В дом захожу чуть ли не на цыпочках. Время ещё не позднее, но Ксюша должна спать. А Владимир, надеюсь, важными делами занят. 

Следую на кухню, достаю из холодильника бутылку минеральной воды и жадно пью. Нервы натянуты до предела, я в каждый звук вслушиваюсь. Идеальная тишина. Немного успокоившись, переодеваюсь в свитер и джинсы. Хочу посидеть на летней веранде, под звёздами осмыслить сегодняшний день.

Я почти не удивляюсь, когда вижу Владимира. Наверное, шла сюда подсознательно, чувствовала, что буду не одна. В груди вспыхивает яркий огонёк, шаг замедляется.

— Я вернулась, — говорю полушёпотом. Громов никак не реагирует, даже голову в мою сторону не поворачивает. — Не помешаю?

Он неопределённо пожимает плечами. Фонари на летней террасе не горят, света слишком мало, поэтому я плохо вижу лицо Владимира. По телу бегут мурашки, внутри разрастается тревога.

— Всё хорошо?

Ответом мне служит тишина. Она нервирует, напрягает, дезориентирует. Владимир злится на меня за то, что я не сказала о Паше? Нет, это абсурд. Не ему судить, он вообще женат. Тогда что же случилось? Каролина причинила Ксюше вред?

Я обнимаю себя руками и спрашиваю:

— Как Ксюша? Она спит?

— Да, — отвечает Владимир. — Она довольна общением с матерью.

— По-другому и быть не могло.

— Угу, — кивает Владимир.

— Вас это расстроило? — спрашиваю я на выдохе. Мой голос надламывается, тело дрожит.

— Неугомонная ты девушка. О других всё хочешь знать, а сама откровенничать не спешишь, — произносит Владимир с насмешкой.

— А зачем? Вы же навели обо мне справки и всё давно знаете, — парирую я.

— Про твоего молодого человека я не знал. Меня интересовали твои профессиональные качества и материальное положение.

— Так вы поэтому такой замкнутый? — невольно улыбаюсь я. Владимиру неприятно, что у меня есть другой мужчина. Забавно. Паша меня никогда не ревновал, да я и повода не давала. Оказывается, есть в этом что-то приятное.

Громов щёлкает выключателем. Яркий свет обжигает сетчатку. Жмурюсь и закрываю глаза ладонью.

— Что тебя насмешило? — звучит грубый вопрос.

— Я думала, случилось что-то серьёзное. Да, у меня есть парень. Вернее, был… — запинаюсь, улыбаться больше не хочется. Сегодня я разорвала восьмилетние отношения. Интересно, сколько дней уйдёт на осознание и принятие этого факта?

— Вы расстались?

— Да. Он замуж меня позвал, а я отказала. Брак не спасёт протухшие отношения.

Я бы хотела рассказать Владимиру больше, но вспоминаю о дистанции. И о работе, которую ценю. Нужно прекращать эти посиделки на летней веранде.

— Кто завтра Ксюшей занимается? — перевожу я тему, пока Громов хранит молчание.

— У меня важное совещание после обеда, так что ты.

— А Каролина?

— Она сказала, что заедет на неделе. У неё возникли какие-то срочные дела, — с иронией произносит Владимир.

— Ясно.

Всего лишь две встречи с дочкой — и у Каролины уже срочные дела появляются. Видимо, Громов был прав: его бывшей жене быстро наскучит общение с Ксюшей.

— Виктория, — окликает меня Владимир, когда я намереваюсь уйти.

— Да?

— Директора школы не уволят, — сообщает он нейтральным голосом. — И классную руководительницу Ксюши тоже вернули на работу.

Он выполнил мою просьбу! О Тамаре Кирилловне я ничего не говорила, но Владимир как-то понял, что я очень переживаю за своих бывших коллег! Счастье переполняет меня, так что я перестаю сдерживаться. Подбегаю к Громову, крепко обнимаю его, зажмуриваюсь от пронзающей душу искристой радости.

— Спасибо вам, — шепчу я.

Целую опешившего Владимира в щёку и, пожелав ему спокойной ночи, бегу в дом. 

Глава 15

Владимир

Каролина выглядит уставшей, хотя провела с Ксюшей всего один вечер.

— Когда тебя ждать в следующий раз? — спрашиваю я.

— На следующей неделе, — неопределённо отвечает она.

— А конкретнее?

— Какая разница? — раздражённо всплескивает руками Каролина. — Это что-то меняет? Я занята буду, приеду, как только смогу.

— Признайся: тебе было скучно смотреть детские мультики, — наседаю я. Хочу, чтобы Каролина перестала врать и оправдываться несуществующими делами.

— Ты ошибаешься.

— Я тебя девять лет знаю. И давно научился считывать твои эмоции, даже когда ты их старательно прячешь. А сейчас ты не пытаешься изобразить радость. Каролин, зачем тебе Ксюша? Скажи правду.

Она садится в кресло, поправляет волосы небрежным жестом. Смотрит на меня с ненавистью и отчаянием.

А ведь раньше у нас были хорошие отношения. Я влюбился, как пацан, ухаживал за ней, цветы дарил и в рестораны каждый день водил. Делал всё, как полагается. Добивался женщину, которая поселилась в моих откровенных фантазиях. Каролина не спешила отвечать мне взаимностью, в её голубых глазах я видел безразличие и скуку, из-за чего старался ещё больше. Концерты, путешествия, дорогие подарки. Тратил на неё последние деньги. И она наконец-то стала моей.

А через месяц Каролина забеременела, хотя мы предохранялись. Я был шокирован, но в тот же вечер пошёл в ювелирный магазин и купил помолвочное кольцо. Сделал предложение не слишком-то романтично, даже на одно колено не встал. Каролине это не понравилось, я боялся, что она вообще откажется от брака. Но она сказала: «Да».

Ксюша родилась немного раньше срока. Первое, что я запомнил — её сморщенное розовое личико и тонкие пальчики, настолько маленькие, что я жутко боялся как-нибудь ей навредить. Держал с опаской, волновался. Но однажды Ксюша посмотрела на меня так задумчиво и долго, будто всё-всё понимала, и я перестал паниковать. Ощутил, как в груди разбухает новое чувство, всеобъемлющее, горячее и нежное.

Наши с Каролиной отношения становились хуже с каждым днём. Она тяжело справлялась с материнскими обязанностями,