Можно было турнирами и карнавалами праздновать победу.

Французский маршал Шарль I де Коссе, граф де Бриссак, рвался к Милану.

Молодой французский рыцарь, на превосходном коне, в бронзовом шлеме с пышным плюмажем, с серебряной гравировкой на кирасе, мчался прямо на него. «Видать знатный! Это хорошо!»

У него уже был один знатный пленник, захваченный в прошлом году – Франсуа де Колиньи и д'Андело, младший брат не последних во Франции людей – генерал-полковника французской пехоты Гаспара де Колиньи и кардинала, епископа Тулузы Одо де Колиньи. Франсуа де Колиньи содержался в Милане, и Альваро ждал, когда же братья внесут за него выкуп.

Взять ещё одного знатного пленника, было бы здорово! «Тогда я смогу преподнести Антонии деньги на новые наряды и украшения!»

С началом войны он отправил жену и сына под защиту стен Неаполя, и слухи которые доходили оттуда о её поведении, совсем его не радовали. В свои 63 года уже никуда как мужчина не годный, он пытался сохранить верность жены дорогими подарками, нарядами и украшениями. Для этого ему и нужны были знатные, богатые пленники.

О слухах и сплетнях, смешках и издевках за спиной, о том, удасться ли ему сохранить честь своего имени незапятнанным, он, скрипя зубами, старался не думать.

Пуля шмякнула француза в ногу. Альваро видел, как он побледнел, как мелким потом покрылось его лицо, как он прикусил от боли губу, и чтобы не свалиться, ухватился за луку седла.

– Держи его! Держи!

Но француз был хорошим воином, он мечом отбился от нацеленных в него пик, сумел развернуть коня, и умчался прочь.

– Ах, чёрт! Ловок, дьявол! Кто это был?

Алонсо де Наварра быстро узнал это у пленных французских солдат.

– Арман де Гонто, барон де Бирон.

– Эх, чёрт, жаль, что ушёл.[88]

А потом Альваро де Санде плакал… Плакал не стыдясь и не скрывая своих слёз.

Катастрофа под Мецем больно отозвалась для всей Испании и болью для каждого испанца. И уходила во Фландрию, Савойская терция. Уходила… без него.

Альваро примчался к Ферранте Гонзага.

– Как же так? Почему? Почему терция уходит без меня? Я более сорока лет в её рядах… Как же так? Это что, опала? Король недоволен мною? Не хочет меня видеть? Почему терция уходит без меня? Что, считают меня слишком старым? Да ещё дам фору любому командиру моложе меня!

– Успокойтесь сеньор Альваро, успокойтесь! Это я попросил, чтобы вас, как знатока Италии, оставили здесь. Его Величество согласился, хоть и сказал, что вы были бы ему очень нужны во Фландрии. Мало того, вы назначены – Maestre de Campo General de todo el ejercito imperial en Italia – Главнокомандующим всех имперских войск в Италии! И теперь не я вам, а вы должны приказывать мне.

Под грохот барабанов, под крики ветеранов прославляющих своего заслуженного командира, Савойская терция под командованием Хуана де Гереры, торжественным маршем проходя мимо него, уходила во Фландрию.

Долго глядел ей вслед Альваро де Санде, на её колышущиеся знамёна, на поднятый мерным строем солдат столб пыли. Глядел и плакал…

Пришлось в Италии спешно набирать добровольцев для пополнения армии во Фландрии, а потом ушла на север и Неаполитанская терция. Уже к началу весны, у Карла была новая, 60-тысячная армия. Но недоверие, память о прошлом поражение… Карл делал всё, чтобы изгнать его, вселить в войска победный дух. Был снят с должности командующего герцог Альба Фернандо Альварес де Толедо и Пиментель, а на его место назначен любимец солдат, тот, кто отличился и завоевал славу в прошлом году – Адриен де Крой, граф дю Рё.

Цель похода была выбрана не малая – Теруан, сильнейшая крепость Франции на границе.

– А как иначе? Иначе мы потеряем веру в самих себя!

А испанский военачальник Понс II де Лален, публично заявил королю и всему Военному Совету:

– Я обещаю вам в четыре месяца взять Теруан. Если не сдержу слова, согласен, чтобы меня разорвали лошадьми на четыре части.

Французский командующий 5-тысячного гарнизона Теруана Андре де Монталамбер[89] был не менее категоричен:

– Ваше Величество, если вам доложат что Теруан взят, значит я погиб, до последнего защищая его.

И осада Теруана 1553 года… Это был ад. Такого мировая история ещё не видела.

Испано-имперская армия подошла к Теруану 13 апреля. Ставка делалась на сосредоточенный огонь артиллерии, и в течение мая месяца, орудия выпустили по городу около 50 тысяч ядер. Непрерывный, непрекращающийся грохот, стены и башни рушились, город горел, просто уничтожаясь огнём пушек.

Но, несмотря на это, гарнизон под командованием 70-летнего Андреа де Монталамбера, находил в себе силы для вылазок и отпора врагу.

Хуан де Герера с удовлетворением смотрел на столб огня, дыма и пыли вздымающийся над крепостью. Но было и сожаление – видимо штурма не будет, французы, ни сегодня, так завтра выкинут белый флаг, и ему не удастся проявить себя в крупном деле, впервые выступая командиром терции.

О быстрой сдаче города думал и граф Адриен дю Рё, и он выпросил у Карла разрешение совершить рейд на юг, к Амьену, в богатую долину Соммы.

– Пройдём по тылам французов, разорим Лан, Руа, Сансер, лишим города и крепости в Пикардии снабжения, и они быстренько свалятся нам прямо в руки, без долгих осад и штурмов!

Карл одобрил этот план, назначив командовать под Теруаном Понса II де Лалена. Но не успел граф дю Рё отойти от главного лагеря и на два дневных перехода, как примчался гонец с печальною вестью:

– Наш командующий, Адриен де Крой, граф дю Рё, умер 5 июня…[90]

Вновь уныние поселилось в испано-имперском войске, вновь послышались разговоры о прошлогодней катастрофе под Мецем. Ждать было более нельзя, надо было торопиться, иначе действительно, германские наёмники, как и под Мецем, начнут разбегаться.

И на этом этапе осады Теруана, отлично проявил себя командующий испанской артиллерией Аллен де Бионкур-Картуа, усилив, казалось до невозможного, огонь своих пушек.

12 июня Карл кинул свои войска на штурм.