обстоятельства, которые помогут Галине чуть скостить срок. Если я представлю Валерия в чёрном цвете, найду какую-нибудь порочащую его информацию… Понимаете?

– Типа если убить сволочь, то меньше дадут?

– Вроде того.

– Ну, вы пришли по адресу. Уж если кто и знает всю Валеркину подноготную, то это я. Только я ведь ничего не расскажу. С какой стати мне ей помогать? Она у меня мужа увела.

– Так она же искупила свою вину! Подлый изменщик поплатился жизнью.

Алина улыбнулась:

– С этой точки зрения я не смотрела.

Я кивнула на оружие:

– Может, уберёте уже пистолет?

– Ах, это? – Она взмахнула пистолетом, словно веером, и небрежно бросила его в раскрытую сумочку. – Не бойтесь, он пневматический. К тому же не заряжен. Я специально не брала к нему патроны, чтобы не дай бог в кого-нибудь выстрелить.

– Зачем же покупали?

– Так я живу на краю лесопарка! Здесь разные типы встречаются! А я женщина одинокая. Ха, забавно, но за последние пять лет я сегодня впервые им воспользовалась.

– Алина, насчёт наследства… Да, Галка не является наследницей, это правда. Но тут такое дело… В общем, есть и плохая новость.

Собеседница бросила быстрый взгляд на раскрытую сумочку, и я предложила:

– Мы можем поговорить в спокойной обстановке? Не в коридоре?

А где-нибудь подальше от оружия.

Хозяйка квартиры пригласила меня в комнату. Судя по количеству дверей, квартира была двухкомнатная, и сейчас мы прошли в большую комнату, которая выполняла функции гостиной, хозяйской спальни и, самое главное, мастерской.

Алина шила, причём, профессионально. Либо это было серьёзное хобби, которому она отдавала всю душу и половину комнаты. Во всю стену стоял стеллаж, забитый тканями, журналами, швейными принадлежностями. Посередине комнаты находился большой раскройной стол, на котором как раз сейчас лежала частично разрезанная синяя ткань. Около окна стояли рабочие столы с двумя швейными машинами и оверлоком. Довершал картину манекен, на котором висело кремовое платье оригинального фасона со складками и удлинённой линией плеча.

– Ух ты, какая красивая вещь! – искренне восхитилась я. – И самое главное, что носибельная. Что-то в духе сороковых годов прошлого века, правильно? Но выглядит современно, свежо, неизбито!

Алина заулыбалась.

– Вы правы насчёт сороковых годов, на этот фасон меня вдохновила американская актриса Кэтрин Хепбёрн. Извините за творческий беспорядок. Я работаю на дому, шью одежду под собственной маркой, так что сами понимаете… – Он убрала со стула какие-то вещи. – Садитесь сюда, пожалуйста.

Сама Алина пристроилась на краешке кровати, прямо напротив меня.

– Как называется ваша марка, если не секрет?

Мастерица смутилась:

– Пока никак. Понимаете, чтобы создать свою линию одежды, нужны деньги. Я пока даже швею не могу нанять, все операции делаю сама. Хотя в идеале мне хотелось бы только разрабатывать модели, заниматься чистым творчеством, так сказать.

Ну понятно, обыкновенная портниха-надомница, собственный бренд только в мечтах. А возраст около тридцати пяти, не девочка уже, если и затевать модный бизнес, то как раз сейчас, не в семьдесят же лет. Но денег нет. А тут муж, бывший, и худо-бедно обеспеченный, если он умрёт, то появятся средства на раскрутку своей марки. И дамочка решительная, вон как ловко выхватила пистолет, может, и лапшу мне на уши навешала, что пневматический, что нет патронов, я же в этом ни бум-бум…

– Так что за плохая новость про наследство? – спросила Алина.

– У Валерия Афонина долгов на несколько миллионов! – выпалила я.

Ноль реакции. Собеседница сидела такая же спокойная, в лице не изменилась. Или просто не поняла последствий для себя?

– Если вы вступите в наследство, то автоматически примете и долговые обязательства. Может статься, что размер долга превысит стоимость комнаты, там банкиры ещё и проценты насчитают, пени разные, штрафы. Стоит ли овчинка выделки?

– Откуда взялись долги? – спросила Алина.

– Валера брал кредит на бизнес, потом принял несколько неудачных решений, и фирма разорилась. Не пойму только, почему этот кредит не отражён в его кредитной истории. Наверное, он оформлен на юридическое лицо, на фирму, вам следует проконсультироваться с юристом.

– Кто вам сказал про кредит? – голос Алины по-прежнему звучал невозмутимо.

– Охранник в подвале.

Алина скептически усмехнулась:

– Охранник в подвале? Тоже мне, надёжный источник информации!

– Ну не скажите. Он мне много чего рассказал. Вот, например, что в офисе Валерия осталась обстановка: кожаный диван и огромная плазма. Мелочь, конечно, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. И ещё Валерий купил за миллион дорогущий японский мотоцикл, он стоит в бизнес-центре в подземном гараже. Также у него был внедорожник миллиона за два, но это вы, наверное, знаете.

Алина деловито кивнула:

– Про внедорожник я знала, а про остальное нет, спасибо за информацию.

– Был бы толк, – вздохнула я, – может статься, что долг перед банком всё это перекроет. Получается, ничего вашему ребёнку от отца не достанется. Жалость-то какая!

Женщина досадливо махнула рукой:

– Валерка, конечно, дурак, но хоть ума хватило кредит на свой идиотский бизнес не брать.