самого детства. В поместье Омано он, конечно, всегда был белой вороной, но все-таки своим. Во дворце графа фон Форле он оказался чем-то вроде диковинки, которой граф Николас порой хвастался перед своими высокородными гостями. Ни слуги, ни другие жители дворца не стремились сближаться с Рю и вообще мало им интересовались. И даже гвардейцы графа, с которыми юноша иногда тренировался, не звали его с собой, когда шли в трактир после тяжелых тренировок.

Единственным, кто всегда с охотой общался с Рю, оказался Тииль. И юноша неожиданно для себя начал ценить общество духа, который еще недавно раздражал его самим своим существованием. Они много обсуждали Гирин и то, как он изменился со времен Великого Оманоске. И дух был даже совсем не против послушать о чем-то увлекательном, что Рю вычитал в очередной книге. Однажды юноша даже поинтересовался, действительно ли духу все это интересно, на что Тииль ответил, что так он обновляет свои порядком устаревшие знания о мире людей, который теперь может лишь наблюдать со стороны. Рю сразу заинтересовался тем, как Тииль проводил время в мире людей до закрытия врат, и с тех пор часто и с удовольствием слушал рассказы духа о его бурном прошлом. В своих рассказах Тииль представал советником правителей прошлого и имел доступ в будуары прекраснейших дам. И эти рассказы звучали не менее фантастически, чем древние легенды, но Тииль клялся, что все это чистая правда. И хотя Рю не был уверен, что духу можно верить, ему нравилось слушать его рассказы и представлять, каково было жить во времена, когда подобные Тиилю существа ходили среди людей.

Тем временем осень сменилась бесснежной зимой, и жители Форле начали активно готовиться к празднованию Дня святого Стефана. В прошлом году, живя у Клода, Рю уже застал этот праздник, являющийся одним из важнейших событий в календаре Церкви десяти заветов. Ученый потратил немало времени, чтобы рассказать Рю про все связанные с этим днем традиции и убедиться, что юноша попробовал все праздничные блюда. Возможно, именно поэтому этот праздник понравился Рю больше других местных торжеств, и он не упустил возможность спуститься в город накануне, чтобы насладиться предпраздничной суетой и радостной атмосферой.

Клод упоминал, что в Роале День святого Стефана отмечают с куда большим размахом, чем в Альбии, и оказался совершенно прав. Весь город был украшен еловыми и рябиновыми венками, а на всех площадях появились небольшие ярмарочные городки, где варили горячий грог и пекли традиционные сладкие булочки-стефанки.

Рю неспешно прогуливался по праздничным улицам среди снующих туда-сюда людей, иногда заглядывая в открытые лавки, чтобы немного погреться. В одной из таких лавок его взгляд привлек выставленный напоказ роскошный плащ, отделанный мехом. Плотная темно-синяя ткань оказалась одновременно удивительно мягкой, обещая тепло и комфорт промозглой роальской зимой. На мгновение Рю подумал, что у него вполне достаточно денег, чтобы купить такую вещь, уж больно она ему приглянулась, но тут же одернул себя: граф снабжал его одеждой и никакой необходимости тратиться на такую покупку не было.

Рю уже почти вышел из магазина, когда в его голове раздался голос Тииля:

«Если этот плащ тебе так понравился, купи его, и дело с концом».

«Я просто бессмысленно потрачу деньги».

«Да я же тебя знаю, ты потом еще две недели будешь сокрушаться, что не купил этот несчастный плащ! Я что, зря выигрывал для тебя пять серебряных?»

В словах духа была доля истины, и они заставили Рю сомневаться. Он задержался на пороге лавки и вновь бросил взгляд на плащ. Именно в этот момент его наконец заметил хозяин, до того не обращавший на юношу никакого внимания, и спустя буквально секунду уже оказался около него:

– Молодой господин заинтересовался этим плащом? У молодого господина глаз-алмаз! Роскошная вещь! И совсем недорогая для такого качества.

Глаза продавца блестели энтузиазмом. Он подлетел к плащу и поднял полу повыше, поглаживая мягкую ткань.

«Видишь, еще и по дешевке отдают!» – не упустил момент Тииль.

«Они всегда так говорят…»

– Вы сомневаетесь? – От владельца лавки было ничего не скрыть. – Не стоит, молодой господин! Никто не жалеет о покупках, совершенных в лавке Густава! И вы не пожалеете! Слово честного торговца!

Рю еще раз посмотрел на плащ. Глубокий синий ткани и серебристый мех чернобурки идеально сочетались между собой. Из открытой двери вдруг залетел морозный сквозняк, заставивший Рю поежиться в его легком простом плаще.

– Как же я мог забыть?! Если вы купите этот плащ сейчас, я дам вам в подарок чудесную брошку в виде сокола! – С этими словами Густав извлек откуда-то из складок своего костюма аккуратную металлическую брошь, которая идеально подошла бы к плащу.

«Брошка в виде сокола – это точно знак, Рю!» – в мысленном голосе Тииля слышался смех.

– Да, хорошо, давайте. – Рю начал жалеть о своем решении, едва первое слово слетело с его языка, но он был уверен, что не выдержит подколов духа, если опять передумает.

* * *

Тииль вновь обнаружил себя во сне молодой графини. Это происходило все чаще, и Тиилю приходилось прикладывать немалое усилие, чтобы вырваться из ее снов. Дух никак не мог понять, как девушке это удавалось, он не чувствовал в ней энергии потомка Оманоске, хотя однажды даже специально в образе сокола следил за ней на прогулке. В итоге Тииль решил, что девушка просто одарена духовной силой и во времена до закрытия врат могла бы стать ведьмой, как на Континенте называли женщин, связанных с духами. По всей видимости, присутствие рядом потомка Оманоске усиливало ее способности и позволяло ей, пусть и бессознательно, влиять на Тииля даже в его естественной форме.

На этот раз во сне они с графиней стояли в тени деревьев того самого сада. Яркое летнее солнце прорезало листву, отчего на лице девушки плясали игривые блики. Отовсюду слышались пение птиц и стрекот кузнечиков. Тииль в очередной раз удивился тому, насколько легко человеческое воображение воссоздавало образы и воспоминания. Лето ощущалось как настоящее, а теплое солнце приятно ласкало кожу, хотя дух точно знал, что Роал как раз вошел во второй месяц зимы.

Элизабет вдруг повернулась к нему лицом, сильно покраснела и немного неуклюже взяла его руки в свои. Тииль невольно подумал, что вся эта нервозность и тем более румянец можно было легко убрать в мире сна, но почему-то и в этом люди стремились к реалистичности.

– Я люблю вас! – вдруг выпалила девушка.

Такого поворота событий Тииль совсем не ожидал. Хотя сейчас, оглядываясь назад, понял, что должен