Матильда послушалась. Когда она снова спустилась к нему, доктор увидел, что она не стала приводить себя в порядок. Ее простенькое личико было совершенно без косметики, но ему оно показалось самым красивым в мире.

Он закрыл окна, взял корзину с Рэстусом, выключил свет, запер дом и подтолкнул девушку к машине.

Доктор остановил машину перед парадной дверью, вышел, чтобы открыть Матильде дверцу автомобиля, и под зорким взглядом соседей из близлежащих домов провел ее в дом.

Миссис Инч встретила их в холле.

— А вот и вы, мисс Матильда. Идите со мной, я покажу вам вашу комнату. Кота возьмите с собой, в комнате есть застекленный балкон, ему там будет удобно.

Она пошла по лестнице за миссис Инч, не говоря ничего, только слегка кивнув, когда доктор сказал ей вслед:

— Матильда, возвращайся сразу же сюда, в гостиную.

Комната была небольшая, но со вкусом обставленная: изящная кровать, покрытая лоскутным одеялом, хрупкая прикроватная тумбочка, на которой стояла лампа с розовым абажуром, деревянный туалетный столик с зеркалом. На окнах висели розовые занавески, розовая штора закрывала дверь на балкон.

— Ванная комната — рядом, — сказала миссис Инч. — Приведите себя в порядок и спускайтесь ужинать.

Матильда причесалась, нанесла немного румян на свое бледное лицо и спустилась по лестнице, думая, что все это — сон.

Стол был уже накрыт для двоих. Матильда робко приоткрыла дверь в гостиную и услышала голос доктора:

— Садись, давай немного выпьем перед ужином.

Голос его звучал очень спокойно, в отличие от того, каким он говорил с Матильдой, когда так неожиданно ворвался в ее дом.

Доктор подвинул ей стул и, когда она села, протянул бокал хереса. Его глаза смеялись. Сам он сел напротив, Сэм, как всегда, растянулся у его ног.

— Я думаю, — начала Матильда, ободренная бокалом хереса, — что вы должны объясниться. — Она нахмурилась. — Нет, лучше я сама объясню.

Доктор вытянул длинные ноги и, явно наслаждаясь приятной компанией и выпитым вином, протянул:

— Да?

— Я не должна быть здесь. Я имею в виду, что мне было хорошо у себя дома, я была не против того, что мама проведет Рождество со своими друзьями. Я понимаю, она хочет видеть отца каждый день… Если бы она отпраздновала Рождество со мной, ей было бы очень скучно. — Она перевела дыхание. — Нет, конечно, это прекрасная идея с вашей стороны — предложить мне свой дом, но я даже не знаю, я не ожидала…

— Ну, это не страшно. Пусть твоя мать спокойно празднует Рождество в компании друзей. Твой отец вне опасности. В больнице ему оказывают всю необходимую помощь, и за ним присматривают опытные медсестры. — Он мягко добавил: — Тебе надо было мне об этом сказать, Матильда.

Она сделала большой глоток хереса.

— Ну, я уже начала привыкать жить одна. Я вовсе не хотела, чтобы вы меня жалели…

— Я тебя не жалею. Это другое… — Он взял у девушки пустой бокал. — Пойдем ужинать. Миссис Инч уже накрыла на стол.

На первое миссис Инч подала луковый суп с гренками, приправленный сметаной, потом пришла очередь жареной лососины с крошечными картофелинами. На десерт был миндальный торт со взбитыми сливками. Ужин они завершили белым бургундским вином.

Говорили мало. Доктор чувствовал, что время для серьезного разговора еще не пришло, а Матильда, наевшаяся и слегка захмелевшая от хереса и бургундского, вовсе не расположена была слушать.

После традиционного кофе они пожелали друг другу спокойной ночи, и миссис Инч проводила девушку в её комнату.

