но там же мамочка… Она будет среди зверей… А я… — Роза не знала, как объяснить то, что чувствует, но леди поняла ее.

— С ней будет ее Гарри, ваши рыцари, а вот если она постоянно будет думать о тебе, то может ошибиться, — леди Алирии до безумия не хотелось отпускать дочь, но женщина понимала, что девушку просто не удержит. За прошедшие несколько дней она уже неплохо изучила свою дочь.

— Да, бабушка, — понурилась Роза, принимая правоту той, кто согревал ее своим теплом.

Этот разговор имел свои последствия — девочка начала больше времени проводить с мамой, чтобы насладиться ее теплом и магией. Зая понимала — что-то случилось, что-то очень важное, но прошедшее мимо нее, поэтому в один прекрасный момент вызвала дочь на разговор.

— Я остаюсь в замке, мамочка, — всхлипнула Роза. — Бабушка права, ты можешь в заботе обо мне пропустить опасность.

— Ты выдержишь? — с тревогой посмотрела на нее Гермиона, до сих пор не придумавшая, как бы так сформулировать то, что дочка высказала ей сама.

— Я должна, мамочка, — вздохнула девочка. — Потому что это же для тебя…

— Ох, маленькая, — вздохнула девушка, понявшая, как ребенок себе объяснил ситуацию. — Ничего, скоро все закончится.

— Не скоро, — проницательно заметила Роза. — Но я верю, что все будет хорошо, только ты пообещай, что будешь беречь себя!

Разумеется, Зая пообещала. Правда, как оказалось, леди Алирия решила, что экстренные порт-ключи лучше сделать частью тела, поэтому всей группе предстояла небольшая операция, долженствующая вживить шарик артефакта в тело. Как внезапно выяснилось, такая практика была обычной еще два века назад, потом уровень угроз снизился и даже чистокровные семьи перестали проводить детей через несложную, но болезненную процедуру. Товарищей офицеров болью было не напугать, а вот дополнительная гарантия — это было серьезно.

— Все сидим и наносим руны на боекомплект, — распорядился товарищ майор, поэтому у всей группы нашлось занятие. Ну и Роза, разумеется, была с ними.

Магические слуги замка, среди которых домовых эльфов не было, нанести руны не могли, ибо нужна была магия живого мага, а патронов было немало. Нужно было пометить хотя бы половину, нанести специфические руны и на заряды одноразовых небольших гранатометов, полностью подготовить все снаряжение. Хорошо подумав, Гермиона сделала из одного комплекта штанов бриджи, полностью скрывшиеся под юбкой, зато теперь было тепло, и дополнительно-безопасно.

Сундуки обзавелись дополнительной рунической защитой, в том числе и от досмотра. Положить туда что-либо можно было только с ведома хозяина, как и изъять. Осматривая свой сундук, товарищ майор наткнулся на мантию-неведимку, его заинтересовавшую. Решив посоветоваться с Заей и Алирией, Сабуров продемонстрировал находку.

— Эта мантия по книге была Даром Смерти, — сообщила Гермиона, остро жалея об отсутствии не раз перечитанных книг под рукой. — Так ли это или нет, я сказать не могу, да только и для бородача, и для его клевретов она препятствием не являлась.

— Ну еще бы! — внимательно осмотрев предмет, Алирия обнаружила несколько вставок, влияющих на работу артефакта. — А давайте-ка сделаем так…

— М-м-м? — взгляд Сабурова стал любопытствующим.

— Оставим артефакт здесь, — предложила женщина. — А на вопрос «где?» ответите, что она вернулась к хозяйке.

— Тем самым лишим Дамблдора цели жизни… — задумчиво проговорила девушка, пояснив: — По книгам, целью жизни бородача было собрать все Дары Смерти. Отсутствие одного из них, причем, невосстановимое, может дестабилизировать план и создать интересные последствия. Я за!

— То есть, добавить нервозности противнику… — произнес товарищ майор. — Я, пожалуй, тоже за.

— Ну вот и хорошо, — улыбнулась женщина, поместив мантию в причудливого вида пентаграмму. — Вам что-то еще нужно?

— Да, пожалуй, нет, — ответил Сабуров, привыкая к тому, что он сэр. — Вопрос тут назрел… В поезде точно будет Малфой, а у него мания такая, насколько я вспомнил, называть Гермиону грязнокровкой. Что бы с ним такое сделать?

— Хочешь скрытно… — хмыкнула леди Алирия. — Он же уже так делал? — и увидев кивок дочери, предвкушающе улыбнулась.

