Тварь завыла и шарахнулась от ворот. Крик боли перешел в хохот.

– Магия слаба, – насмешливо прокаркала тварь. – Жалит, но не кусает, пока ты не откроешься навстречу ей полностью и не позволишь заполнить себя, пока ты не отдашь ей все – кости и кровь.

– Ты получишь свою кровь, – раздался хриплый голос позади Рэд.

Рука Волка легла на плечо девушки. Он отпихнул ее от ворот, подбежал к ним и одним прикосновением распахнул створку. Ладони Эммона покрывали свежие порезы, но кровь уже не сочилась из них, словно больше в жилах ее не осталось. Однако Эммон на бегу потянулся за кинжалом, привычно скривившись от предстоящей боли.

Теневая тварь вскинулась. Она больше не пыталась притворяться человеком и теперь выглядела точь-в-точь как чудовище, которое явилось из разрыва прошлой ночью, – ошметки мертвой плоти, скрепленные тьмой воедино.

– А она у тебя еще есть, Волчонок? – Насмешливое хихиканье впилось в уши Рэд тысячами игл. – Что будет с тобой, когда ни капли ее больше не останется в тебе? Когда ты полностью отдашь себя лесу и он поглотит тебя, как и твоего отца?

Последние слова опутали Эммона как сетью, он застыл на месте с поднятым кинжалом. Рэд слышала, как грохочет его сердце. Волк оскалился, перевернул руку и полоснул тыльную сторону ладони. Он вонзал кинжал все глубже, шипя от боли, пока наконец лезвие не окрасилось в зеленый. Рэд, которая так и стояла на месте в растерянности, показалось: не капли крови сочатся из раны, но крошечные листочки проклюнулись из пореза. Эммон вытащил кинжал из раны. Кровь залила костяшки на его руке, окрасила старые шрамы. Волк зарычал и ударил теневую тварь.

Та разлетелась на куски, обломки костей брызнули во все стороны и изошли дымом, не успев коснуться пружинистого слоя травы и листьев у них под ногами. На прощание тварь рассмеялась так, что деревья вокруг задрожали.

– Это только вопрос времени, – произнесла она, но голос ее с каждым словом становился все тише и наконец смолк.

Чудовище исчезло. О том, что оно вообще было здесь, теперь напоминало только черное выжженное пятно на земле. Волк стоял и смотрел на него. Волосы его растрепались, мокрые от пота пряди прилипли к шее. Свежие раны на его руках выглядели воспаленными. Эммон двинулся к воротам – осторожно держа руки на весу и пошатываясь. Трещина в стальном листе раскрылась, пропуская Волка, едва он коснулся покрытого ржавчиной металла.

– Убить их можно только кровью? – Голос Рэд дрожал так же, как и ее поджилки. – Потому что Лира говорит… Эй, что ты делаешь?

Волк упал на колени и схватил ее за лодыжку, поворачивая ногу так и сяк, словно бы в поисках ран.

– То же самое я могу спросить у тебя.

Судя по всему, осмотр его удовлетворил. Волк выпустил ее ногу, почти оттолкнул, словно касаться Рэд было для него примерно тем же самым, что и вспарывать себе руку: неприятно, но необходимо.

– Что из событий прошлой ночи заставило тебя предположить, что подходить близко к чему бы то ни было, что явилось из-за ворот, будет хорошей идеей?

– Я думала, это другое. Я не слышала, чтобы открывался разрыв, и…

– Так этого и не услышишь, если рядом с ним не стоишь.

Эммон махнул рукой в сторону ворот. Кровь медленно стекала по его запястью.

– В этом лесу нет ничего безопасного, особенно для тебя. Я полагал, что это уже понятно, понятнее некуда.

Рэд потерла лодыжку в том месте, где он ее коснулся, словно пытаясь избавиться от следов его пальцев.

– Эта тварь выглядела…

Теперь казалось смешным, что она купилась на такую грубую подделку, но Рэд скорее откусила бы себе язык, чем призналась бы в этом Эммону.

– Как человек, которого я знаю.

– То есть ты подумала, что кто-то, кого ты знаешь, перешел границу Диколесья и проделал через него весь путь до моих ворот? Это на самом деле замечательно, как ты…

– Оно выглядело как человек. Гораздо больше похоже на человека, чем тварь, с которой мы столкнулись прошлой ночью.

Рэд поднялась на ноги, с вызовом глядя на Волка снизу вверх. Его темные волосы совсем растрепались и падали на плечи беспорядочной волной. Под упавшими на лицо прядями горели гневом глаза.

– Я знаю, что было глупо так думать. Но тварь была очень похожа на него.

– На него, – тихо и жестко повторил Волк.

Рэд сглотнула.

– На него.

Эммон молчал, положив руки на бедра и склонив голову.

– Теперь понятно, – сказал он наконец. – У этой теневой твари было время слепить себе убедительное обличье, прежде чем она добралась до Крепости. Я не… Я не виню тебя за то, что ей удалось обмануть тебя.

Это было неожиданно. Ну что ж. Рэд скрестила руки на груди, рассеянно глянула на нить, начавшую распускаться.

– Если бы я обрызгала его своей кровью, он бы исчез? Как от попадания твоей крови, и крови Лиры, и Файфа?

– Полагаю, я дал тебе исчерпывающие объяснения насчет твоей крови. И в особенности насчет того, стоит ли ее проливать.

– Ответь на мой вопрос.

На скулах Эммона перекатились желваки. Он провел рукой по лицу и отвернулся.

– Нет, не убьет.

Рэд поняла, что это неправда. В любом случае не вся правда. Тогда, в коридоре, когда Файф поливал своей кровью больное страж-древо, он тоже сказал не все; да и судя по тому, как торопливо Эммон отвел глаза… Рэд знала его всего два дня, но лжец из Волка был никудышный.

– Диколесью долго не продержаться при таких раскладах. – Эммон потянулся, провел рукой по волосам, пытаясь придать им более-менее нормальный вид. – Страж-древа заражаются и переносят себя в Крепость толпами. Их слишком много, чтобы я мог исцелить все до того, как теневая гниль полностью поразит их. Разрывы остаются открытыми по нескольку дней. Раньше я успевал управляться со всеми, но теперь их слишком много для меня.

Натянутая до предела, как струна, тишина повисла между ними.

– Для меня одного.

У Рэд в животе словно образовался кусок льда размером с пушечное ядро.

Эммон пригладил волосы и опустил руку. Он по-прежнему не смотрел на Рэд, разглядывая ворота так, словно ничего интереснее в жизни не видел.

– Если ты используешь свою магию…

– Я не могу ее использовать.

Каждый раз, как только мысль о подобном приходила Рэд в голову, ее смывало потоком воспоминаний. Ветки, кровь, Нив. Сила, которая чуть не убила ее сестру – и все это по ее вине.

– Я бы предпочла заливать этих тварей кровью. Должен быть способ…

– Нет такого способа.

Эммон шагнул к ней, ее обдало теплом его тела и запахом старых книг и корицы. С явным усилием он заставил себя посмотреть ей в глаза.