Марианна понимает, какую линию гнет Девлин. Обаятельная напористость, с помощью которой он перетягивает на свою сторону всех соседей, чтобы оставить ее в полном вакууме и, хуже того, с клеймом угрюмой покинутой одиночки.

— Здорово зато, что Девлин так много занимается детьми, — вступает Элисон. — В смысле, если бы я развелась, Эд понятия бы не имел, как подступиться к сыновьям. У него бы в буквальном смысле руки опустились. А вот Девлин не такой. Кстати, он даже вызвался участвовать в Родительской ярмарке!

— У него нет постоянной работы, ему проще найти время, — сообщает Марианна.

— Не хочешь посмотреть, как там девочки? — вмешивается в разговор Зоя.

— Я их отсюда вижу. Все в порядке.

— А ты абонемент на фитнес продлила? — интересуется Элисон. — Я тебя сто лет в зале не видела. А Дев ходит регулярно.

— Он у меня пока не закончился. Но времени совсем нет.

В сутках почти нет времени, когда она может прийти в зал с уверенностью, что Девлин не растягивает там свои мышцы. Работает он от случая к случаю, так что график его предсказуемо непредсказуем, а сам он в омерзительно хорошей форме. А у нее что ни месяц, то лишние сантиметры на талии. Нужно что-то с этим спортом решать. Она делает мысленную пометку на этот счет, рядом с другими: «завести хобби», «медитировать», «общаться», «стать волонтером».

— Может, пойдешь с нами выпить на следующей неделе после родительского собрания? — предлагает Пейсли. — Давай! Пообщаешься со всеми.

Элисон дает ей тычка под ребра.

— Ай.

— Что-то не так? — осведомляется Марианна.

— Нет, ничего, — отвечает Элисон. — Рады будем тебя видеть. Но я уже позвала Дева, и он согласился, так что ты подумай.

— И думать не буду, — говорит Марианна. — Не пойду.

— Более того, — Элисон понижает голос, — Девлин сказал, что, возможно, придет не один.

Пейсли изумлена.

— Вот не знала! В смысле, я в курсе, что он встречается, но не знала, что придет с девушкой. Мне очень неловко! Прости, Марианна. Простишь меня?

— Конечно. Понимаю, что тебе было не сдержаться.

— Марианна, — снова вмешивается в разговор Зоя, — по-моему, Иона тебя зовет.

— Все с ней нормально, — отрезает Марианна.

Так ты знала, что он с кем-то встречается? — не отстает Пейсли. — Мне будет так неудобно, если я взяла и проговорилась!

— Ни за что не стану лишать тебя возможности почувствовать себя неудобно.

— Что-что? — переспрашивает Пейсли.

— Марианна!

— Зоя, отстань. Я занята, — обрывает ее Марианна, и тут в громкоговорителе раздается голос:

— Родители, просим вашего внимания! Бассейн с мячиками временно выведен из строя. Повторяю, бассейн выведен из строя. Просим немедленно забрать детей. Пожалуйста, подойдите за своими детьми.

Марианна оборачивается к дочкам. Они стоят и рыдают — одну только что вытошнило.

— Я пыталась тебя предупредить, — говорит Зоя.

— Я к папе хочу! — завывает Иона.

— Бедненькие девчушки, — произносит Элисон. — Дети всегда так тяжело переживают развод.

ГЛАВА 16

Зоя

— Двойной эспрессо, пожалуйста, — говорит Зоя. — Очень горячий.

Она, вообще-то, не пьет кофе ближе к вечеру, но день сегодня был долгий, а впереди свидание. Она улыбается. Игра только началась, но такого оптимизма она не испытывала уже давно.

— Здесь или с собой? — уточняет бариста. Тот самый, на которого она заглядывалась, пока он не принял ее за чужую мачеху. С тех пор они не встречались. После того рождественского расстройства Зоя как можно реже заходила в «Мейнлайн», а если все-таки заходила, то вставала в очередь так, чтобы ее обслуживала девица с зелеными волосами. На лице у баристы — ни тени узнавания, и тут ей приходит в голову, что ей и самой все равно. Ну, допустим, была бы она чьей-то мачехой. Нормальный жизненный этап, ничего в нем ужасного, ведь она встречается с прекрасным человеком, у которого есть ребенок.

Она забирает кофе и идет домой, по дороге вращая плечом. Оно все еще побаливает после того падения несколько недель назад, но все меньше, благодаря регулярным массажам и волшебным рукам Уилла. Она уже предвкушает очередную встречу с этими руками нынче вечером. В постели Уилл изумителен, как ей и представлялось, и даже лучше. Изобретательный, активный, атлетический — и даже на удивление нежный. Кто бы мог подумать, что на фундаменте двадцатилетней дружбы можно с такой легкостью построить романтические отношения? Они пока их не афишируют — хотят сначала понять, к чему идет дело. Ведут себя ответственно, по-взрослому. По крайней мере, внешне. Внутри — голова кругом и прострация, она как девчонка, влюбившаяся впервые в жизни. Ей хочется перебрасываться в классе записками с нарисованными сердечками, допоздна не ложиться спать, подкарауливать его в раздевалке для поцелуя украдкой. Все это нелепо и пьяняще-очаровательно.

Она открывает дверь своей квартиры.

— Привет, — говорит Зак. — Ты ведь вечером уйдешь, не передумала?

— Уйду, — подтверждает она. — И если все пойдет хорошо, может, и на ночь не вернусь.

— Надо же. Ты опять на коне. И кто этот таинственный незнакомец?

— Пока не скажу, — отвечает она. — Не исключено, что это надолго, но мне очень нужна удача.

— Мне кажется, удача тут ни при чем, — роняет Зак.

— Видно, что ты не был замужем за Ричардом.

— Ричард всегда был тупым козлом, — заявляет Зак. — Тут все дело в недостатке здравомыслия, слепой влюбленности или юношеской неопытности, а удача совершенно ни при чем. Кстати, с Ричардом оно было чем дальше, тем хуже, потому что ты с ним нянчилась.

— У него часто портилось настроение, — подтверждает Зоя. — С этим не поспоришь.

Как минимум перед самой собой она готова признаться в том, что за годы их совместной жизни потратила пропасть душевной энергии на то, чтобы развеять тоску и хандру Ричарда.

— У вас поэтому так и не было детей? Все внимание уходило на Ричарда?

— Знаешь что? Нечего лезть в чужую душу.

Зак, впрочем, прав. Слишком долго она не обращала внимания на то, что, стоит ей заговорить про их будущих детей, Ричард тут же меняет тему, так что со временем она стала говорить об этом реже, тем более что яичники ее все старели, а его пищеварение становилось все хуже. Ей теперь грустно думать о том, как она предавала саму себя ради покоя в доме.

— Пойду душ приму, — говорит она.

В ванной она рассматривает свое тело. Ей известно, что выглядит она моложе своего возраста. Всегда за собой следила. Живот плоский, подтянутый — многие ее сверстницы точно сумчатые. Она сильная. Если захочет, родит и на пятом десятке. Но хочет ли она? После всего, через