Дочь для волка - Ханна Уиттен

Дабы выйти из-под власти Королей, они сбежали в дальние пределы Диколесья. В обмен на убежище предложили они все, чем владеют, и все, чем будут владеть их потомки до тех пор, пока род их не пресечется. Позволили они лесу прорасти в их костях и предложили ему свою помощь во всем. И поклялись они в этом на крови, отданной по доброй воле, и эта жертва связала их с лесом.

Диколесье приняло условия Сделки, и они остались за границей его, чтобы охранять его и стойко оборонять от тварей, что связаны были под ним.

И каждая Вторая Дочь и каждый Волк, что придут в этот мир, должны исполнить Сделку, ответить на зов и принять Знак.

Под древом они дали клятву, и на коре проступили слова ее. Я сберегла этот обломок коры. Вот эти слова:

За две ночи до того, как ее должны были отправить к Волку, Рэд надела платье цвета крови. Когда Нив наклонилась поправить шлейф своей сестры-двойняшки, оно бросило на ее лицо багровый отсвет.

– Прекрасно выглядишь, сестра, – неуверенно, с жалкой улыбкой на лице сказала Нив.

Рэд постоянно прикусывала губы, почти грызла; и когда она попыталась улыбнуться в ответ, губа лопнула. Рот заполнил резкий привкус меди. Нив этого не заметила. Она, как и все этим вечером, оделась в белое, а черные волосы перехватила серебряной лентой, указывающей на ее положение Первой Дочери. Пока Нив помогала сестре с платьем, на ее лице успели промелькнуть страх, гнев и глубокая печаль. Рэд с легкостью читала каждое чувство двойняшки. Нив всегда – наверное, еще со времен, когда они делили материнскую утробу, – была для нее открытой книгой.

Наконец Нив остановилась на неопределенно-любезном выражении, не выдающем никаких чувств. Она подняла с пола полупустую бутылку красного вина и протянула сестре.

– Можно и допить ее уже.

Рэд сделала несколько глотков прямо из горлышка. Вытерла рот тыльной стороной ладони. На коже осталось алое пятно.

– Ну как, хорошее? – спросила Нив, забрала бутылку и нервно покатала ее между ладоней. – Медусийское. Подарок Храму от отца Раффи – маленький довесок к плате за молебен о хорошей погоде и удаче для моряков. Раффи стащил ее, потому что, как он говорит, морю и стандартного размера оплаты за молебен должно хватить.

Нив сухо и нервно хохотнула:

– Он сказал, что если что-то и поможет тебе пережить сегодняшний вечер, так только вино.

Рэд рухнула в одно из кресел у окна, подперев голову кулаком и даже не потрудившись расправить юбку.

– Во всем мире столько вина нет.

Маска фальшивой бодрости сползла с лица Нив. Она молча села рядом с сестрой.

– Ты все еще можешь сбежать, – прошептала она, не отрывая взгляда от пустой бутылки и едва двигая губами. – Мы с Раффи тебя прикроем. Вечером, пока все…

– Я не могу, – грубо перебила ее Рэд, хлопнув ладонями по подлокотникам.

Они уже обсуждали это тысячу раз, и она уже истратила всю свою вежливость и сдержанность в этих обсуждениях.

– Конечно можешь! – Нив стиснула бутылку. – У тебя пока даже Знака нет. А день рождения у тебя только послезавтра.

Рэд поправила алый рукав, скрывая ничем не нарушенную белизну кожи. Каждый день с тех пор, как ей исполнилось девятнадцать, она искала на себе Знак. У Кальденоры он появился сразу после ее девятнадцатого дня рождения, у Сайеты – полгода спустя, у Мерры – всего за несколько дней до того, как ей исполнилось двадцать. У Рэд еще не было Знака. Но она все равно была Второй Дочерью – связанной с Диколесьем, с Волком, с условиями древней Сделки. Есть у нее Знак или нет, а через два дня ее не станет.

– Это из-за тех сказок о чудовищах? Рэд, перестань! Что бы там ни говорил Закон – это все сказки, чтобы пугать детишек! – умоляющие нотки в голове Нив таяли, сменяясь гневом. – Чушь собачья! Этих чудовищ уже два века никто не видел! Ни одно не вышло из леса перед тем, как туда отправили Сайету, да и Мерру тоже!

– Но до того, как Кальденора отправилась в лес, они тут почти что все заполонили, – без особого запала в голосе, но и не холодно ответила Рэд. Она произнесла это ровным, ничего не выражающим голосом. Она так устала от этого спора.

– Да-да, двести проклятых лет назад волна чудовищ хлынула из Диколесья на северные земли, и они наводили там ужас десять лет, пока Кальденора не отправилась в лес – и сразу после этого они исчезли. Чудовища, о которых не осталось упоминаний в летописях, чудовища, которые могли принимать любое обличье – то, которое больше понравится сказочнику, который и плетет эти небылицы!

Если голос Рэд был тихим, как осень, то у Нив – свирепым, как зима, таким же холодным и пронизывающим.

– Но даже если они были на самом деле, Рэд, с тех пор их никто не видел. Никто и носа не высунул из леса, никто не явился забрать ни одну из Вторых Дочерей. И за тобой тоже никакой Волк не придет.

Нив помедлила, подбирая слова, чтобы коснуться темы, которой они обе всегда избегали.

– Если бы в лесу водились чудовища, мы бы их увидели, когда…

– Нив! – Рэд не шелохнулась, продолжая рассматривать на своей ладони пятно вина, так похожее на след крови, но имя сестры в ее устах прозвучало пронзительно.