И цветы. Кругом и всюду. Надо же, учитывая, что городской голова оказался мужчиной вдовствующим, а значит занимался этим вопросом сам - необычное увлечение.

Я вела себя тише воды, ниже травы, позволяя только бродить и разглядывать отменно организованные клумбы и ансамбли. А поскольку представление мы должны были давать в саду, таковых имелось в избытке.

- Во мне погиб великий садовник. - раздалось за спиной, когда я, присев на корточки, изучала красочные переливы на цветке великолепного растения с крупными каплевидными лепестками.

Барагунд вместе с господином Визерисом улыбались, наблюдая за моими изысканиями.

- Очень красиво. - поднимаясь и принимая более приличную позу, чем на карачках лицом в кустах, искренне похвалила я.

- Прошу к нашей импровизированной сцене. - приветливо пригласил хозяин дома, - Сейчас подойдут остальные слушатели.

На небольшой открытой площадке уже полукругом установили ряды стульев, на которых и размещались выходившие из дома гости. Перед "зрительным залом" возвышалась арка, увитая каким-то ползучим растением с розовыми цветами и сочно-зелёной листвой. Пафосно, но симпатично.

Когда все необходимые приготовления были сделаны, и в рядах слушателей установилась тишина, мой шеф громогласно объявил, что всем присутствующим буквально выпало счастье впервые познакомиться с уникальным голосом новой восходящей звезды. Ну это я своими словами перефразировала. И указал на меня.

То ли я пропустила момент, когда оговаривалась очерёдность, то ли обсуждения вообще не было... В общем, не ожидала, что стану, так сказать, открывать концерт. Сглотнула и, немного робея, пошла под розовые цветочки, куда характерным жестом указала широкая лапа Барагунда.

Нашла глазами Фокса, тот моментально понял, что делать и с инструментом переместился ко мне поближе. Тёплый вечер, густеющий к сумеркам аромат сада, люди в красивых старинных нарядах - мой выбор был однозначным. Тем более, что мы с Фоксом более-менее нормально отрепетировали эту песню, больше похожую на балладу.

- Однообразные мелькают

Всё с той же болью дни мои

Как будто розы опадают

И умирают соловьи...*

* Романс на слова Николая Гумилёва, блестяще исполненный Николаем Носковым. В блоге - ссылка.

Барагунд смотрел на меня с такой гордостью, будто я - его дитя родное - гениальное. Зрители рукоплескали и были готовы ободрать хозяйские клумбы, чтобы закидать дебютантку букетами. А я решила, что "подарю" эту балладу Фоксу. Он её прочувствовал настолько, насколько вообще возможно было проникнуться этим волшебным романсом. И сейчас, глядя щенячьими глазами на Аврору, каждую строчку мысленно посвящал возлюбленной. Да и тембр у парня подходящий - отлично получится.

- И кто же эта прелестная девочка? - наперебой шептались гости дома.

- Канарейка. - вроде тихо, но так, что услышали все, ответила Бриенна, официально и прочно закрепляя за мной сей творческий псевдоним.

Концерт прошёл на-ура. Репертуар мой пока не был столь широк, чтобы петь часами, а благодарные слушатели никак не хотели нас отпускать. Поэтому, какие-то вещи, по их просьбе, пришлось перепеть не один раз.

Взбудораженная таким приёмом, я крутила в голове постоянно ускользающую идею. Что-то очевидное и совершенно грандиозное просилось на язык, а мне всё никак не доставало времени остановиться и уловить, оформить мысль.

Только ночью, когда нас накормили и, наконец, выпустили со двора, когда лежала на тюфяке, почти уже уснув, сформированный замысел постучался в голову. Я аж подпрыгнула. Ну конечно! Мы же в столицу едем. Каталона - Барселона - вот, эта самая аналогия не давала покоя. Жуть, как хотелось создать народный хит, можно даже сказать, гимн главному городу и прославить труппу Барагунда на всю страну.

Мурашки забегали по шкурке, когда представила, как может прозвучать наш со старшим дуэт. У него, конечно, голос пониже, чем у Фредди, но роскошный бас с хрипотцой только добавит сочности исполнению. Точно говорю - шикарно получится. И спеть этот законченный романтик сможет так, что до костей продерёт. Тут ведь в самом деле огромную роль будет иметь именно внутреннее отношение к содержанию.

Такая роскошная тема - песня о прекрасном городе, да ещё и о встрече в нём с любимым человеком.

-Вот только "под гитару" такую вещь не исполнить. Тут целый оркестр надо. Обязательно скрипки и колокола, и фортепиано. Хотя, есть ли оно в этом мире? Ну клавесин-то в столице уж точно найдётся? Блин, у клавесина звук, конечно, громкий, но невыразительный. Орган? И женский хор бы на задний план. Эх! Может сам Барагунд чего подскажет? А пока нужно вспомнить слова русского перевода. Я ведь слушала на компе. Раз сто, наверное. Как там... "Мне снился дивный сон..."

Кое-как в потёмках отыскав пишущие принадлежности, перебралась в реквизиторскую повозку, чтобы не перебудить соседок по комнате окончательно, запалила свечу и взялась выуживать из памяти и записывать строчки из прошлого. Основная проблема заключалась в том, что в переводе, да и в оригинале песни было капитально напутано с рифмой, да и ритм довольно сложный.

Где-то на середине произведения голова окончательно закипела, и я решила, что на сегодня - достаточно. Что не вспомню - сама досочиню.

Утром, не успев понять, спала или нет, с горящими очами поскакала к Барагунду, путаясь в мыслях и плеская эмоциями, излагать свой фантастический замысел.

- Тише, тише, девонька. То, что у тебя родилась грандиозная идея, я понял. Но больше - ничего. Давай так, сейчас позавтракаем спокойно, а потом ты сядешь со мной на козлы - дорогой и расскажешь.

Надо думать, еду я глотала, аки чайка ливерпульская - не жуя. И остальных поторапливала, параллельно формулируя в уме складные предложения, чтобы потом в беседе со старшим не прыгать с пятого на десятое.

Наконец, все, слава тебе господи, насытились, расселись по местам и тронулись в путь. Едва удерживаясь от того, чтобы не подпрыгивать на месте, железною рукой контролируя эмоции, снова взялась объяснять старшему самую суть. Тот слушал внимательно и молча, вперив взгляд в дорогу.

Вроде, на этот раз понятно изложила, а реакции - ноль!

- Барагунд, дорогой, вот смотри: "Динь-динь-динь-динь-динь-ди-инь." - отзвучали колокола, вступают трубы; " Ту-у-у-Ту-ту!", "Ла-а-ла-ла-ла-а-ла!"- подхватывают скрипки, затихают, соло звучит клавесин или орган... И ты начинаешь:

Мне снился дивный сон.

Я - продолжаю:

И сон ко мне пришёл.

Ты:

В нём были мы с тобой.

Я:

Ты оказался в нём.*

Старательно меняя голос с высокого на низкий, я выводила обе партии. И вот, когда дошла до громового: "Ка-а-та-ло-о-на! Тебя увидел в первый раз..." - конь наш дёрнулся, а Барагунд повернул ко мне лицо. И в глазах его плескалась огненная бездна.