— Ну что еще, неугомонная моя?

— Я завтра тоже буду присутствовать на задержании.

— А это еще зачем? — нахмурился капитан. — Не нужно, лишнее это.

— Но я имею право! — запальчиво сказала я.

— Не имеешь ты никакого права, — махнул рукой Мельников. — Ты здесь вообще лицо постороннее, Татьяна, не забывай об этом. При допросе можешь присутствовать, — милостиво разрешил он. — Допрос не задержание.

— Но я буду просто сидеть в машине!

Мельников закурил сигарету. Я смотрела на него выжидательно, но тот ничего не говорил.

— Почему нельзя-то? — не выдержала я. — Кажется, у меня опыта достаточно. Уж, во всяком случае, я ничем точно не наврежу.

— Можешь и навредить, — буркнул Мельников. — В этом все дело.

— Как это? — не поняла я.

— А так! Этот человек, шантажист, скорее всего, знает о том, что Лобоцкая тесно общается с Инессой Вавиловой. Иначе откуда ей так сразу взять две тысячи долларов, кто ей еще одолжит?

— Ну и что? — по-прежнему не понимала я.

— А то, что вполне может оказаться, что этот человек с тобой уже общался и, следовательно, прекрасно знает в лицо. И если он тебя заметит на месте операции, то может просто уйти, поняв, что за ним следят. Ты что, хочешь, чтобы все сорвалось?

Я с улыбкой посмотрела на капитана.

— Андрей, Андрей, — с легким укором покачала я головой. — Я же профессионал с большим опытом. Неужели ты думаешь, что я не рассматривала такой вариант? И неужели ты забыл о том, как мастерски я владею искусством перевоплощения, маскировки, проще говоря? Да я в три минуты могу изменить свой образ так, что мать родная не узнает!

Мельников помолчал.

— Кстати, я могу еще кое-что добавить, — продолжала я.

— Что? — меланхолично спросил Мельников.

— У меня есть некоторые предположения насчет того, кто именно шантажирует Кассандру. Конечно, это всего лишь предположения, но я могу с тобой ими поделиться. Возможно, тебе поможет эта информация. Но за это я хочу присутствовать на месте задержания. Просто в качестве наблюдателя.

— Ну хорошо, — немного оживился Мельников. — Поедешь со мной, в моей машине. Твоей чтобы и близко там не было. Замаскируешься сама, как считаешь нужным. Но из машины чтобы носа не высовывала, если я не разрешу, ясно?

— Ясно, — ответила я. — Ну так вот…

* * *

Пятнадцатого октября, на следующий день после этого разговора, я поднялась рано. Мне просто не давало спокойно спать ожидание развязки истории с шантажистом. К тому же мне уже несколько раз успела позвонить Кассандра и сообщить, что у нее все готово, но что она все равно боится. Я столько же раз заверила, что ей нечего бояться, и стала заниматься приготовлением завтрака.

Времени у меня было достаточно, и я решила побаловать себя чем-нибудь вкусненьким, поскольку в последние дни мне приходилось питаться в основном полуфабрикатами, обедать в придорожных закусочных. Конечно, кулинар из меня не бог весть какой, но все-таки фаршированные яйца и фруктовый салат я приготовить вполне в состоянии. Съев еще и баночку йогурта на десерт, я с удовольствием выпила две чашки кофе и закурила сигарету.

После этого я позвонила Мельникову и спросила, как дела. Андрей коротко ответил, что все в порядке, и добавил, чтобы я подъезжала к нему к одиннадцати часам. Без пяти одиннадцать я уже входила в кабинет капитана.

— Что, не терпится? — улыбнулся Мельников при моем появлении.

— Просто не люблю опаздывать, — ответила я, присаживаясь.

— Ладно, подожди немного, скоро поедем.

На вокзал мы приехали в двенадцать, за час до назначенного шантажистом времени. Я понимала, что предстоит ожидание, но заранее была к этому готова — мне порой приходилось ждать куда дольше! Мельников сидел с совершенно невозмутимым видом, иногда переговариваясь со своими напарниками по рации.

Наконец час истек. А вскоре появилась и белая «Волга», из которой вышла Екатерина Николаевна Лобоцкая и торопливой походкой направилась в здание вокзала. Через некоторое время она вышла оттуда, поймала машину и отправилась домой.

Я вопросительно посмотрела на Мельникова.

— Все нормально, — успокоил он меня. — Ребята давно на месте, все начеку. Ты сама-то его не видишь?

— Нет, — честно призналась я, допуская, что моя версия может быть неверна или что вместо подозреваемого мной человека может прийти его сообщник.

Прошло еще минут пять, за которые мы с Мельниковым не произнесли ни слова.

— Вон он! — вдруг приглушенно воскликнула я, показывая на человека, идущего к зданию вокзала.

— Отлично, — откликнулся Мельников и передал по рации приметы увиденного человека.

— А ну-ка пойдем, — подмигнув мне, сказал он. — Сейчас мы его озадачим.

Мы видели, как человек подошел к нужной камере, набрал комбинацию цифр и открыл дверцу. Он взял в руки пакет и с некоторым недоумением вертел его в руках. Не в силах преодолеть любопытство, он приоткрыл его…

— Разочарованы, Роман Святославович? — послышался звонкий голос.

Парень вздрогнул и повернулся. Я с улыбкой смотрела на него.

— Э-э-э… Вам чего? — отступая на шаг назад, с натянутой улыбкой произнес он.

В ту же секунду его под руки с обеих сторон подхватили два оперативника.

— По-позвольте, что происходит? — пытаясь освободиться, заверещал Роман. — В чем дело?

— А вот в чем дело, это вы нам и объясните, — отчеканил, выходя вперед, одетый в штатское капитан Мельников и небрежно бросил: — В машину его!

Роман Святославович Красильников — а это был именно он, младший брат Кирилловой жены Ольги, которого я видела только на фотографиях, показанных мне Инессой, — у капитана пытался хорохориться. На вопрос, что он делал у камер хранения, он тут же ответил:

— Приятель попросил забрать одну вещь, я согласился… Его самого в городе нет сейчас, а срок хранения истекает.

— И какую вещь? — невозмутимо пуская кольца дыма, уточнил Мельников.

— Понятия не имею! — отрезал Красильников. — Вещь не моя, чего я стану лишние вопросы задавать?

— А зачем тогда вы открыли этот пакет? — насмешливо задал следующий вопрос Мельников. — Вы же интеллигентный человек!

— Да это… Да это случайно получилось! — выпалил Ромка. — Я и не хотел его открывать, просто случайно задел угол…

— Вы хотите сказать, что ваш знакомый просил вас забрать из камеры хранения носовой платок? — усмехнулась я, кивая на платочек, лежавший на столе.

— Мадам, — скривился в ответ Красильников, — еще раз повторяю: я не знаю! Не знал, что там лежит и с какой целью мой приятель просил это забрать. Я просто исполнял его просьбу.