«И то, что он беспощадный убийца, он тоже… вспоминал. Ладно, пусть не убийца… воин, но он был безоружен, дулся на меня за стойкой бара, и что он сотворил с десятком вооружённых до зубов полицейских! Это был страшный танец… И ведь я его совсем не знаю».

Светлые и печальные воспоминания нахлынули на Еву, и она с трудом поборола желание извлечь из вещмешка ключ, однако Мелани уже ждала её. Гильдия фермеров давала сегодня бал в честь середины лета, но прежде в зале собраний («Бывшем актовом», – как сказала Мелани) Петропавел намерен представить сообществу Университета новичков, собранных гидами в Москве и по каналу, тех, кто шёл сюда в поисках защиты и крова.

– Вас семнадцать всего, – рассказывала Мелани, – новеньких. Это формальная процедура, не займёт много времени. Петропавел прочтёт торжественную вступительную речь в стиле «мы очень рады, а вы теперь под защитой Великого Университета» и назовёт каждого. Все персональные знакомства на потом. Вам дадут отдохнуть несколько дней, а затем распределят по хозяйству. Так всегда с новенькими.

– Ясно. Только я ничего не умею.

– О, Ева, ты мне нравишься, – рассмеялась Мелани. – Из-за тебя всё тут перевернулось вверх дном. Новичков специально не представляли раньше, ждали тебя, чтобы не выделялась из остальных. Университет сейчас вынужден давать пристанище многим чужакам, сама понимаешь, времена сложные, и не всем можно доверять.

– Петропавел предупредил меня.

– А теперь слушай, что тебе надо знать: сразу после общего формального балагана…

Ева понимающе усмехнулась, Мелани ей кивнула, возможно, именно в этот момент был перекинут мостик, который приведёт к дружбе.

– … тебя представят узкому кругу лиц. Очень небольшая и сверхсекретная группа гидов и учёных, с ними тебе предстоит работать. Слушай, Ева: я в курсе твоей уникальной природы. Петропавел решил, что так будет лучше для нас обеих. Ещё Нил-Сонов, начальник охраны Университета, лично отвечает за твою безопасность. Он один из самых опытных. И пока всё. Никаких доверительных разговоров ни с кем больше. Тёмные времена… такая секретность для твоей же пользы. Кстати, шикарное платье! Видно, что настоящее, из старых… Очень тебе идёт.

– Спасибо. Оно мамино.

– Ну, чего ты вдруг загрустила?! – Мелани ей ободряюще кивнула и добавила: – Возможно, всё возможно…

– Что возможно? – не поняла Ева.

– Возможно, ты не окажешься бестолковой девчонкой, и я стану заниматься с тобой. Обучу кое-чему. А сейчас иди.

3

Интерьер зала собраний (бывший актовый) поразил воображение Евы не меньше всего, что она уже успела увидеть внутри Университета. То же великолепие светлого мрамора, дерево драгоценных пород, тяжёлые и одновременно уносящиеся ввысь колонны, скульптуры и портреты на стенах, и огромные люстры с шестью рядами светильников. Один из портретов нечаянно привлёк Евино внимание, но она не поняла почему. Зал был набит битком, но, как и предупредила Мелани, всё не заняло много времени. Представляя её, Петропавел сказал: «Ева Щедрина из Дубны. Дочь нашего старинного друга. Добро пожаловать, Ева». Она поднялась со своего места на трибуне, кивнула всем, раздались аплодисменты, а Петропавел уже представлял следующего новичка.

Ева снова отыскала глазами портрет. Третий слева за колоннадой. Нахмурилась, но раздались новые дружные аплодисменты, и это отвлекло девушку.

* * *

«С корабля на бал», – подумала Ева, прогуливаясь с Мелани вдоль длинных столов, где фермеры выставили свою продукцию и за небольшое вознаграждение угощали ею всех желающих. В отличие от помпезного, хоть и несколько болезненного шоу «Бледных мутантов», устроенного на балу в «Лас-Вегасе», здесь всё дышало атмосферой деревенского праздника. В парке раскинули широкие навесы и под ними соорудили танцпол. Оркестр тоже скорее походил на деревенский джаз-бэнд, но с претензией. Солист пел, сидя на стуле, с которого порой вскакивал и выкидывал с ним разные фортели, а иногда хватался за скрипку и выдавал на ней умопомрачительные соло. Второй солисткой являлась экстравагантная дама, играющая на контрабасе. Наряжена она была также по-селянски, только подобную пастушку можно было бы встретить не на полях, а скорее в пивных Баварии, в то счастливое время, пока мир ещё не пережил катастрофу. Звучала группа очень бодро, и уже появились первые танцующие пары. Но Еву пока больше всего интересовала еда – столько богатства и разнообразия она не видела даже в зажиточной Дубне. Хозяйство в Великом Университете действительно было налажено отменно. Помимо привычных грибов, рыбы, яблок, свёклы, крольчатины и курятины, столы ломились от всякой выпечки. Значит, где-то находились огромные поля зерновых. Был представлен мёд, а настоящее коровье сливочное масло здесь не считалось деликатесом. Про всякие сосиски, беконы, окорока и колбасы говорить вообще не приходилось.

– Соскучилась по настоящей еде? – Мелани с изумлением обнаружила, что у внешне хрупкой Евы более чем здоровый аппетит. – Смотри не лопни.

– Постараюсь, – заверила Ева, намазывая очередной блин сливочным маслом и промакивая его чёрносмородиновым вареньем. А перед этим был мёд, и ещё творог, а ещё блин набивался жареной картошкой с беконом и грибами, а первых два блина были с мясом. – Но не обещаю…

– Эй, правда. У нас с едой порядок. А уж тебе точно с голоду помереть не дадут.

– Это Петропавел, да? Благодаря ему у вас такое изобилие?

– Ну, формально говоря, нет. Университетом управляет Президент. Должность выборная, по очереди из гидов или из учёных. Все остальные гильдии представлены в Большом совете. Собрания проводятся в актовом зале, где ты уже была. Но фактически, да. Петропавел у нас главный, и это признают все. И, по-моему, такое положение всех устраивает.

* * *

Бал был уже в полном разгаре, когда Глава гидов предложил Еве прогуляться. Стоял тёплый летний вечер, и до наступления темноты было ещё далеко. Хотя, возможно, это было одно из немногих мест на канале, где люди не боялись оказаться на улице после заката. Но, к удивлению Евы, Петропавел вёл её внутрь Университета.

– Бал продлится до утра, – пояснил он. – Ещё успеешь потанцевать.

– Да мне вроде не до танцев сейчас, – отозвалась Ева, думая, что Мелани была права, с парочкой последних блинов был явный перебор.

– Нет, моя дорогая, тебе стоит потанцевать. Для многих новичков это первый спокойный вечер, а нам сейчас не нужно особо выделяться, Ева.

– Ну, если только вы пригласите меня, – улыбнулась девушка.

Петропавел ввёл Еву в главный корпус, и, к ещё большему её удивлению, они вернулись в актовый зал. Ева увидела респектабельного и даже, наверное, красивого человека в щёгольском чёрном френче с белыми отворотами, с длинными седыми волосами, перехваченными на затылке в конский хвост. Щёголь вальяжно беседовал с Мелани, неизвестно как здесь оказавшейся; чуть в стороне от них Ева заметила крепко сложенного человека, одетого в гидовский камуфляж. От него исходило спокойствие, и он был наделён брутальным обаянием, страшный шрам, пересекающий половину лица, лишь красил его. При появлении Петропавла с Евой все тут же устремили взгляды на них.