что прошла Беата, она никогда не согласится стать матерью-одиночкой. А ее личная жизнь, какой бы многообещающей она ни была, пока лишь в зачатке.

Нет, думает она, пока сушит волосы. Не время сейчас помышлять о материнстве. Но что, если время вообще не настанет? Станет ли это трагедией? Она может превратиться в озлобленную незамужнюю тетку поколения ее бабушки — из тех, которым не удалось найти себе пару, потому что всех сверстников убили на европейской войне. Из тех, которые после войны стали незаменимыми помощницами в семьях, оставшихся без отцов: все эти Эдны, Этель, Эдит, Марджори, Милдред и Мавис. Они никогда не ныли, жалея себя. Делали свое дело. Их работой было жить.

Зоя одевается, кричит Заку, что уходит.

Он подходит к дверям ее проводить.

— Хорошего вечера, говорит он. — Решишь остаться на ночь — позвони.

Обязательно, — обещает она.

Вечер теплый, она проходит пешком два квартала до своего любимого местного ресторана. Уилл уже сидит за столиком, на нем — раскупоренная бутылка вина. Он встает, церемонно целует ее в щеку.

— Все хорошо? — спрашивает она.

— Замечательно, — отвечает он. Взгляда ее избегает. — Налить тебе вина?

— Давай. Длинный был день?

— Да не особенно. — Он поднимает бокал, чокается. — Рад встрече. Ты сегодня очень красивая.

— Спасибо. Как прошли выходные?

Уилл и Оскар, с разрешения Беаты, собирались провести субботу вместе.

— Бурно.

— С Оскаром виделся?

Уилл кивает.

— Как он там?

— Примерно по-старому. Да еще с матерью рассорился. И решил, что хочет ненадолго переехать ко мне.

— Серьезная новость. — Зоя ставит бокал на стол. — А как Беата?

— Так себе. Она расстроилась. Очень расстроилась. Насколько я понял, у них вышел скандал по поводу того, что Оскар слишком много времени проводит со мной, а там, слово за слово, все и вовсе пошло вразнос.

— Бедная Беата. А что говорит Элоиза?

— Элоиза — человек прагматичный. Она считает, что Оскару стоит пожить у меня, пусть остынет, а она попробует уговорить Беату пойти с ним к семейному психологу. Но и Элоиза, и я сходимся на том, что он теперь захочет много времени проводить у меня.

Зоя протягивает руку через стол, сжимает ладонь Уилла.

— Ничего себе поворот сюжета.

Уилл отнимает руку.

— Типа того. Четыре месяца назад я вообще не знал о его существовании, а теперь, по большому счету, стал полноценным отцом. Должен признаться, это несколько неожиданно.

— Да все у тебя получится, — пытается она его ободрить.

— Наверное, — отвечает он. — Надеюсь. Ты когда-нибудь видела моих родителей?

— Кажется, нет, — говорит Зоя.

— Они были не из тех, с кого стоит брать пример. Часто отсутствовали, а когда появлялись, постоянно скандалили. Меня по большей части воспитывали няньки и двоюродная бабушка. Так что для меня все это в новинку.

— Уилл?

Он наконец смотрит ей в глаза.

— Что ты мне пытаешься сказать?

На лице Уилла отражается смятение.

— Оскар злится на мать прежде всего потому, что она соврала ему про меня, но еще и потому, что она соврала насчет Элоизы. Я только-только появился в его жизни, мне нужно завоевать его доверие. А оно пока непрочно. Что, если он негативно отреагирует на наши с тобой отношения? Я боюсь, как бы он не почувствовал себя обманутым и никому не нужным.

— Давай это проверим, посмотрим на его реакцию.

— Он пока даже не называет меня папой. А если он больше не захочет меня знать? Зоя, я люблю этого пацана. Не хочу стать для него жизненным этапом, который он перерастет.

— И что в итоге будет с нами?

На лице Уилла — выражение обреченности.

— Ты мне очень нравишься, но что до отношений, мы только переступили порог. Может, все пойдет наперекосяк. Статистически, по моим прикидкам, очень может быть. Кроме того, ты занимаешь важное место в жизни Оскара. Но я не хочу, чтобы ты стала очередной моей подружкой, которую я подвел и довел.

— А мне разрешается высказать свое мнение? — В горле щекотно от слез.

— Я прошу тебя, попробуй понять правильно. — Он берет ее руку. — Я никогда не был отцом, оказалось, это куда сложнее, чем я думал. А он скоро вырастет, времени мало, не могу я позволить себе роскошь допускать глупые ошибки и уповать, что он меня за них простит. То, что нужно ему, сейчас важнее того, чего хочется мне.

— То есть речь о тебе, не обо мне?

— Понимаю, что тебе обидно. И я это заслужил.

— Чушь, — произносит Зоя. Вытирает глаза салфеткой.

— Верно, — соглашается Уилл. — Чушь.

— Мне нужно время это осмыслить. Я пойду.

— Что мне сделать, чтобы ты ушла без обиды, Зоя? Я очень хочу, чтобы ты осталась и в моей жизни, и в жизни Оскара.

Зоя собирается с духом и смотрит ему в лицо.

— Я понимаю, почему ты принял такое решение. Да, я с этим не согласна, но уважаю твое стремление сделать все ради сына. Я родственница Оскара. Я никуда не денусь.

— Спасибо, — говорит он. — Проводить тебя домой?

— Лучше не надо, — отвечает Зоя.

Войдя в квартиру, она закрывает входную дверь и прислоняется к ней.

— Зоя, это ты? — В голосе Зака паника.

— Я.

— Я думал, ты позже придешь. — Зак появляется в дверях гостиной. — Не убивай меня, пожалуйста.

— Чего ты натворил? — Зоя слышит в соседней комнате какое-то позвякивание. — Что там за шум?

— Это не насовсем.

— Что не насовсем?

— Собака.

— Собака?

Зоя огибает Зака и идет в гостиную — там действительно собака. Мелкая, но не сказать что хлипкая. Грудь выпячена — сейчас буду защищаться, взгляд настороженный.

— Объясни.

— Один монтажер, с которым мы когда-то вместе работали, узнал, что в Техасе служба защиты животных отобрала у владельца кучу чихуахуа. Терри участвовал в переправке их сюда, подписался, что одну заберет. Вся эта история длилась пару месяцев, на прошлой неделе песика наконец привезли, и тут — бабам! — у сынишки его слезы из глаз, сопли из носа, сыпь — полная картина. Вчера жена ему сказала, что собаку нужно отдать, но возвращать ее в приют Терри не хочет — бедняжка и так намаялась.

— Какое великодушие. А здесь-то она почему?

— Собачке нужно найти постоянный дом, но это так сразу не сделаешь. Вот я и пообещал, что немного подержу ее у себя.

— А ты не забыл, что это мой дом?

— Ты же переезжаешь. Дом уже продан. Почти всю мебель ты собираешься тоже продать. Так что если собака что-то испортит — ничего страшного, верно? Ты посмотри на нее. Чего такая малютка может испортить?

— Это девочка? — Зак кивает. — А звать-то ее как?