Сэр генри для суда действительно должен был стоять перед нехорошим человеком, но у таких семей, как ле Фэй, существовали и другие методы. А так как семья отметилась и в жизни внучки, что леди провела ритуал-воззвание, объяснив Сабурову, что и когда говорить. Сам ритуал был совершенно не зрелищным. Сначала прозвучали явно рифмованные катрены, затем леди Алирия обратилась к Магии с целью покарать оскорбившего «дитя рода», а потом кивнула майору.

— Именем Короля, — торжественно произнес офицер, чувствуя себя идиотом. — Подтверждаю истинность слов этой леди.

— Все, — заявила леди. — Суд Магии не быстр, но он обязательно состоится, хотя с нами его никто и не свяжет. Впрочем, если хочешь, можешь этого Малфоя убить, ты в своем праве, юный рыцарь.

— Не надо пока убивать, я потерплю, — хмыкнула Зая, припомнив, что Драко еще деть. Так себе деть, конечно, но без особой необходимости его убивать не следовало.

— Да, сначала основная задача, — кивнул ее муж. — Ну что, последние приготовления?

Последующие дни прошли в тишине и покое. То есть группа готовила снаряжение и оружие, Роза каждую свободную минуту проводила с родителями, готовясь к расставанию с ними, а леди Алирия беспокоилась о дочери, стараясь придумать, как бы еще обезопасить ребенка. Ничего не придумывалось, поэтому женщина смирилась. Кроме экстренного, был еще порт-ключ у каждого из членов группы, способный унести до десяти человек.

В последнюю ночь перед отправкой, спали плохо. Роза много плакала, обнимала Гермиону и Алирия, пытался еще раз придумать, как оставить гадю… эээ… любимую жену в замке майор. Ничего не придумывалось, потому оставалось только надеяться на порт-ключи или боевые возможности группы. Предчувствие молчало, что могло свидетельствовать о том, что все будет хорошо.

«Вот и пролетели десять дней», — подумал Сабуров, к имени «Гарри Поттер» так и не привыкший.

Глава 20

Перед отправкой на вокзал Роза, разумеется, расплакалась, не желая расставаться с мамой. Девочка цеплялась за Гермиону, будто вмиг забыв обо всем, что говорилось совсем недавно, чем создала, практически, патовую ситуацию. Зая понимала, что ребенку тяжело, при этом ей нужно было в замок, потому что мальчики, конечно, были очень опытными, но не аналитиками.

— Мама будет с тобой регулярно связываться, — леди Алирия предполагала подобный срыв, поэтому подготовилась к нему заранее.

— Мне страшно за мамочку… — прохныкала девочка.

— Неужели ты не доверяешь папе? — поинтересовалась в ответ «бабушка», заставив ребенка задуматься.

— Доверяю… — всхлипнула Роза. — Хорошо… Пусть будет так…

Распрощавшись еще в замке, посредством порт-ключа перешли в «Нору», а оттуда и на вокзал камином. Факт того, что в доме кто-то побывал, товарищ майор отметил, хмыкнув. Группа оказалась на вокзале, моментально перестроившись — впереди Бур, Дар, Зая, а лейтенанты прикрывали сзади, внимательно осматривая перрон. Ничего необычного на первый взгляд не было — суетились взрослые и школьники, весело перекрикиваясь, скрывался в пару паровоз, вызывавший ассоциацию с серией «ФД», да стояли вагоны, знакомые по кинохронике, да памяти детей.

Истерика Розы заставила Гермиону собраться, вспомнить о том, что она не в детской сказке, а на выходе, среди не самого дружественного окружения. Не самое дружественное окружение сразу же попыталось увлечь Фрица и Дока, но о прикрытии группа договорилась заранее. Ибо Артур Уизли действительно погиб, что позволило его детям надеть черные ленточки и изображать траур. Вспомнила о случившемся, как ни странно, Молли, посоветовав, ибо понимала, что ее изменившиеся дети будут слишком уж бросаться в глаза, а скорбь спишет все. Так оно и оказалось.

Забившись в одно купе, товарищи офицеры готовились к замку. Зая в это время вспоминала и планировала. Внезапно, в голову девушки пришла мысль. Точнее, Зая вспомнила о том, что было запланировано, но не сделано. Она решительно встала, направившись к выходу из купе, жестом показав мужу следовать за собой. Иногда майор не понимал, что происходит, ибо сама любовь к девушке была не совсем обычной. Нет, он не чувствовал принуждения, охотно залил бы за нее всю Британию кровью, но не чувствовал именно безумства чувств. Правильно ли это,