– Господин… хм… в общем, господин говорит, будто у вас есть вещи принадлежащие ему, – уныло прокричал переводчик, заранее представляя себе собственный погребальный костер. – И если вы их не отдадите, то очень пожалеете. Нет, господин разбо… нет! Не бейте меня! Я хочу сказать, то есть это он говорит, что вы не просто пожалеете, вы будете… ну в общем… ну он вас накажет… Нет! Я так и сказал!

Старший продолжал молча ждать, стиснув зубы, наблюдая, как предводитель нападающих пинает беззащитного заложника тяжелым сапогом.

– Господин велит вам отдать амулет, украденный у него воровкой Бини-пчёлкой, вместе с девицей, и девицу куэлянской нации с татуировкой… ой! На руке.

– Какие он может предоставить доказательства, будто всё это принадлежит ему? – неожиданно звучно произнес Старший, и Дисси уважительно покосилась в его сторону.

Интересно, а какие еще тайны, кроме такого голоса, он прячет за обликом простого охранника?

Рядом презрительно фыркнула Астра, неприметно крутя гибкими пальцами что-то невидимое, словно играла в никому не известную игру.

– Что ты хочешь делать? – скорее для ушей Старшего, чем для удовлетворения собственного любопытства спросила Дисси.

– Как нужно будет, сразу заморожу тех, кто приготовился резать возчиков, – так же «неслышно» отозвалась магиня.

Дисси заметила легкий кивок Старшего, незаметно дающего позволение на такие действия, и усмехнулась. А ведь только пять минут назад сверкал из дырок в маске прямо-таки зверскими глазами, не посчитав её советы достойными своего внимания.

– Честное слово герцога Дейризи, которому амулет подарила принцесса Лародель, и слово эмира Таргила, – кричал перепуганный переводчик.

– А какие он может представить доказательства, что имеет право говорить от имени герцога и эмира? – слегка презрительно произнес Первый, понимая, что эти свитки у главаря наёмников, скорее всего, есть.

И потому дело сейчас вовсе не в них. А в сути требований, предъявленных бандитами. Можно, конечно, отдать и Бини вместе с её амулетом, и Анжийту, и это, если рассуждать абстрактно, самый выгодный с политической точки зрения вариант. Но тогда придется разбираться с оставшимися пятью из дружной семерки наёмниц, а это целый букет проблем. Но и в этом самое главное все же не сверкающие презрением глаза знахарки, не молнии магини и даже не полный провал планов Четвертого насчет принцессы. То, чего никогда он не переживет, если пойдет на сговор с наглыми наёмниками, это потеря доверия и уважения Седьмого. Который никогда не простит деду выдачи своей первой возлюбленной. Ведь всем ясно, что ждет девушку в лагере разбойников. Жадноватый герцог постарается отыграться на ней за каждую потраченную серебрушку!

Поэтому наглый вожак банды наёмников, размахивающий сейчас какими-то бумажками, пока даже не догадывается, для кого завтра утром не встанет из-за гор светило. Как не догадывается и о том, что его банда уже окружена и воины изагорцев ждут только приказа командира.

– В этих свитках все написано, и они заверены личными печатями герцога и эмира, – хрипло и уныло надрывался несчастный переводчик, слишком хорошо знавший, что ни разу не вернулись отсюда назад те, кто пытался заставить изагорцев чем-то поделиться.

Уж они-то, возчики, наслышаны про всех, кто проезжал, бряцая оружием, через расположенные вдоль дороги деревушки. Вот только никто из селян не видел никого из бандитов возвращающимися назад.

– А герцог, заверяя своей печатью твои бумажки, нагло соврал! – вдруг выкрикнул почти рядом с командиром звонкий девичий голос, и стройная золотоволосая фигурка шагнула ближе к парапету. – Я, принцесса Лародель, объявляю, что никогда не дарила герцогу Дейризи амулет эльфийской защиты! Также заявляю, что отдаю этот амулет за перенесенные душевные страдания девушке по имени Арбиния, известной как Бини-пчёлка!

У Старшего даже дух перехватило при первых звуках этого голоса. Кто посмел пустить её на стену?! Да и вообще, почему они все не заперты в своей комнате?! Ну, Седьмой, похоже, тебя завтра ждет хорошая выволочка! Второй таких нарушений дисциплины, в отличие от своего отца, никому не прощает!

– А это еще что за самозванка?! – Главарь наёмников наконец-то заговорил в полный голос.

И голос этот оказался не только презрительно дерзок, но и до противного знаком и Первому, и принцессе. Девушка сдавленно охнула и пошатнулась, но её вовремя поддержали крепкие руки неизвестно как оказавшегося рядом Четвертого.

– Дель, не раскисай! – рыкнул под ухом принцессы сердитый голос знахарки. – И не молчи!

Но принцесса и сама уже опомнилась. И снова разозлилась, ах, так вот какие у него срочные дела! Выследить Бини и отобрать амулет! А ведь какими несчастными глазками глядел, рассказывая ей, как он хотел бы лично доставить Лари на воды, если б не неотложные, очень важные государственные проблемы! Не знал только, что она в тот момент ему уже и на медяк не верила!

– Как же ты, милый, мог не узнать мой голос? – язвительно крикнула Дель, подавшись вперед. – Сам ведь твердил, что такого звонкого, как у меня, нет во всем королевстве! Как и нет глаз синей моих и волос золотистее? И почему ты вообще здесь, охотишься за тем, чего я тебе не дарила, у тебя же столько важных дел, что даже некогда было проводить невесту на воды? Вот и прозевал момент, когда я свернула не в ту сторону!

– Лари… – Герцог наконец-то сообразил, насколько больше, чем предполагал, отправляясь в этот набег, он сейчас теряет. – Как ты могла! Ты не подумала, что будет с твоим отцом? Если тебе плевать на мои чувства…

– К которой из фрейлин? – ядовито выкрикнула знахарка, вовсе не желавшая, чтобы принцесса начала сомневаться в своем решении.

– К графине ле Скариз, которая подрезала подпругу седла у лошади принцессы, – так же ядовито, разве чуть потише, ответила подруге за герцога прямодушная Кимелия.

– Что? – вновь оседая на руки Четвертого, беззвучно ахнула принцесса.

Старший, уже уставший сердиться, невозмутимо выслушивал эту перебранку, ожидая момента, когда можно будет вмешаться, чтобы отдать приказ заждавшимся воинам.

– Это наглая ложь! Лари, не верь этим сплетням! – Герцог, подъехавший ближе, чтобы лучше видеть невесту, давно был готов к тому, что эта информация когда-нибудь достигнет ушей принцессы. – Она меня просто шантажировала!

Но принцесса, наконец узнавшая правду о том, кому обязана своими страшными шрамами, уже его не слышала. Блаженный мрак, в котором нет ни боли, ни предательства, ни измен, поглотил её сознание. Четвертый, вовремя понявший, что девушка падает в обморок, мигом подхватил её на руки и, окликнув Дисси, заторопился спуститься со стены.

Герцог, увидев, как его невесту бесстыдно уносит на руках какой-то наглец, совершенно обезумел от ярости.

– Если вы немедленно не вернете все, что было перечислено выше и принцессу Лародель, – задыхаясь от ненависти, прохрипел он, – то очень пожалеете! Жрецы Тосшита уже в вашей крепости и ждут только моего сигнала!