Накормленный Рэстус спокойно спал в своей корзинке. Матильда понежилась в ванне и легла в постель. Кот сразу же прыгнул к ней и прижался к ее боку. От него пахло сардинами.

— Ты тоже вкусно поужинал, — сонно пробормотала Матильда и закрыла глаза.

Сидя в своем кабинете, доктор набрал телефонный номер.

— Мама…

Он проговорил с матерью несколько минут, хорошо обдумывая каждое слово, а затем положил трубку и набрал номер тети Кейт.

Оставалась еще одна проблема. Он полистал страницы своего блокнота и набрал другой номер. Хорошо, что у них в семье есть свой епископ…

* * *

За завтраком доктор был очень оживлен. Он постоянно болтал, не давая Матильде вставить и словечко, тем более задать вопрос.

— Я отвезу тебя домой. — Он с удовольствием увидел разочарование и тоску на лице девушки. — Тебе надо взять все, что нужно, на случай, если мы пойдем в церковь.

Это был день для предрождественской службы, которая проходила в последнюю субботу перед Рождеством.

— Как хорошо! Спасибо вам, доктор Ловел, вы очень добры. Как быть с Рэстусом и с моей сумкой? Они останутся здесь?

— Конечно. Я думаю, что ты взяла с собой мало вещей, поэтому мы сейчас заберем твою оставшуюся одежду.

— Но…

— Моя дорогая девочка. Могу я тебя кое о чем попросить?

Она посмотрела на него через стол, их взгляды встретились, и краска начала заливать лицо Матильды.

— Моя дорогая девочка, — повторил он, улыбнувшись. — Я прошу тебя называть меня Генри.

— Я не могу, — начала она и замолчала, не зная, как продолжать.

— Давай не будем терять время. Мама и тетя Кейт приедут сюда, как раз когда мы вернемся. Моя оставшаяся семья приедет позже, перед самым Рождеством. Я думаю, тебе понравится моя мама.

— Рождество… — начала Матильда.

— Ты проведешь его здесь, с моей семьей — с тетями, дядями, двоюродными сестрами и братьями. Мой дом будет наполнен до отказа.

— Мама…

— Позже мы ей позвоним. Твой отец выздоравливает. Твои родители приедут домой до Нового года.

Матильда почувствовала, что ее как будто уносит куда-то бешеный поток. Хотя нет, бешеный — не то слово. Это был поток любви и нежности.

Дома Матильда упаковала свое розовое платье, теплую одежду, плотную юбку, серое платье из джерси, белье, халат и ночные рубашки. Она не знала, как долго останется у доктора, и не хотела об этом спрашивать.

Миссис Ловел и тетя Кейт спокойно пили кофе, когда Матильда с доктором вернулись. Женщины встретили их улыбками. Вошедшая пара была так хороша! Доктор по очереди их поцеловал.

— Это Матильда. — Доктор показал на девушку, обратившись к матери, и отступил назад, чтобы дать миссис Ловел возможность обнять Матильду.

Обстановка была спокойной и непринужденной. Страх Матильды сразу прошел.

— Я всегда хотела иметь дочку, — сказала миссис Ловел с сияющим лицом.

Затем Матильда утонула в объятиях тети Кейт.

Матильда пребывала в нерешительности. Все было как сон. Она не знала, как себя вести. В церкви она сидела на скамье, где обычно сидят Ловелы, и чувствовала на себе взгляды прихожан. Но сосредоточиться на службе она не могла. Погруженная в свои мысли, она совершенно не слушала мистера Милтона. Да, миссис Ловел сказала ей, что хочет иметь дочку, думала она, но Генри ни словом не обмолвился, что хочет иметь жену. Вдыхая дым благовоний, она не осознавала, что крепко сжимает кулачки на своих коленях, пока доктор не взял ее руку и не положил в свою ладонь. От неожиданности она вздрогнула и посмотрела на доктора, а он так ей улыбнулся, что она расцвела от счастья.