вырвалась. Сайген раздраженно зашипел и толкнул палача так, что тот приземлился у самой стены и приложился затылком к стене, после чего развернулся к Зое.

– Вот уж не ожидал! – сквозь зубы проговорил и кивнул на Шейда. – Что проберешься в мой дом, чтобы встретиться с ним!

– А что с ним не так? – выкрикнула Зоя. Сайген задохнулся, сжал кулаки. Шейд выступил вперед.

– Думаю, надо поговорить, – спокойно сказал. Зоя вцепилась в его руку, но была мягко отстранена. Шейд опустил голову к ней. – Помни о договоре.

Он напоминал, что у нее нет права беспокоиться о нем. И защищать. Это было больно, но она на это согласилась. Под пронзительным взглядом Сайгена она опустила руки и отступила, хотя все внутри сопротивлялось. Она боялась оставлять этих мужчин друг с другом. В прошлый раз Шейд едва не погиб.

Сайген вышел из комнаты. Шейд подхватил со стула свою рубашку и ушел вслед за ним. Спустя пять минут за окном заработал двигатель и машина Сайгена унеслась в ночь. Он забрал Шейда.

А Зоя прижалась лбом к стеклу, отыскивая в темноте огни автомобиля. Голова болела все сильней, сжала виски пальцами. Моргнула, когда глаза начало жечь. Шейд сказал, что отношения одноразовые. И он смог перестроиться с удовольствия на конфликт за секунду. Твердо отодвинул ее в сторону, указав на характер их отношений. И на фоне явно ненавидящего его Сайгена выглядел странно умиротворенным, не стал трогать Атари, хотя мог. Вместо этого позволил тому выместить свою ревность, а после последовал за человеком, у которого на лице были написаны все его намерения. Избить и проучить. Вряд ли станет убивать охранника отца, да и насилие не в духе Сайгена. Вот Атари с удовольствием выступил бы в роли палача, но он, к счастью, остался в комнате и тер ушибленную голову, поглядывая на Зою у окна.

– Ты с ним?

– Да, я с ним, – потерянный облик Атари заставил испытать вину. За то, что не смогла ответить на его чувства. Что огорчила его. Заставила страдать. – Атари… Наверное, нам лучше взять перерыв и какое-то время не видеться.

– Еще чего, – он поморщился. – Принеси воды. Этот черт может сбежать, а я останусь. Посмотрим еще, кто кого.

Зоя застонала. Вина быстро проходила, потому как сдавать позиции ее друг и не собирался.

12.

Сайген кипел. Тишина в салоне наполнялась его яростью, пальцы все сильнее сжимали руль, пока их не заклинило. Тогда вынужден был свернуть к обочине и заглушить двигатель. Шейд смотрел вперед, ничем не давая понять, что он вообще здесь присутствует. Наверное, ему было холодно, он вышел из дома в одной тонкой рубашке, а Сайген намеренно не включал кондиционер в машине. И с наслаждением заметил, что все же пассажир его иногда мелко вздрагивает.

– Зоя, – повернулся к Шейду, обдав его холодом еще сильнее. – Что ты собираешься с ней делать?

– Ничего, – ровно ответил Шейд. Попытался припомнить, остались ли у него еще таблетки аспирина, потому как уже начинало морозить. Ругал себя, что не задержался на минуту, чтобы взять пальто. Сайген его не особо жалел, и взгляд постоянно устремлялся к кнопке кондиционера, которую тот не трогал специально. Протяжно вздохнул и повернул голову, морщась от влажных волос, противно протащившихся по шее. – Она сказала, что это ничего не значит, так, быстрая встреча. Так что…

Рука Сайгена хлопнула по панели, Шейд замолчал. Ненавидел эти оправдания, может, лучше и правда заткнуться, выслушать и его вернут в тепло.

– Ты постоянно где-то светишься. Выкидываешь всякие фокусы. Теперь пытаешься уложить под себя эмпата. Послушай, ты уверен, что хватит сил вытянуть столько?

Шейд угрюмо молчал, помня о своем положении. Сайген протяжно выдохнул.

– То, что ты такой особенный, не дает тебе права докапываться до моих друзей, это понятно? Они мои, не твои.

– За что ты меня так ненавидишь? – спросил Шейд, вновь глядя вперед, на едва освещенную фонарями улицу, на которой они остановились.

Сайген вместо ответа задрал его рубаху вверх и обнажил поврежденный бок. Шейд не сделал ни движения, чтобы ему помешать, лишь задрожал еще сильнее, вжался спиной в мягкое кресло, ища тепло.

– Вот за это, – процедил эрос. – Ты как зверь. Чуть ослабишь контроль – и сразу пытаешься наброситься и растерзать.

– Это не я, – глухо проговорил Шейд. – Сколько раз можно говорить, там был третий. Тот, кого не видно, он ходит в тоннеле. Тот, кто убил твою подругу и пытался достать твоего друга. Если бы я там не появился, он закончил бы с Теушем. – Одернул рубаху, скрывая кожу от холода. Ноябрь теплом не радовал. – Я не могу… У меня нет таких способностей. Меня сразу выкидывает с пути. Даже если бы и был мотив, а его нет, у меня элементарно не хватило бы времени отыскать эмпатов, разобрать их, чтобы достать только сердце, не тронув ничего другого.

Сайген ему не верил, он презрительно фыркнул.

– Третий? Что ты несешь?

– И на отца твоего никто не нападал. Ты был целью, тебя выманивали.

– Шейд, – раздраженно глянул на мужчину. – Не беси меня своей ложью. Ты пытаешься вывернуться, но ничерта у тебя не выйдет. И я отыщу и предоставлю отцу все доказательства, чтобы он закрыл тебя. Пока ты не попытался еще раз. – Скрипнул зубами. – Отомстить.

– За что мне мстить? – устало вопросил Шейд. В этом вся суть их отношений: его обвиняют, а он оправдывается. – За палец? Да подавитесь им, уже забыл.

Сайген дотронулся до своей татуировки на шее под воротником куртки и отвел глаза. На теплую одежду с тоской скосил глаза Шейд, после чего откинул голову на спинку кресла. Он молчал, не желая ничего вспоминать и поражаясь, к чему его заставляют это делать, переживать вновь и вновь. Не столько боль физическую, как тот момент, когда его вера в людей основательно пошатнулась.

– Зачем ты расспрашиваешь обо мне? – резко нарушил тишину Сайген. Шейд сложил руки на груди, так было немного теплее. И вроде как не показал, что мерзнет.

– Твой отец приказал. Да и я тоже подумал, что можешь стоять у кого-то поперек горла. Все же профессия твоя тесно связана с ревностью, а это не способствует заведению дружбы. – Припомнил, что ему рассказала Зоя. – Мы можем встретиться с одним человеком? Есть некоторые догадки, но я не уверен. Он может прояснить.

– Кто? – Сайген выказал нечто вроде любопытства. И у Шейда появилась небольшая надежда, что к нему все же прислушаются.

– Он из ваших. Думаю, что нападения на эмпатов не случайны.