Выслушав речь существа не перебивая, Номи помолчала немного и резко отказалась:

– Нет! Ни за что!

Оно сделало ещё одну попытку склонить её к предательству, суля алмазные поля и горы нонда, а когда Номи возмущённо свой отказ продублировала «для тугодумов», угрожающе пообещало:

– Пожалеешь, сладкая. Я ещё вернусь.

Номи хотела ответить, но за неё это сделало второе существо. Оно тоже сгустилось из морока, позади и справа от первого, протянуло к тому нечто, напоминающее руку, и влепило искусителю затрещину. Прозвучавшую неожиданно звонко, хлёстко. Первое привидение отскочило от стула Номи и взвыло.

Второе прошелестело бесполым невыразительным голосом:

– Тебе сказали, нет. Молодо выглядишь, со мной тягаться. Кыш отсюдова.

Первое призрачное существо начало таять. Перед тем, как исчезнуть, продребезжало ослабевшим голоском:

– Твоё время умерло… не танцуй… убирайся… я сильнее… хочу…

Второе прошелестело: – Оно и видно. – А когда первое растаяло, добавило: – Это мы ещё посмотрим. – Шлёпнуло стул по спинке с обратной стороны, молвило: – Ты стой тут, не опасайся его. Поверь, пригодишься ещё усталым путникам и путницам. Помни, кому-то суждено шевелить конечностями, кому-то дано идти иначе. Кто силён нижними частями тела, кто – вышними… У каждого свой путь. Пройти его можно и не сдвигаясь с места. А цель наша, ты сам знаешь, какая. Во всех смыслах, вкладываемых в это слово. Прямых и переносных. – И второе существо тоже начало таять, не обращая внимания на Номи, приклеившуюся ягодицами к тёплому сиденью стула. Когда обалдевшая девушка решилась встать с нагретого местечка и отправиться восвояси, то долго оглядывалась на этот предмет мебели. Он почему-то упорно не желал сливаться с окрестным мороком…

Этот стул, сработанный неведомой фирмой, выглядел настолько солидным и материальным, что казался ЕДИНСТВЕННЫМ реально существующим предметом в этой Вселенной.

Проснулась Номи с ощущением, что стала невольной свидетельницей чего-то необычайно важного, но – чего?..

«Ещё один вопрос без ответа. Отыщется ли?», – вздохнула девушка, открывая глаза и возвращаясь в явь, иногда кажущуюся менее реальной, нежели сны.

Особенно сон с этим надёжным, внушающим спокойную уверенность в своей реалистичности стулом, сработанным какими-то фантастически-ирреальными «chair-nik» ом & «curly-ev» ым.

* * *

…Когда она выходит в коридор, Десс интересуется:

– Спал?

– Нет. Воюет без передыху. – Отвечает Номи и ещё раз вздыхает. – Совсем больной я, пора тайга бегать, однако. Похоже, мой тело основательно раскис от гиподинамии. Немного прогуляю его, разомну, и вернусь в сон, однако. Ладно?

– Конечно. Грамматические ошибки, регистрируемые моим мозгом в твоей речи, свидетельствуют о переутомлении, достигшем критического уровня, – соглашается флоллуэец, и они отправляются на прогулку. Грустно улыбнувшись («Адекватное

восприятие юмора, даже вымученного – не самая развитая способность флоллуэйских мозгов!..»),

Номи идёт позади Урга, погружённая в свои мысли. Тело «разминается», мысли – киснут от «гиподинамии2. Наяву они утомительно-однообразны, статичны:

«Как он там, Мальчик мой??? Не случилось ли с ним чего??? А вдруг я не буду спать, когда ему удастся уснуть??? Как он там, Мальчик мой??? Не случилось ли»…

– Но-оми… – слышит она вдруг исторгнутое на выдохе ей в спину. И слышит шум ветра, вызванный прыжком – практически совпавшим по времени, – Десса, передислоцировавшегося к ней за спину, и слышит раздавшееся вежливо-угрожающее:

– Милорд, я прошу вас не мешать выполнению процедуры. Больной необходим моцион. По предписанию доктора, совершаемый в молчании и самоуглублении.

Номи едва подняла глаза и развернулась, а представитель племени самых лучших в Обитаемых Пределах телохранов уже находится между нею и… Принцем. Точнее, голо-копией Майкла, замершей метрах в пяти от выставленных пальце-лезвий Урга. Гостевой апартамент Номи имеет временный статус частного владения, и без разрешения владелицы законно в него не вторгнешься, но соединительные коридоры и туннели базы – общие…

– Мисс Джексон, – взволнованно говорит принц, не обращая внимания на флоллуэйца, – нам необходимо поговорить! Я сейчас же прибегу к…

– Нет! – к голопроекции Майкла с тыла приближается Турбодрайв, выскочивший из-за поворота, как дхоррчик из коробочки. – Ваше высочество, как вас проинформировал медбрат, посетители к пациентке не допускаются…

– А для нарушителей режима, – проекция Душечки возникает в полуметре от немного дрожащего, мерцающего из-за помех прохождения, принца, – в правилах моей клиники установлены суровые наказания. Мне бы не хотелось выглядеть врачихой-мегерой, но…

– Ничего, я мегер-рой выглядеть не боюсь, – проекция грозно скалящейся Бабушки падает с потолка, на лету разворачиваясь и надуваясь объёмом, – я отродясь мегер-ра, и по-жизни тоже.

– Вот-во-от! А я мэ… хэр! – на ходу информирует Янычар, стремительно приближающийся по коридору собственной персоной. Подбежав, он становится за спиной развернувшейся к принцу Номи, кладёт ладонь девушке на плечо и чуть сжимает пальцы: дескать, не бойся, я с тобой! Прикрываю с тыла!

Замолкший на полуслове принц пытается вставить ещё хоть словечко, но ему не даёт и рта раскрыть Марихуана, коварно спроецировавший себя не РЯДОМ С голопроекцией Майкла, а прямёхонько В.

Нескоординированное наложение вызывает ослепительную вспышку и довольно громкое шипение, наверняка заглушившее всё, что бы ни произнёс принц…

И громогласным апофеозом – скрежещущая проекция боевого манипулятора завывающего и улюлюкающего Киберпанка, втыкающаяся в аморфный радужный сгусток, порождённый наложением.

У Номи невольно наворачиваются на глаза слёзы. То ли от рецидива вспыхнувшей боли бесповоротной утраты, то ли от демонстрации. Потрясающей, трогательной и сумасшедшей демонстрации протеста, устроенной Экипажем в спонтанном единодушном порыве оградить её от голубоглазого блондинистого мачо Майкла (мечты глупых челж-самок всех времён и народов!).

А скорее всего, и от того, и от другого разом. Но…

В это же мгновение слёзы исчезают, будто высушенные порывом горячего ветра. В следующее – брызжут градом! Вперемежку с ослепительно вспыхнувшими звёздами… Застилая все страсти, бурлящие вокруг Девушки, из ниоткуда вдруг вырывается толстая палка. Её заносит над головой белёсоглазая роальдиха с расквашенным носом, брызжущим кровью во все стороны, и врезАется эта палка Номи прямёхонько в макушку!!!

…Грозный граф Лестер по прозвищу Инквизитор стоял навытяжку перед невысокой, щуплой женщиной-роальдой. Сбиваясь и заикаясь, он пытался ей что-то объяснить. Секретарь очень тихо приблизился к Лестеру и, дождавшись, пока ему разрешат вставить словечко, сообщил: «Вот, есть один.»