Государство не заботилось об образовании и медицине в стране и совсем символически пыталось ограничить рождаемость – за последние 15 лет население Египта увеличилось с 80 до 95 миллионов человек, и эта цифра продолжает расти все быстрее. При этом нужно знать, что всего лишь 1 % площади Египта пригоден для проживания – это долина Нила, которая также является и сельскохозяйственной житницей страны, остальная территория – это безводная пустыня. Кроме того, Нил является единственным источником пресной воды в стране, и, если учесть все возрастающий расход воды, а также факт строительства новой плотины в Судане, который расположен выше по течению реки, то надо отметить, что в настоящее время в Египте есть серьезные проблемы с обеспечением населения обычной питьевой водой.

Постепенно уровень образования среди населения падал, а уровень безработицы рос. Рано или поздно в стране должен был произойти конфликт, который перевернул бы ситуацию. И подходящий момент настал в 2011 году, когда по арабским странам прокатилась волна революций. Я не могу судить об истинной причине тех событий, но с позиции простого обывателя я думаю, что избежать революции и смены власти все равно бы не удалось – слишком большой процент населения страдал от нищеты и невозможности повлиять на свою судьбу. Именно поэтому достаточно было небольшой спички, чтобы разжечь пламя, которое до сих пор полыхает в Египте.

В январе 2011 года люди стали стекаться на площадь Тахрир в Каире, чтобы выразить свое недовольство существующей властью. Очень быстро восстание охватило практически все города Египта, и миллионы людей вышли на улицы, чтобы потребовать смены власти. В то время я работала в египетском отеле в Хургаде, и все гостиницы Египта были заполнены туристами из разных стран.

Я прекрасно помню, как все сотрудники нашего отеля ждали свободной минутки, чтобы броситься к телевизору и посмотреть последние новости. Очень быстро египтяне разделились на два лагеря – за и против смены президента страны. Как обычно, бурно, размахивая руками, они обсуждали происходящее на главной площади страны. Причем самое важное, что и обычные египтяне в нашем отеле, и миллионы людей на улицах городов вели себя максимально мирно и политкорректно – не было ни драк, ни столкновений. Полицейские вместе с обычными гражданами стояли на площади Тахрир и требовали изменений. Проходили дни, а люди не уходили с улицы – они разбили палатки, организовали доставку питания, поставили общественные туалеты. «Тахрирцы» пели песни, шутили, фотографировались на фоне исторических событий. Ситуация полностью поменялась, когда на 7-й день мирного восстания по чьему-то приказу толпу начали разгонять с применением оружия, а из тюрьмы организовали массовый побег заключенных. С этого момента страна погрузилась в полный хаос.

Я помню, как даже в Хургаде, которую наряду с другими курортами страны охраняли особенно тщательно, ведь здесь было полно иностранцев, вдруг появились люди, которые начали жечь шины на улицах, блокировать движение транспорта и стрелять. Руководство отелей запретило туристам покидать пределы гостиниц, да и мы, обычные жители города, старались не выходить из дома без особой необходимости. В один момент вдруг оказалось, что в стране нет власти и полиции и каждый может делать все, что ему вздумается.

Были ли страшно в тот момент? Нет, ведь как это обычно бывает, основные революционные события происходили на экранах телевизоров. Но вдруг стало понятно, что знаменитой египетской стабильности больше не будет. И все проблемы страны показались не настолько глобальными, чтобы ради них стоило оставлять Египет без действующего президента на растерзание ворам и бандитам. По стране прокатилась волна настоящих кровопролитных беспорядков, в результате которых почти все страны приостановили туристическое авиасообщение с Египтом, и курорты Красного моря впервые остались пустыми.

Революция, разгон митингующих, беспорядки на улицах – все эти события не поразили меня так сильно, как совершенно пустые улицы туристической Хургады. После десятилетиями не прекращающегося праздника и веселья огромные отели погасили свет и отпустили аниматоров и обслуживающий персонал в бессрочный отпуск. Торговцы сувенирами закрыли магазины и разъехались по своим деревням. Экскурсионные лодки больше не уходили в море, квадроциклы не уезжали в пустыню, в аквапарках отключили воду, а обычные жители Хургады остались в этом городе-призраке, не имея ни малейшего представления о том, когда они смогут вернуться к обычной жизни и хватит ли им накопленных денег, чтобы дожить до того дня, когда туристы вернутся.

В отличие от других арабских стран, в которых революции закончились военными действиями, Египту повезло – армия поддержала народ, быстро подавила беспорядки и занялась организацией президентских выборов. Уже через три месяца после революции туристы потихоньку начали возвращаться на красноморские курорты, и казалось, жизнь может вернуться в свое обычное русло, если бы не дальнейшие политические события страны.

После первой египетской революции очень многие египтяне продолжали верить в то, что совсем скоро наступит то будущее, за которое они боролись. Страну охватила волна небывалого патриотизма. Очень многие граждане выходили на улицы для того, чтобы просто убрать мусор вдоль дорог: они верили, что, если все вместе они наведут порядок на улицах своих городов, они смогу навести порядок и в системе управления страной. Обычные египтяне были искренне уверены в том, что они могут оказать влияние на большую политику, что грядущие выборы будут честными и что они сами выберут президента, который поднимет их страну с колен. Эта уверенность в светлом будущем была настолько сильной и заразительной, что даже отъявленные скептики начали проявлять оптимизм и надежду на перемены.

По результатам послереволюционных выборов 2011 года президентом Египта стал Мухамед Мурси – представитель партии «Братья-мусульмане». В России эта партия относится к запрещенным группировкам, однако в арабских странах «братья» чувствуют себя вполне свободно и даже принимают активное участие в политике региона. Значительная часть исламского Египта проголосовала за Мухамеда Мурси в надежде, что он сможет руководить страной на основании законов шариата и тем самым установит долгожданный порядок. Президент Мурси действительно не упускал случая внедрить законы шариата в обычную жизнь народа. Мне больше всего запомнились его законопроект о запрете балета как антиискусства и предложение о сносе египетских пирамид как языческого памятника, противоречащего законам ислама.

За два года правления президента Мурси египтяне несколько раз пытались повлиять на его решения, выходя на улицы с требованиями услышать их. Однако президент предпочитал не обращать внимания на политически активное меньшинство, и, пока страна все больше погружалась в экономический кризис, он старался навести исламский порядок в умах голодных и безработных людей, чем вызывал все новые волны агрессии. 30 июня 2013 года очередная демонстрация в Каире переросла в новую революцию, в новые столкновения на площади Тахрир и привела к свержению неадекватного президента. В очередной раз по стране прокатилась волна протестов и кровопролитных столкновений между гражданами и полицией. К политическим противостояниям добавились межрелигиозные конфликты, которые чаще всего искусственно провоцировались потерявшими власть «Братьями-мусульманами». И уже в августе 2013 года Россия и европейские страны во второй раз приостановили туристическое авиасообщение с Египтом.