«Император все-таки полагает, что император Франц не может понравиться великой княжне Екатерине и не является для нее подходящей парой. Император характеризует его как человека внешне непривлекательного, плешивого, безвольного, ленивого душой, ослабленного физически и умственно вследствие всевозможных несчастий…, трусливого до такой степени, что боится пускать свою лошадь в галоп, и ее должны вести под уздцы, чему сам император был свидетелем под Аустерлицем. При последних словах я не мог удержаться от смеха и воскликнул: „Такой характер никак не может подойти великой княжне. У нее есть ум, душа и сильная воля: боязливость ей совсем не свойственна, смелость же, с которой она ездит верхом, вызывает зависть даже у мужчин“. Император не согласился со мной и в том, что этот брак будет полезен нам в политическом отношении… Напротив, новые отношения между Россией и Австрией, которые сложатся в результате этого брака, помешают нам всякий раз надлежащим образом выражать свое недовольство неумелыми действиями Австрии, которые она часто совершает».

«Юный эрцгерцог Фердинанд славится своей необыкновенной храбростью, которую проявил в военной кампании 1805 года, но при всех своих замечательных качествах, наконец, при прекрасной внешности, которую все в нем отмечают, он — всего лишь принц в третьем поколении императорской семьи. У него нет ни состояния, ни содержания в виде земельной ренты, то есть никаких других средств существования, кроме службы, и потому он не может претендовать на то положение, на которое претендуют другие эрцгерцоги, братья императора. Только эрцгерцог Иоганн, признаюсь, отвечает всем моим желаниям; так как впечатление, которое он на меня произвел во время данной им для меня аудиенции, убедило меня в том, что его мужская красота и его любезность покорят сердце великой княжны в той самой степени, в какой он достоин ее руки по своему происхождению и заслугам».

«Он назвал мне всех эрцгерцогов, чтобы мы могли обсудить тех, кто соответствует нашим требованиям. Упоминая эрцгерцога Иосифа-Антона, палатина Венгрии, он заверил меня, что знает о его особой привязанности к великой княжне Екатерине со времени его последнего пребывания в Петербурге[44]. На это я возразил, что наша церковь не разрешает, чтобы две сестры выходили замуж за одного и того же мужчину. Наконец мы остановились на кандидатуре эрцгерцога Иоганна, чьи достоинства и внешность заслуживают всяческого восхищения[45]. Министр похвалил его характер, прилежание, его принципиальность и добавил, что все дети императора Леопольда отличаются превосходным воспитанием, что все они глубоко религиозны. Это уже много, но еще не все, заметил я. Каково в настоящее время его материальное положение? Какое содержание будет ему выделено в случае его женитьбы? Какое благосостояние он сможет обеспечить своему потомству? — Обычно эрцгерцогу, вступающему в брак, обеспечивается содержание от 50 000 до 60 000 гульденов ежегодно. — Сей суммы, возразил я, вовсе недостаточно; но ведь среди арифметических правил есть и умножение, нельзя ли применить его в данном случае? — О, конечно, эти 50 000 гульденов мы можем даже утроить, — отвечал фон Штадион. — Очень хорошо, сказал я, 150 000 постоянного дохода нас вполне удовлетворит, но к этому нужно еще добавить должность генерал-губернатора и резиденцию, приятную и достойную особ столь высокого положения, поскольку, не имея возможности покинуть Вену, юная пара чувствовала бы себя стесненно. В качестве резиденции эрцгерцога, по моему мнению, можно было бы выбрать что-нибудь в Богемии или Праге, возможно, подойдет Галиция, тогда лучше Лемберг[46]или Краков. Я добавил, что нахожу самым удобным местом Прагу, так как там есть большой красивый замок, но, может быть, эрцгерцог и великая княжна предпочтут Лемберг, поскольку это ближе к России. — Граф Штадион возразил мне, что император, потеряв Нидерланды и Миланскую область, не может больше предоставлять должности генерал-губернатора…»

«Получив руку моей дочери, он обеспечит себе и своему потомству столь блестящее положение и столько преимуществ, о коих в Австрии и мечтать не смел».