Наверное, эти мысли отразились на моем лице, потому что Грифленд потянулся ко мне и, упершись локтями в колени, серьезно сказал:

— Мы все узнаем, мисс Бартон. Обещаю, ваш близкий человек будет жить.

Он смотрел на меня в упор, и в полутьме кареты в его глазах вспыхивали язычки пламени — отблески реального огня в светильнике на стене. Его рука осторожно потянулась к моей, и пальцы скользнули по тыльной стороне ладони, обхватывая ее. Зачарованная неспешным ходом кареты, атмосферой карточного клуба, которую еще не успела отбросить в сторону, я, как в полусне, медленно подняла взгляд от своей руки к его сосредоточенному лицу. Кажется, Грифленд волновался. Его голос, обычно бархатистый и низкий, прозвучал резко и глухо:

— Мисс Бартон, если я сейчас спрошу о том, собираетесь ли вы сдержать свое слово, это будет очень низко?

Я не успела ничего ответить. Карету ощутимо тряхануло, и я из-за сильного толчка улетела вперед, практически рухнув в объятие Грифленда. Носом я уткнулась ему в плечо. В ноздри ударил аромат приятного парфюма с нотками бергамота.

Мою талию уверенно обхватили мужские руки и сжали ее, пытаясь удержать на месте.

— Честно говоря, это даже больше, чем мне мечталось, — пробормотал Грифленд.

— Это не то, о чем вы подумали, — заверила я.

— Разве?

Карету снова ощутимо тряхануло. Испуганно заржали лошади, закричал извозчик.

— Уверена! — горячо сказала я и попыталась встать.

Резкий поворот заставил снова упасть, но в этот раз на свое сиденье. Сверху на меня приземлился Грифленд. Его лицо оказалось напротив моего, а рассыпавшиеся из низкого хвоста волосы светлой завесью отгородили нас от внешнего мира.

— Ну, знаете! — пропыхтела я, попытавшись стряхнуть с себя парня. Он оказался на редкость тяжелым. — Это уже слишком!

— Простите, мисс Бартон. Это не то, о чем вы подумали! — извинился он, повторив мои слова.

Это вряд ли. Ведь подумала я о нападении на карету.

Грифленд поднялся одним быстрым движением и прислонился к окну. На фоне скучного пейзажа бескрайних полей (академия располагалась за городом) оскал чьей-то хищной морды смотрелся особенно впечатляюще. Я закричала, зверушка за окном клацнула зубами. Грифленд проигнорировал и мою панику, и «дружелюбную» улыбку твари за стеклом. Он рывком поднял край своего сиденья и вытащил оттуда небольшую резную шкатулку с изображением все того же вензеля, что и на карете. Внутри оказался револьвер с серебряной рукояткой.

— Держите, — сказал он и протянул мне оружие. — Если некромантские отродья проберутся к вам, стреляйте. Пули заговоренные. Убить нежить не смогут, но отвлечь ее им по силам.

Я дрожащей рукой обхватила рукоять револьвера и облизнула сухие губы.

— А вы?

— Я постараюсь оторваться от погони.

Грифленд уже встал ногами на сиденье и, упершись руками в крышу, попытался ее сдвинуть. Раздался механический щелчок, и в проеме люка (у кареты оказался люк!) я увидела темное звездное небо.

Открыв рот, я проводила взглядом его широкую спину и посмотрела в окно. В нем мелькала раскрытая пасть несущейся за нами твари. Ее облик напоминал волка или шакала. Шерсти на ней не было, только плоть с костями. Казалось, зверюгу освежевали, а затем оживили. Судя по звуку удара, с которым она билась о дверь кареты, сил животинке было не занимать.

Правая ладонь зазудела, с пальцев обжигающими искрами посыпался огонь. Я чертыхнулась, потрясла рукой и снова обхватила револьвер. Раздался треск стекла, и между осколками просунулась красная окровавленная пасть.

Я заорала и не глядя выстрелила. Попала. Пасть исчезла, а я улетела на пол из-за резкого поворота кареты. Задрав голову, я увидела, что Грифленд призвал свою стихию. Карету приподнял сильный порыв ветра, закрутил и понес по воздуху на бешеной скорости. Ужасный вой страшных зверей заставил заткнуть уши. Казалось, что они испытывают дикую боль от невозможности нас догнать.

Господи, да кому и когда мы успели перейти дорогу?!

Карета резко опустилась на землю, ее колеса с громким стуком соприкоснулись с землей, а затем снова взмыли в небо. Я увидела, как Грифленд, стоя на чуть согнутых ногах на крыше кареты, быстро делал рукой какие-то пассы. Разметавшиеся светлые волосы почти полностью скрыли лицо, но мне чудилось, что оно исказилось судорогой. Его плечи выглядели напряженными, будто весь мир держался только на них. Кажется, Грифленд задействовал всю свою силу, чтобы оторваться от погони.

Карета снова бухнулась о землю под оглушительное ржание коней. Мне подумалось, что от таких кульбитов те запросто могли переломать ноги, но эта мысль почти сразу ушла на второй план. Дверь распахнулась и внутрь залетела одна из тварей. С ее раскрытой пасти капала слюна, из тощей груди рвалось рычание. Посмотрев на меня пустым, мертвым взглядом, зверюга прыгнула, целясь в мое горло.

Все случилось так быстро, что я не успела даже подумать. Тело действовало быстрее разума. Правая рука все еще сжимала рукоять револьвера, а с левой уже сорвался огненный шар. Жар пыхнул мне в лицо, и я зажмурилась, успев заметить, как летящая в прыжке тварь заскулила и безуспешно попыталась уклониться от огненного сгустка. Даже сквозь сомкнутые веки я ощутила вспышку света. Когда я распахнула глаза, твари рядом уже не было. Вместо нее на полу темнела кучка черного пепла.

Лия, ты спалила исчадье ада! Вот это да!

Возликовать я не успела. Карета, летящая по воздуху на бешеной скорости, накренилась, и я вылетела в раскрытую дверь. В последнюю секунду мои пальцы ухватились за ручку дверцы, и я, громко крича, повисла на ней. Под ногами зияла пустота. Внизу виднелась гонящаяся за нами стая поднятых кем-то волков.

— Джеймс!!!

Клянусь, мне хотелось грязно и нецензурно выругаться, но от страха все слова, кроме имени Грифленда вылетели из головы.

— Мисс Бартон!

В крике звенела паника. Он нагнулся ко мне и протянул руку. В тот же миг карета ухнула вниз, я чудом удержалась и не полетела в чью-то распахнутую пасть. Как устоял на ногах Грифленд, я не знаю. Видимо, полигон не зря отдали под тренировки боевых магов.

Грифленд вскочил на ноги и снова сделал сложное движение рукой. Карета взмыла в небо, а у моей лодыжки разочарованно клацнули чьи-то зубы. Пальцы, держащие ручку, задрожали и стали разжиматься.

— Джеймс!

Парень обернулся. Пиджак на нем оказался разорван, и в прорезях рукавов я увидела, как вздулись вены на его жилистых руках. Продолжая ладонью контролировать силу и направления ветра, он нырнул животом на крышу кареты и проскользил к ее краю. Пальцы его левой руки обхватили мои как раз в тот момент, когда я, снова закричав, отпустила ручку, не в силах больше держаться за нее. Лицо Грифленда, потемневшее от напряжения, оказалось совсем рядом, и я увидела его расширенные от страха зрачки и часто пульсирующую венку на виске. Он одним рывком затащил меня наверх.