Рэд была готова наполнить своей кровью все пузырьки, какие у них тут есть, лишь бы не учиться использовать эту проклятую магию.

– Здесь ведь есть нож? – спросила она. – Ну или что-нибудь еще, чем бы я могла пустить себе кровь, чтобы слить ее в…

Лира была уже двери. Женщина резко повернулась. Ее темные глаза сузились.

– Нет. Я хочу сказать, я не… Я не… – Лира вздохнула. – У Эммона спросите. Он знает.

Она выправила рубашку из-под пояса и поморщилась.

– Мне действительно нужно переодеться. Увидимся.

Рэд, не вставая, проводила ее взглядом. Девушку снова охватило острое чувство ирреальности происходящего, бессвязности его – и, как следствие, полная растерянность по поводу того, что же ей делать.

«Книги, – как свет маяка, вспыхнула мысль в ее мозгу. За нее можно было держаться. – Я принесла книги».

Жаль, что она оставила их в библиотеке. Рэд не знала, какой у Эммона распорядок дня. Неизменные сумерки не позволяли определить, какое сейчас время суток. Но предположение, что Эммона сейчас можно найти в библиотеке, казалось весьма разумным.

«Спросите у Эммона», – сказала Лира. Но Эммон наверняка снова скажет, что Рэд нужно научиться управляться с осколком магии внутри себя, заставить его повиноваться ее воле.

Рэд глубоко вздохнула и расправила плечи. Если Эммон задаст ей этот вопрос, она ответит, что еще не приняла решения. Она найдет свои книги, вернется к себе в комнату и погрузится в них с головой на несколько часов, прежде чем ей снова придется думать обо всем этом.

Светильники из несгорающих лоз по-прежнему наполняли библиотеку ровным светом своего пламени. Шкафы и стеллажи отбрасывали глубокие тени. Рэд закрыла за собой дверь, изо всех сил стараясь не шуметь. На стопке книг около двери по-прежнему стояла кружка – та же самая, но на этот раз пустая. Рэд задумчиво посмотрела на нее, вынула руки из карманов юбки и целеустремленно зашагала между стеллажами.

Самого Волка нигде не было видно, но тут и там Рэд натыкалась на следы его присутствия. Раскрытая книга на столе в ворохе бумаг и перьев. Стопка книг у стола, прячущаяся в резких тенях, отбрасываемых несгорающим светильником-щепкой. Рэд осторожно подкралась к столу. Эммон будет очень недоволен, если узнает, что она рылась в его записях. Но любопытство оказалось сильнее страха перед его гневом. Она глянула на исписанный листок. Записи на ней были чрезвычайно похожи на список покупок. «Хлеб» и «сыр» были нацарапаны другим, косым и неряшливым почерком. Некоторые позиции были уже зачеркнуты. «Спросить Ашейлу о ботинках», было написано в самом низу листа. Кто-то добавил – чернила еще не успели просохнуть – «и о новом сюртуке».

Рэд поморщилась и обратила свое внимание на лежащую рядом открытую книгу. Она была раскрыта на оглавлении. Заголовок отсутствовал, но названия некоторых разделов оказались знакомыми: «Великая чума», «Таксономия малых чудовищ», «Обряды древних». Рэд чуть было не поддалась искушению сесть и полистать книгу. Но вещи, оставленные Эммоном, ясно говорили, что он покидал библиотеку в спешке и, значит, мог вернуться в любой момент.

Рэд повернулась было к полкам, чтобы продолжить поиски, но тут заметила стопку книг у стола. Было в ней нечто невыразимо странное, форма книг казалась неправильной. Она шагнула к ним и тут же шарахнулась обратно.

«Легенды», книга, которую она вчера заляпала своей кровью, лежали сверху. И Диколесье уже наполовину поглотила ее. Тонкие извилистые усики проползли сквозь трещины в каменной стене, только чтобы добраться до пятна крови на обложке. Они пробились сквозь нее, сквозь страницы, пронзили книгу насквозь и опутали все остальные книги в стопке – так превращается в паутину корней земля в слишком тесном для растения горшке.

Рэд хрипло выругалась и попятилась. Но корни не шевелились, как если бы в этот момент были сыты. Сердце Рэд, застучавшее как сумасшедшее, медленно начало успокаиваться.

Ее книги. Вот зачем она здесь. Ее собственные книги, а не та, которую она вчера случайно испачкала своей кровью, еще одна вещь, пожранная этим проклятым, ненасытным лесом.

Кожаная сумка обнаружилась на другой стороне стола, сразу за краем освещенного немигающими светильниками круга. Рэд повесила ее на плечо и поспешила к выходу. Но перед тем как покинуть библиотеку, она присела рядом с дверью, чтобы проверить, все ли книги на месте. После всех событий, произошедших в ее двадцатый день рождения, девушка была не уверена, что все нужные книги попали в сумку. И в особенности – одна из них. Рэд хотела убедиться, что она не потерялась во всей этой неразберихе. Пальцы ее коснулись кожаного переплета, который она узнала даже на ощупь, и облегченно вздохнула. Рэд вытащила книгу из сумки, погладила потускневшее золотое тиснение. Это был сборник стихов – единственный за всю жизнь подарок, который Вторая Дочь получила от матери.

Ей было десять, и она уже читала все подряд, взахлеб. Вскоре после дня рождения Рэд Айла пришла в ее покои – одна, без свиты.

– Вот, – сказала мать, не глядя дочери в глаза и протягивая книгу, которую даже не стала празднично запаковывать. – Похоже, тебе это может понравиться.

Рэд не понравилось. Точнее, понравилось не сразу. Не успела она взять книгу в руки, как Айла ушла. И тогда Рэд села у окна и прочитала книгу залпом – и дважды.

В книге были стихи для детей, и теперь она знала их все наизусть. Рэд уже много лет не перечитывала их. Но ей нравилось иметь книгу под рукой, как доказательство, как напоминание о том единственном разе, когда Айла проявила к ней что-то похожее на теплоту.

Рэд сложила книги обратно в сумку и начала подниматься по лестнице. В конце коридора кто-то был. Девушка остановилась. Эту копну рыжих волос нельзя было не узнать. Файф стоял на коленях перед тем юным деревцем, которое она заметила утром, когда вышла из своей комнаты, и рассматривал его корни. Одну руку, сильно поврежденную, но, похоже, давно – удивительно светлая кожа была исполосована шрамами, – он прижимал к груди.

Точно, Файф.

Он выругался себе под нос и полез в карман. Достав оттуда пузырек с кровью, Файф наклонился к дереву.

– Осторожно! – невольно крикнула Рэд.

Файф жил в Диколесье и, конечно, знал, как вести себя с теми деревьями, в стволах которых внезапно могут распахнуться зубастые пасти, но, увидев, как он сует обнаженную руку прямо к стволу, Рэд не смогла удержаться.

Файф так и застыл с протянутой рукой при этом окрике. Затем повернул голову. Рыжая бровь приподнялась.

Рэд переступила с ноги на ногу.

– Извини, я просто… они иногда кусаются.

Бровь поднялась выше.

– Они кусают только тебя, Вторая Дочь.

Если Файф таким образом пытался ее успокоить, то это была самая неудачная попытка в его жизни.

Вокруг деревца уже появились и лозы вьюнка, и усыпанные цветами кусты. Файф осторожно раздвинул их, чтобы осмотреть основание ствола.